Волхвы, колдуны, упыри в религии древних славян - Страница 36
И по русским, и по немецким рассказам, ведьмы часто показываются с подойниками на головах; в ненастную погоду старая Hulda (Huldra) надевает на голову подойник и гонит через лес стадо черных коров и овец - поэтическая картина дождевых туч, гонимых буйными ветрами. Нож и топор - символы Перуновой палицы (donneraxt), доящей небесных коров; дубовое дерево (столб, дверной косяк, деревянный крест), из которого ведьмы с помощью ножа или топора извлекают молоко, знаменует дерево-тучу; полотенце - облачная ткань, а веретено - орудие, которым приготовляется для этой ткани пряжа; в приведенном нами поверье оно (наравне с клином, вбиваемым в дерево) принимается в значении молниеносной стрелы (donnerkeile); наконец, сохе и бороне дано участие в суеверных сказаниях о ведовском доении, потому что небесная гроза в древнейших мифах уподоблялась вспахиванию и засеву полей.
Любопытно, что те же атрибуты, которыми ведуны и ведьмы творят свои волхвования, могут быть обращаемы и против них самих- как предохранительные средства от их злого влияния. По своему демоническому характеру ведуны и ведьмы, подобно чертям и великанам, боятся разящих стрел молнии и потрясающих звуков грома, а потому все орудия и обряды, какие исстари служили символическим знамением небесной грозы, заставляют их поспешно удаляться. Так, в некоторых местностях уверяют, будто ведьма боится ножей, воткнутых под верхнюю доску стола; а если приставить к дверям кочергу загнутым (железным) концом вверх, то колдун до тех пор не уйдет из хаты, пока не будет принята эта неодолимая для него преграда.
По немецким поверьям, если бросить в оборотня освященный нож или огниво, то сила превращения мгновенно уничтожается и колдун или ведьма предстает в своем настоящем виде, то есть молния снимает с оборотня звериную шкуру (облако). В хлевах держат огниво, чтобы предохранить домашний скот от болезней и порчи; огниво, положенное в колыбель младенца, защищает его от злого очарования - точно так же, как и молот, завернутый в пеленки, или крест, подвешенный над детским изголовьем. Напомним, что в большинстве случаев, при которых в древности считался необходимым молот, после водворения христианства стали употреблять крест; такая замена, как известно, условливалась крестообразною формою старинных молотов.
Победоносное орудие громовника - молот ограждает человека от поедучей ведьмы. В Германии в первую майскую ночь, а у нас накануне Крещения на всех дверях и окнах видны начертанные мелом кресты. В Чехии, когда хозяин купит новую корову, он тотчас же кладет на порог своего хлева топор или огниво и затем уже вводит ее в стойло. Другие символы молнии: верба, осиновый кол, папоротник и плакун-трава- также предотвращают от человека и домашних животных пагубные замыслы ведунов и ведьм. Осина есть вернейшая оборона от блуждающих упырей; осиновым колом поражают змея- похитителя дождей, прогоняют Коровью Смерть и снимают хлебный «залом» или «закрут», совершаемый чародеями на бесплодие нивы [102 - Кто на Светлое Христово Воскресенье пойдет к заутрене с осиновой палкою или вербою и через эту палку или вербу станет смотреть на собравшийся народ, тому все колдуны и ведьмы покажутся стоящими головами вниз, а ногами кверху (Полтавская губ.).].
Ту же предохранительную силу дает поверье и прутьям колючих растений (терн, шиповник и др.), и жгучим травам, какова, например, крапива. У нас употребительно выражение: крапива жжется, жалит; серб.: коприва жаре, польск.: pokrzywa parzy, чеш.: kopriva zaha, ziha, pali; в областных говорах крапиву называют жижка, жигучка, хорут. же(и) гавица, чеш.: zahavka, zagavka; сравни: лат. urtica, нем. brennessel и литов. noteres, natres от санскр. nath - urere. Накануне Иванова дня крестьяне собирают крапиву и кладут на окнах и порогах домов, чтобы удалить от себя ведьм, леших и нечистых духов.
При первом выгоне стад на пастбище чехи обвязывают коров красными платками, а в хлевах кладут терновые ветки, что, по общему убеждению, предохраняет скотину от порчи. Если бы у кого заболела корова и стала доиться молоком, смешанным с кровью, тот должен срезать свежую ветку орешника или шиповника и бить ею испорченную корову по голове и вымени; другие советуют кипятить самое молоко и ударять по нему тою же веткою. По народному поверью, ведьма - доительница чужих коров чувствует эти удары на своем собственном теле и впадает в тяжкий недуг.
