Волкогуб и омела - Страница 8

Изменить размер шрифта:

Я вспоминал, как бежал через лес, догоняя Люси, мелькая вслед за ней между темными деревьями, а она бежала впереди, смеясь, дразня, всегда чуть дальше, чем можно достать, но никогда слишком далеко, чтобы я не подумал, будто она не хочет быть пойманной. Ночь была поздняя, но в лесу переливался свет бело-голубой луны, и я несся, купаясь в нем, и мир оживал вокруг меня, играя такими богатыми звуками и ароматами, каких я никогда не замечал раньше. Чувство силы, быстроты, неукротимости владело мною, и я мог бежать и бежать вечно.

Люси бежала впереди, в белом длинном платье, призраком мелькала среди деревьев.

Луна заполнила мой разум, луна кипела в теле. Чувства обострились почти до боли, и никогда не был я так жив и так счастлив. Перемена захлестнула меня приливной волной, затрещали кости, удлиняясь и перекатываясь, и мне было все равно. Мех выплеснулся на кожу, накрыл меня, сделал цельным, рот вытянулся в длинную пасть, и я благодарно взвыл, обращаясь к полной луне, от которой только что родился. Даже не заметив этого, я рухнул наземь и помчался дальше на четвереньках. И был я волком под яростной луной, и делал то, для чего был рожден, и древний императив охоты взял надо мной власть. И забыл я Лео Морна, забыл Люси, с воем несся среди деревьев в безумии луны и восторге первого превращения. Наконец-то вырвался из людской скорлупы, ловушки человеческого тела настоящий я, освобожденный для бега, для которого был сотворен.

И я бежал, несомый чудесной силой и быстротой своих новых ног, повелитель всего, что видел я, и весь мир и все, что в нем, были только моей дичью.

Я метался туда-обратно среди деревьев, взмывал на гребни холмов и бросался в овраги, преследуя добычу, перервал ей горло одним движением челюстей, жаркая влажная кровь радовала пасть, дичь визжала и брыкалась, но очень недолго, и я пировал над дымящимся горячим мясом, наслаждаясь легкостью, с которой рвалось оно у меня на новых острых зубах. Я жрал до насыщения, потом поднял заднюю ногу и пометил остаток, чтобы ни одна тварь не посмела коснуться моей добычи. Вылизав начисто запятнанную кровью морду, я чувствовал наконец, что нашел свое место в мире.

А когда я пришел в себя, Люси не было.

И теперь, после всех этих лет, снова был канун Рождества в «Стрэнджфеллоузе», и набившаяся публика распевала какой-то рождественский гимн. Вечер шел к концу.

Я не сказал Люси, о чем я думаю, но она, наверное, знала. Она становится печальнее, стоит мне только подумать об этом. Но я ни о чем другом думать не могу, в эту ночь из всех ночей года, в эту ночь, которая разлучила нас навеки. Канун Рождества, когда мир полон обещания, ночь, когда я сказал Люси, что люблю ее и что буду любить всегда, до конца времен и после него. Я сказал ей, что ничего в мире не хочу так, как хочу ее, и это была правда — солгал волк, живущий во мне. Вот почему я прихожу сюда в каждый сочельник, в этот старейший бар мира… где иногда история еще может кончиться встречей влюбленных.

Я не обязан сюда приходить, но прихожу, потому что обещал ей любить ее до конца времен и после него.

Часы пробили полночь, посетители заорали, приветствуя Рождество, и Люси медленно растаяла в воздухе. Снова ушла на целый год.

Когда тебя настигает первое превращение, слишком легко перепутать одну страсть с другой.

Первую жертву ты никогда не забудешь.

Дана Кэмерон

Ночь перемены[7]

Профессиональный археолог, специализирующийся по колониальному периоду Новой Англии, Дана Кэмерон еще и автор детективных археологических романов с главной героиней Эммой Филдинг. Шестая книга «Пепел и кости» в две тысячи седьмом году выиграла премию «Энтони» за лучшую оригинальную книгу в бумажной обложке. Рассказ «Князья беспорядка» о сыщице Маргарет Чейз (действие происходит в Лондоне восемнадцатого века), тоже был номинирован на премию «Энтони» за рассказ. Жившая когда-то в Салеме в штате Массачусетс (место действия данного рассказа), она переехала в расположенный неподалеку Беверли, где живет с мужем и весьма своенравной кошкой. Подробнее о Дане и ее работе можно прочесть на ее сайте, www.danacameron.com.

