Волшебный локон Ампары - Страница 121

«Я тоже. Напротив, есть много причин не торопиться с отлетом… Но если завтра и в самом деле мне суждено занять стартовую позицию на пампагнере, уже сегодня я должен буду покинуть Землю и мчаться в сторону Главного терминала. Вот мы с тобой, дорогой мой Агафон Виталианович, и проверим… ждать осталось недолго. Одно из двух: либо твой друг — легковозбудимый субъект с вконец расшатанными нервами, либо…»

Развить перед экзархом альтернативную мысль он не успел: из недр центральной восьмигранной башни, венчающей здание Комента, распространился мелодичный сигнал. Экзарх настороженно поднял руку, вслушался. В переливчатых трелях звукосигнала содержалось, видимо, что-то такое, что заставило Агафона извиниться перед собеседником и поспешить к стеклянной двери в керамлитовом башенном цоколе. Дверь повернулась, трель смолкла. Глазами проводив Ледогорова до порога, он уловил почти паническую экзаршью мысль, очень похожую на молитву: «Воля Ампары да отложит старт его хотя бы на сутки! Мне и Собору Кирилл надобен здесь и сейчас как… как воздух. Только бы не вызов с Новастры… только бы не Новастра!..»

«Вот и все, — подумал он, окидывая прощальным взглядом озелененные в половину своей высоты сопки гостеприимного края. — Пора собираться…»

Последние сомнения отпали — их развеял адресованный экзарху многозначительный звукосигнал. «Молитвенная» мысль Агафона была напрасной…

Зердем-Фрактал (это уже несомненно) — магически-сказочный инструмент для избирательного заглядывания в окна Ближайшего Будущего. Правда, увидишь, вернее, прочувствуешь только самое основное и только на четверо суток вперед, не глубже… Сто часов — достаточная глубина? Или мало? Смотря по тому, какие задачи решает тот, кто заглядывает. Но в любом случае грагалам и человекам заглядывать далеко вредно для психики. По этому поводу предельно точно высказалась одна из самых интересных женщин-философов в истории человечества Елена Петровна Блаватская: «Покров, скрывающий от нас наше будущее, соткан руками милосердия». Точнее не скажешь… Хорошо ли, если немало уже переживший фундатор вдобавок узнает, что его ожидают четыре изматывающих нервы очень невеселых дня?..

Он перевел взгляд на охваченный солнечным жаром златоблещущий купол АИЛАМ, усмехнулся, вспомнив свое и Марсаны ночное смятение. Изумительный фейерверк красочных светоэффектов!.. Видать, для материализации артефакта в глубинах планетарной атмосферы загадочной Воле Ампары пришлось задействовать какие-то чрезвычайно мощные средства энергетического обеспечения. Значит, пока не так просто Ампаре внедрять свои «магические» инструменты в еще не совсем подвластные ей пространства и времена…

Вернулся Ледогоров. В его руке переливался глянцем прозрачный, как медуза, шарик дассара.

— Это тебе, — вслух произнес экзарх, протягивая дассар. — Только что причалила к Главному терминалу прибывшая с Новастры торада. Здесь — небольшой фрагмент переданной с ее борта новастринской информации… Касается тебя.

— Знаю, — ответил Кир-Кор. Взял дассар и за ненадобностью опустил в карман. — Торада «Пси-9»… Совет координаторов системы Илира предлагает мне вернуться к родным пенатам незамедлительно. Тому есть несколько причин, главная из которых — цитирую — «та, что молодежные исследования эколата зашли в тупик». Молодежь там делает что-то не так, как хотелось бы координаторам. Мне чего-то недоговаривают… Ох, как чешутся руки надрать уши тому и другому, маракас бы меня побрал!

— Мы с тобой только-только сподобились ознакомиться с истинным чудом Ампары, и вот… — Экзарх потерянно развел руками.

— Не сокрушайся, — «успокоил» Кир-Кор Ледогорова. — Сейчас тебе будет не до меня. Такое начнется!.. Тебя ожидают очень нелегкие дни…

— Да. Из-за разбухающих, как снежный ком, сенсаций… Что ж, я и другие эвархи нашего экзархата обречены разгребать этот снежный завал.

— Какой там завал, Агафон! Уж сказал бы — лавина!.. По моим ощущениям, не лавина даже — цунами… А скорее всего, это будет напор грандиозных волн Мирового Потопа — дай Ампара вам силы выстоять против них в сопочных бастионах вашего экзархата!..