Подобные же муки испытывает ведьма и тогда, когда бочку, в которой пахтается масло, начинают бить терновым прутом или когда заваривают в горшке под дымовою трубою ветви боярышника и терна. Лужичане думают, что если у порога избы положить веник -туда уже не осмелится войти ведьма, а если веником ударить собаку (оборотня) - эта последняя непременно зачахнет. Корову, у которой опухнет вымя, немцы лечат веником, связанным на рождественские Святки; этот же веник они кладут на пороге хлева, когда выгоняют свои стада в поле. Зажженная свеча и огонь домашнего очага служили знамениями небесного пламени, возжигаемого в тучах богом-громовником. Ничто так не устрашает ведьм, как четверговая (страстная) свеча; где горит она, там бессильны их чары и волхвования; хлебный залом поджигают благовещенскою свечою; сложенные накрест восковые свечи прогоняют ведьм от коровников и конюшен.
На Рюгене соблюдался обычай бегать по полям с зажженными лучинами - для предохранения дойных коров от злых волшебниц. В Германии думают, что горящая головня, кинутая в колдуна или ведьму, разрушает их козни. У нас с целью противодействовать ведьмам заговаривают дымовые трубы, забивают под князек заостренные колья и посыпают на загнетке золу, взятую из семи печей. По народному поверью, ведьмы боятся домового, который, как представитель очага и семейного благосостояния, призван оберегать хозяйское добро. Звон - метафора грома, а святая вода, кровь и смола (вар. деготь) - дождя.
Звуки колоколов нестерпимы для ведьм и нечистых духов; они разгоняют их сборище, мешают их неистовой пляске и не дают совершиться их злобным намерениям. Немецкие hexen называют колокола лающими псами (bellende hunde). Шведы рассказывают, что ведьмы подтачивают перекладины, на которых висят колокола, и, сбрасывая их с высоких башен, восклицают: «Nie soll meine seele Gott näher kommen, als dieses erz wieder zur glocke werden!» Словенцы во время грозы звонят в колокола и стреляют на воздух, чтобы прогнать собравшихся ведьм. Кто желает исцелиться от «порчи», тот должен ударить колдуна или ведьму правою рукою наотмашь, прямо по переносице - так, чтобы кровь брызнула; кровь эту собрать на полотенце и сжечь на огне. Как удар молнии, проливая дождь, обессиливает облачного демона, так в настоящем случае с пролитием крови уничтожается губительная сила колдуна или ведьмы.
Лужичане, оберегая дойных коров, мажут на дверях хлевов дегтярные кресты; и черт, и ведьма, как скоро будут настигнуты серебряною пулею (молнией), тотчас же разливаются смолою. На все исчисленные предохранительные средства суеверный народ наложил христианское клеймо: свеча берется страстная или благовещенская, вода - святая или крещенская, верба и нож - освященные в храме.
Когда бог-громовник доит облачных коров, он это делает, чтобы напоить дождем жаждущую землю и возрастить засеянные нивы; наоборот, ведьмы, согласно со своим демоническим характером, доят этих коров с тою же целью, с какою высасывают их мифические змеи, то есть они иссушают облака, скрадывают росу и дожди и тем самым обрекают землю на бесплодие. Им приписываются и летние засухи, и зимнее бездождие. Ведьмы доят и высасывают коров не только летом, но и зимою. По русскому поверью, ведьма, опиваясь молоком, обмирает (впадает в зимнее оцепенение), и для того, чтобы она очнулась, надо запалить солому и жечь ей пяты [103 - Припомним выражение «душа в пятки ушла!».], то есть необходимо развести грозовое пламя. Во все продолжение зимы творческие силы природы, по выражению сказочного эпоса, бывают заколдованы. Ведьмы щедры только на безвременные и вредоносные ливни, сопровождаемые градом, вьюгами и опустошением. Стада сгущенных облаков, изливаясь в дождевых потоках, мало-помалу разрежаются, становятся бледнее, прозрачнее и наконец совсем исчезают; явление это на старинном поэтическом языке называлось пожиранием (сожжением, иссушением) небесных коров драконами или порчей их ведьмами; и драконы, и ведьмы равно представляются в народных преданиях существами голодными, жадными, любящими упиваться коровьим молоком до полного бесчувствия.