Я взобрался по лестнице к крыше и резко распахнул дверь. В лицо ударил морозный воздух. Моя сестра-вампир вытянулась на животе, почти голая, под бледным декабрьским солнцем.

Она не шевелилась. Я по телефонному звонку понял, что дело плохо, но чтобы…

— Клодия! — Я сглотнул слюну пересохшим ртом. — Кло?

Она шевельнулась, открыла затуманенные глаза. Лицо у нее осунулось, двигалась она скованно. Увидев меня, Клодия слегка успокоилась, застегнула лифчик бикини за спиной, потом села. Я отвернулся, покраснев.

— Господи, Кло! Тебе обязательно надо?

— А что такое? Я в укрытии. Джерри, выпей валерьяночки, никто меня здесь не видит. Мы потому это место и выбирали.

Она была права. Вечнозеленые кустарники и высохшие листья на лианах — летом буйство зелени — закрывали чердак со всех сторон, оставляя крышу открытой небу. На земле лежал снег, но Клодия даже не дрожала.

Но бикини уж слишком маленький. Я молчал, и она думала, что это от ханжества.

— Мне и купальник не нужен, когда я одна, — сказала она, глядя мне в лицо.

— А вот и нужен, потому что я — твой брат.

Да, я ханжа, можете меня осудить. Никто не любит, чтобы на его сестру глазели сальными глазами, особенно когда она выглядит так, что могла бы в этом бикини выйти на показ мод. И длинные темные волосы тоже лучше бы обрезать — в бою они слишком опасны.

Я сменил тему:

— Получил твое сообщение и встревожился.

Она кивнула, плечи ее ссутулились.

— Нехорошо сегодня утром вышло. Теперь нас ждет работа.

Последнее время все было так спокойно, что это должно было случиться.

— Рассказывай.

— Это было в приемном покое. — Клодия часто «случайно» оказывается в приемном покое, напрашиваясь на приключения. — На этого мужика наложили швы — порез на руке, он сказал, что на улице поскользнулся. Эйлин он задал работы, а до меня донесся его запах. Я ее попросила, чтобы она мне его направила для «обследования после травмы».

Клодия посмотрела на меня. У нее под глазами лежали темные тени.

— Он вломился ко мне в кабинет и разозлился, когда я велела ему подождать своей очереди. Очень агрессивный, подчиняется подсознанию, адски обидчив. Может быть, где-то под этой броней и есть обиженный ребенок, но поведением управляет бандитского вида я-защитник.

Не люблю, когда она болтает на этом жаргоне, но так она формулирует прямо из головы.

— Крупный по телосложению?

Она кивнула:

— Да, и этим пользуется. Запросто пускает в ход угрозы, пытался напугать меня. А потом… когда я встала и к нему подошла, он на меня замахнулся.

Я кивнул. С ней было все в порядке, но такие вещи очень было неприятно слышать. Это часть ее работы, и Клодия отлично умеет за себя постоять, но все равно раздражает. Можете считать, что я слишком ее опекаю.

— И что потом?

— Он промахнулся, от этого взбесился. Попытался снова. — Она пожала плечами. — И тогда я его укусила.

Я снова кивнул; лучше мне не стало. Если бы укус этого типа вылечил, она бы мне не звонила — подождала бы, пока соберемся вместе поужинать.

— Тебя кто-нибудь видел?

— Дверь была закрыта. Он меня сбил на пол, потом выбежал из кабинета. — Она запнулась. — Он какой-то очень плохой…

— Мы его возьмем. Плохие парни всегда попадают к нам, — сказал я уверенно.

Она покачала головой:

— Тут что-то очень странное. Глубокая какая-то неправильность.

— Ты просто устала. Мы всегда…

— Нет, Джерри! — Меня поразила неожиданная резкость, острота ее тона. — Тут что-то другое. Его реакция… я не могу избавиться от этого вкуса во рту. Он такой, будто… я с ним могла бы работать год, и все равно с места бы не сдвинулась.

Глаза Клодии наполнились слезами, и я понял, что она совершенно выбита из колеи. У нее и профессиональная, и личная гордость — о-го-го!

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com