Вольное братство (СИ) - Страница 3

— Совсем дурачок? — ласково произнес Лесли. — Нет, конечно. Иначе у фрайманов вообще хороших бойцов не останется. Перебьют друг друга рано или поздно. Просто там большие деньги ставят. Очень большие. Конечно, наши герои смотрят на богатство с презрением, но никогда не откажутся от дармовщинки. А хороший куш приносите им вы…. Ну, иногда случается, что кого-то и насмерть укокошат.

Палец старика неожиданно больно уперся в мою грудь.

— Понравился ты мне, парень. Глупый, наивный, в людей веришь, — вздохнул Лесли. — Сам таким был. Значит, слушай сюда. По-настоящему опасных бойцов мало осталось. Таких стараются переманить в свой отряд. Плясун может выставить двоих: Красавчика и Хмурика. Хорошо бьются. Оба опасны. С ними, если судьба сведет, не расслабляйся. Еще один есть у Дикого Кота. Ну, и, пожалуй, у Гасилы тоже прыткий малый наблюдается. Победишь всех — Ригольди хорошо обогатится.

— А если нет?

— Покалечат, — равнодушно пожал плечами инвалид. — И потом, подумай, зачем ты такой нужен Эскобето? Он такой выдумщик, что-нибудь для тебя придумает хреновое, сам утопишься.

— Спасибо, дед, нарисовал ты мне картину, даже жутко стало, — я поднялся. — Не пойду я на поляну, лучше подскажи, где таверна здесь?

— А вот «Хитрая русалка» как раз возле пристани. Сходи, посмотришь заодно, приперся Дикий Кот или еще нет. Что-то запаздывает.

— А что ты так о нем беспокоишься?

— Я на «Золоторогом» вторым помощником ходил, а Кот тогда помоложе был, — хмыкнул старик. — Когда мне руку-то оттяпали в одном из боев, то и выпнул сразу. Дал кошель с серебром и отвернул свою рожу.

В голосе инвалида послышалась боль: то ли по утерянной руке, то ли по ушедшей молодости. А может, он до сих пор был зол, что с ним так обошлись. Я понимал Кота, списавшего инвалида на берег. Зачем лишний балласт на борту? Чем мог помочь Лесли фрайману? Своими советами? Так у каждого шкипера есть свой советчик, моложе и расторопнее.

Я молча положил пару серебряных монет на бревно рядом со стариком, на что Лесли только хмыкнул. От неожиданного вознаграждения мой собеседник не стал отказываться, проявив чуточку здравого прагматизма. А мог бы встать в позу оскорбленного и бросить деньги мне в лицо. Только это вряд ли. Не тот характер.

— Я так понимаю — ты много интересного узнал? — хитро прищурился Седой Лесли.

— Не совсем. Хотелось бы узнать, как нужно вести себя на сходке, кто имеет влияние на остальных фрайманов, — снова пошутил я. — Вдруг, пригодится?

— Ого! Смелый ты, малыш! С такими мыслями как еще голову на плечах носишь!

Инвалид с кряхтением поднялся на ноги, и, не глядя на меня, поплелся в сторону своего жилища, не выглядящим убого, как ожидалось. Подозреваю, что Дикий Кот иногда помогает своему бывшему помощнику. Небольшой сарайчик был покрыт свежей дранкой, имелась даже печная труба. Оба окна, глядящих в разные стороны света, закрыты не бычьими пузырями, а настоящим стеклом, что является большой редкостью. Разве что форт мог похвастаться тем же. Я ведь успел заметить, что качество жилья на острове Рачьем отличается в худшую сторону от Инсильвады. Почему так — я не знал. Может, дело в торговых пристрастиях и предпочтениях, а может, Эскобето более мудр, чем Плясун. Дает людям торговать, развивает свою вотчину.

Поняв, что ответа не дождаться, я, посвистывая, пошел по указанному стариком маршруту, и вскоре быстро вышел на нужную тропинку. С этой стороны лес подступал к огородам, и мне удалось рассмотреть следы кабанов и еще каких-то зверей. Наверное, частенько наведываются в гости к людям, чтобы полакомиться тем, что растет на огородах. Поэтому жители крайних домов, как только могли, ограждались от непрошенных гостей. Я прошел вдоль плетней и через пару десятков метров нашел развилку. В раздумье постоял, борясь с желанием сходить на берег, где проводят бои, но усиливающаяся мрачная серость неба заставила поторопиться с выбором. Есть хотелось все сильнее и сильнее.

