Волшебный котел - Страница 21

Тогда Али догадался, что говорит с каким-то могущественным волшебником, и сделал в точности, как тот велел.

Минуту спустя он уже слышал смех и слова старика:

— Вот и скрылась ты от меня, рыбка.

Обернулся он, посмотрел на море и увидел в глубине моря, у самых скал, гриву морской пены пурпурного цвета.

Поскорее уселся он на мула, захватил свои пустые сети и направился домой, не переставая думать о своём удивительном приключении. Когда он был уж почти совсем рядом со своей хижиной, навстречу ему попался измученный длинной дорогой нищий, едва волочивший ноги и со стоном просивший подаяния.

Али сошёл с мула, вложил в руки нищего поводья и сказал:

— Вот тебе моё подаяние. Продай его — купишь себе хлеба.

Было уже поздно, когда он вернулся домой. Увидев пустые сети, мать опечалилась — дома не было ни крошки еды — и призадумалась над тем, что снова придётся им лечь спать голодными.

Братья-лентяи, как увидели Али, тут же принялись кричать на него и не в шутку кулаками грозить.

— Эх ты, недотёпа! Где твои рыбы, где крабы, где устрицы? Мы ведь есть хотим! Другие рыбаки полные сети домой волокут, а ты всегда с пустыми руками возвращаешься. Тебе бы, дураку, только подаяния у мечети просить, а не в море выплывать.

Али протянул несколько золотых монет и сказал:

— Купи нам, мать, много ячменных лепёшек, мяса, сладких фиников и фиг.

Братья только почмокали губами от удивления, а потом отобрали у матери золотые монеты и отправились на базар играть в кости и пить вино.

А на следующий день снова выплыл рыбак Али в море. Поймал он немного — волнение на море было слишком сильное. Он уже вытаскивал свои сети, когда увидел, что к нему приближается какой-то незнакомый человек верхом на мулихе.

— Салям алейкум! — обратился к нему незнакомец.

— Алейкум салям! — ответил рыбак.

— Не проезжал ли здесь вчера человек на муле? — спросил проезжий.

— Да, я видел его,— ответил Али.

— Не входил ли он в море?

— Да, входил.

— И какую ты увидел пену?

— Красную, — ответил Али.

Тогда незнакомый старик сошёл со своей мулихи и сказал Али:

— Вот тебе горсть золотых монет и верёвка из пальмового лыка. Золото возьми себе, а верёвкой свяжи меня. Потом отвернись и не оглядывайся, пока не услышишь смех и слова: «А вот и ты — вторая рыбка, что скрылась от меня». Тогда посмотри на море и, если увидишь там, далеко, у скал, белую гриву пены, спокойно дожидайся моего возвращения. А если пена будет пурпурная, поскорей возвращайся домой.

Али так и сделал, как велел ему старик.

И на этот раз пена была пурпурная. Рыбак, послушавшись приказа старика, сел на мулиху и поехал домой. По дороге он встретил оборванного нищего, еле бредущего на своих натруженных ногах.

— Господин, спаси меня, голодного бедняка,— простонал встречный.

Али соскочил на землю, вложил в его руки поводья и так сказал ему:

— Вот тебе подаяние. Продай мулиху и купи себе хлеба.

Чуть свет он снова взял сети, оттолкнул свою лодку от берега и выплыл в открытое море. Но не успел он забросить сети в воду и вернуться на берег, как из глубины вод до него донёсся голос:

— Это ты, Али Вен Омар?

С испугом рыбак оглянулся, но вокруг него на морских волнах не было никого. Море было спокойно, оно как бы отдыхало после недавней бури.

Вдруг послышался топот копыт осла по прибрежному песку. Взглянул Али — на осле сидел незнакомый старик с седой бородой до самого пояса. Остановился он перед Али и спрашивает его:

— Не видел ли ты, юноша, тут двух человек — на муле и на мулихе?

— Да, господин, я видел их,— ответил Али.

— Не вошли ли они в море?

— Да, вошли.

— А какого цвета была пена?

— Красного,— говорит Али.