Экзарх напряженно смотрел собеседнику в рот — будто опасался пропустить какой-нибудь интересный фрагмент лавинно-потопной апокалипсической аллегории. Вдруг сказал:

— Сдается мне, Кирилл, ты расстроен и размышляешь об ином. Думаешь, мы с эвархами совсем не готовы учесть заведомо бурную реакцию мирового сообщества на события в экзархате? Нет, кое-что уже делается, меры мы принимаем. Будут ли они адекватны накалу мировых страстей — покажет время.

— Надеешься с такой вот легкостью противодействовать неуправляемой стихии? — удивился Кир-Кор. — Стихия неукротима! Планету ждет стремительное размножение примитивно-мистических сект, попытки создания новых псевдорелигий, паломнические потоки…

— Успокаивать взволнованные умы было всегда нелегко, — вежливо уклонился от навязанной темы экзарх. — Надеюсь, нам поможет веками накопленный опыт…

— И розовые зеркала АИЛАМ, — добавил несколько обескураженный собеседник.

Заметив взлетевший к губам Ледогорова палец и вспомнив, что на прекрасной этой планете великолепно развита техника подслушивания (никакие расстояния ей не преграда), он вернулся к мыслеобмену:

«Извини, как-то само собой с языка сорвалось. Внимаешь?»

«Внимаю, Кирилл. Да, вслух делиться этим пока не стоит. Я вовсе не собираюсь быть единоличным владельцем ампартефакта — Чудо Сие даровано Волей Ампары всему человечеству. Но временно будем вести себя осмотрительно…»

«Насчет человечества… Не соглашусь с тобой, Агафон. Да и сам ты знаешь: человечество чуть ли не на одну пятую состоит из молодцов, готовых сыграть свою роль не столько в делах усложнения мира, сколько в делах мировых осложнений, и непременно с летальным исходом. Зердем-Фрактал презентован все-таки не человечеству в абстрактном смысле, а конкретно тебе и вашему экзархату. Впрочем, по-настоящему пользоваться таким инструментом смогут только ты и те из твоих коллег, кто инициирован Планаром… Это легко проверить».

«Кирилл, не надо конкретизировать земных владельцев адресованного всей нашей планете чудесного… э-э… инструмента!»

«Ампарический подарок для всей вашей планеты, Агафон, прибыл точно по адресу. И то сказать — ведь не на куполе Исакиевского собора он угнездился, не на куполе Капитолия, не на остром шпиле Эйфелевой башни и не на лысой макушке здания администрации Лавонгайского экзархата. Он решил объять Академию философской школы Ампары и, как видишь, объял ее всю, без остатка. В чем тут дело? Философы этой школы показались ему ближе иных к понятию Совесть Цивилизации?»

«Если бы так, Кирилл!.. Но у меня пока нет ответа».

«И не надо. Вон он, ответ, гляди в оба. Спокойно так поблескивает золотыми боками, нежится под вашим домашним солнышком… загорает на приятно гладких стенах вами созданной АИЛАМ. Ты теперь его хозяин — пользуйся им и называй как хочешь, как тебе удобно. Чудом только не называй. По-моему — приторно. Видно, я устал от чудес…»

«Чудо — не гиря на шее, Кирилл, усталостью от него не избавиться».

«Грагалу — грагалово, философу — Ампарово… Ты прав, Агафон. Действительно, жить отныне вам здесь придется как в сказке. Было простое яичко, теперь — золотое. Чувствую, принесет оно вам уйму проблем… Дед бил-бил — не разбил, баба била-била… Кстати, о крысах. Мой совет: почаще заглядывай в розовые зеркала и не слишком-то сторонись коричнево-золотистых и полосатых хорошо вооруженных котов — среди них встречаются весьма добычливые раттенфангеры».

Экзарх потупил взгляд:

«Решать общине. Посмотрим… Однако придется, наверное, соглашаться на статус усиленно охраняемой территории. Иначе — это я ощущаю и без ретритных зеркал — жизни у нас здесь просто не будет».

«Не сомневаюсь в вашем общественном здравомыслии. Ну что ж, Агафон, будем прощаться?.. Я вижу, шверцфайтер уже на подлете. Твоими заботами? Даже не представляю себе, что сейчас я должен буду сказать полусонной Марсане…»