«Хитрая русалка» обнаружилась в сотне шагов от пристани, где кипела жизнь. Небольшая бухта оказалась забитой кораблями, и почти на каждом висел вымпел с повторяющимся рисунком: скелет и девушка. То есть это были корабли Лихого Плясуна, стоящие на якоре, и вся моряки кроме вахтенных, находились на берегу. Кроме шхун и бригов под другими штандартами я заметил возле деревянного пирса множество шлюпок и яликов. Вдоль причалов тянулись лабазы, где хранились товары с разграбленных караванов. Разношерстная масса вооруженного народа шаталась по пристани, казалось, без видимой причины, просто так. Но присмотревшись, можно было понять, что здесь вообще происходит.

В бухту входила примечательная шхуна с золотисто-черным вымпелом на носовой части. Вот и «Золоторогий». Его бушприт и вправду походил на рог мифического зверя, да еще покрашенный золотой краской, создававшей нужный эффект. Картину портила пасмурная погода. Появившиеся тяжелые дождевые облака скрыли солнце, и позолота уныло поблекла на фоне темнеющего горизонта. «Золоторогий» успел бросить якорь и спустить шлюпку, которая с небывалой прытью понеслась к берегу. Мне было интересно посмотреть на Дикого Кота, входящего в пятерку знаменитых пиратов архипелага. «Потом пообедаю, — решил я. — Надо же знать в лицо всю верхушку. Как бы ни пришлось ликвидировать по приказу лорда Келсея. И кто же, черт возьми, у него связник?»

Шлюпка тем временем причалила к пирсу, двое гребцов вылезли из нее, приняли швартовы, что-то прокричали. Волны расшалились не на шутку. Даже лесистый выступ в трех милях от берега, гасящий сильный ветер, не мог сдержать непогоду. Стал накрапывать дождик.

Дикий Кот — немолодой уже мужчина с аккуратной окладистой бородкой и усами смолисто-черного цвета — выделялся своим дорогим убранством, начиная со шляпы, увенчанной шикарным разноцветным пером какой-то птицы. На нем был темно-бархатный кафтан с желтым подкладом. Из-под небрежно распахнутого кафтана виднелась белоснежная рубашка с кружевным воротом. Широкие светло-серые шаровары заправлены в мягкие красные сапоги. Ясно, фрайман прибыл на остров для важных дел, отчего и разоделся как попугай. В обычных условиях даже капитаны предпочитали скромную одежку вроде простых штанов и суконных курток поверх рубашек

Кафтан Кота опоясан ремнем, и на нем висел внушительный арсенал: два пистолета, из которых один был двуствольным, кортик с позолоченной ручкой. На груди я заметил еще один ремень, идущий от левого плеча к правому бедру. Этот ремень держал три метательных ножа. Словно Кот собирался основательно защищаться. Вот знать бы, от кого. Не доверял своим подельникам? Разумный ход. Я бы тоже смотрел в оба после примечательных слов своего командора.

Дикого Кота встречала целая делегация таких же попугаев. Вот, оказывается, где находились все обитатели форта. Среди пышно разодетых корсаров высшего звена торчал и Эскобето. Рядом с ним идут двое. Один из них, низенького роста, похожий на раздутый шарик, да еще с абсолютно лысым черепом фрайман. Глядит так подозрительно, словно кругом одни враги. Второй — высокий, худощавый смуглолицый мужчина с выпирающими скулами, слегка сутулящийся при ходьбе. Странная походка. Как будто перебравший вина посетитель таверны пустился в пляс.

Стало понятно, почему этого человека назвали Лихим Плясуном. Действительно, танцует так, что противно смотреть. И как его Тира возле себя терпит?

Важных фрайманов окружила целая толпа то ли телохранителей, то ли приближенных, и я мысленно послал Эскобето в адское пламя. Решил из меня гладиатора сделать, надо же! Хотя бы поговорил со мной, объяснил неписанные правила поведения и мои возможные действия. Вместо этого я брожу по острову, предоставленный сам себе, выуживаю информацию у посторонних лиц — и это при том, что Свейни мог немного языком пошевелить! Зло пнув попавший под ноги комок засохшей земли, я повернул в сторону таверны, которую приметил издали. Решив послать все переживания к дьяволу, зашагал уверенно и целенаправленно. Пиратская кодла миновала «Хитрую русалку», что огорчило хозяина заведения, и весьма обнадежило меня.