— Вот тебе горсть золотых монет и конопляная верёвка. Золото это себе возьми, а верёвкой меня свяжи. Потом отвернись и не оглядывайся, пока не услышишь смех и такие слова: «А вот и третья от меня скрылась». Тогда посмотри на море и, если увидишь там, вдалеке, у скал, белую гриву пены, спокойно жди моего возвращения. А если пена будет пурпурная, садись на моего ослика и отправляйся поскорей отсюда домой.

Какова же была радость Али, когда у скал, в глубине, показалась белая пена! В ту же минуту из моря выплыл первый старик, связанный верёвками Али — шёлковой, из пальмового лыка и конопляной. А в руках у него были три золотые рыбки и тоненькая тростниковая палочка.

— Освободи меня от пут,— сказал он Али.

А когда тот выполнил его приказание, старик произнёс:

— Благодарю тебя, юноша! Ты помог мне совершить великое дело. Вот видишь — это тростник, а в нём заключена волшебная пыльца. Кто протрёт себе глаза этой пыльцой — тому откроются сокровища, таящиеся в земных недрах. А эти рыбки — заколдованные царевны, стерегущие эту тайну. Ещё никогда никому в мире не удавалось их поймать. Я один знаю, что это удастся только тому, кто войдёт в море, связанный тремя верёвками — шёлковой, из пальмового лыка и конопляной. Подойди же ко мне юноша и помоги мне ещё раз. Ведь только ты теперь обладаешь волшебной силой расколдовать царевен. Я убедился и в твоей доброте, и в твоём милосердии. Это ведь я был тем самым нищим, которому ты отдал вместо милостыни мула и мулиху. Потому-то и выбрал я именно тебя из тысячи других. Проклятья с царевен может снять только юноша с незлобивым, как у голубя, сердцем. Забрось-ка эти верёвки в море, а вслед за ними брось туда же этих золотых рыбок. Теперь-то они уже смогут поплыть к отцовскому дому на коралловый остров, где снова обретут человеческий облик.

Али бросил в море все три верёвки — шёлковую, из пальмового лыка и конопляную, а потом бросил туда же трёх золотых рыбок, которые сразу же радостно заплескались в воде, среди волн, пока не исчезли в зелёной морской глубине.

Тогда старик возложил руку на голову Али и сказал:

— А сейчас ступай за мной, я сделаю тебя своим учеником, и ты станешь великим волшебником. Но придётся тебе в моём доме целый год провести в учёбе и труде.

— О господин мой! Я охотно пошёл бы тебе служить, да кто же в это время позаботится о моей матери? — ответил ему Али.

— Вот тебе хлеб для твоей матери,— сказал старик, подавая Али кожаный мешок.— Стоит лишь сунуть руку в этот мешок, загадать желание, и ты найдёшь в нём любую, какую только пожелаешь еду. С этих пор твоя мать никогда не будет больше голодна, при одном лишь условии — если она сохранит тайну.

А сейчас иди домой, да вернись ко мне завтра вечером, прежде чем первые звёзды заблестят на небе.

Али вернулся домой и обо всём рассказал своей матери. Старушка верить не хотела, что им, беднякам, выпало такое счастье.

— И уж никогда-никогда мы не будем больше голодать? Да правда ли это, мой сынок?

— Вот попробуем, матушка, посмотрим, что преподнесёт нам кожаный мешок, — сказал Али.— Чего бы ты хотела? Загадай, что пожелаешь?

— Я бы съела овсяных лепёшек и миску каши, хорошо помасленной,— робко сказала старушка.

— Только и всего,— засмеялся Али.— Ведь ты можешь теперь есть блюда, что за царским столом подают!

— Э-э,— сказала старушка.— Не хочу я никаких яств. Мне бы только всегда хлебом досыта наедаться, и за то — хвала Аллаху!

Опустила она руку в мешок и повторила своё желание. И — о чудо! — глазам своим не верит: посыпались ей в руки овсяные лепёшки. Да ещё целая миска хорошо сдобренной маслом каши выскочила.

Досыта наелись и старушка, и Али и ещё оставили для старших братьев.

Назавтра благословила она сына в путь-дорогу и долго стояла, вытирая слёзы, на пороге дома, пока Али не скрылся за прибрежными скалами.

На берегу моря уже поджидал его старик, придерживая за узду мула и мулиху.