Волчий дурман. Не моя луна (СИ) - Страница 1

«День дает человеку пищу, ночь — голод».

Пинок под столом пришелся мне в колено.

— Неприлично так пялиться на чужую невесту!

Я отвел глаза. Но лишь на секунду.

Чтобы глотнуть еще водки и поставить пустую рюмку на стол.

Всё это бред.

Полный бред.

От начала до конца.

Мы были любезно приглашены на свадьбу того, с кем даже друзьями не были.

Ладно. Предположим, что здесь были только волколаки.

Только те, кого среди людей называли бы аристократами и голубой кровью, и неважно, что порой между собой мы совершенно не могли найти общий язык. Даже если были из одного рода — черных волков.

Да и само торжество… Еще неделю назад Дарк трахал по нескольку женщин за ночь в стенах нашего закрытого клуба, куда были вхожи только нам подобные и где было похоронено столько тайн, что людям не привиделось бы и в самых страшных снах.

А потом он резко решил с этим завязать?

Он!

Чертов маньяк Дарк, чей извращенный вкус и пристрастия обсуждали даже мы — волки, в принципе питавшие особую страсть к сексу и крови как таковой!

И с кем!

Я снова посмотрел на девушку в белоснежном одеянии, которая за всё время торжества не посмотрела на новоиспеченного мужа ни разу: совсем молоденькая, с огромными испуганными глазами, без макияжа!

Ее словно выдернули прямо из кровати, напялили это платье и вывели в свет, не объяснив ровным счетом ничего.

Это была какая-то шутка?

Дарк прошел бы мимо нее и даже не оглянулся!

Она была для него слишком чистая.

Слишком хрупкая.

Слишком неприметная.

Без намека на прическу и макияж даже в такой торжественный день, где она явно должна была сиять ярче всех девушек, а не сидеть цыпленком, которого принесли на блюдечке самому опасному хищнику на планете — волколаку рода черных!

А еще она была человеком.

И это было совершенно немыслимо, потому что Дарк был представителем одной из пяти самых влиятельных семей, которые и составляли основу рода черных.

Какой была и моя семья.

Семья, где чистота волчьей крови стояла превыше всего, а это означало, что женой могла быть только такая же чистокровная волчица!

Но никак не человек!

— Кил, я серьезно. Завязывай с этим.

В этот раз меня пихнул плечом Дилан, который сидел рядом и был не просто другом детства, но и сослуживцем, с которым бок о бок мы прошли через дерьмо и смерть во время службы в рядах армии.

И остались живы.

Хоть и не совсем здоровы.

— Скоро это начнут замечать остальные.

— Пусть замечают, — пробурчал я и резко поставил на стол пустую рюмку под смешок Ская, который тут же наполнил ее и подмигнул мне.

Друг был уже порядком пьян и выглядел разомлевшим и довольным, а это означало, что скоро его обязательно понесет на подвиги, после которых чаще всего мы всей компанией оказывались в полиции.

Скай был бедой на наши головы.

И единственным в нашей компании из рода полярных волков. Белый волк.

Белокурый. И с необычными глазами, из-за которых сам себя называл бракованным.

У друга была гетерохромия.

Поэтому глаза были не чисто голубыми, а с карим вкраплением.

Но он был другом детства.

Частью нашей маленькой безумной стаи, где смешались все волчьи роды?: черные, серые, полярные.

Что бы он ни творил и как бы затем ни огребал от нас самих, он был нашим другом, а значит, мы были там, где был и он, что бы ни случилось дальше.

Таков закон стаи: своих не бросать, чего бы это ни стоило!

— Отцепитесь от него, парни! Кто может запретить Килу смотреть на красивую девушку?

— Может, ее законный муж? — сухо и, как всегда, многозначительно дернул бровью Воланд, который сидел по другую сторону от меня.

Много лет назад он приехал со своей семьей из России и поселился в одном из самых богатых и именитых особняков.

Из клана серых волков.

Самый странный и замкнутый из нас.

Но он был тем, кому я доверял наравне с Диланом. Я мог повернуться к нему спиной во время любой заварушки, потому что знал: он никому не позволит ударить меня и пронзить сердце.

Пару лет назад его отец умер, и на похороны приехали две дамочки, которые заявили, что они тоже часть семьи и поэтому имеют право претендовать на огромное и богатое наследство.

С того времени он был единственным мужчиной в бабьем царстве, где, помимо его младшей родной сестры и матери, стали жить еще и любовница отца со своей дочерью.

Как Воланд терпел это всё, я не представлял.

Но это лишний раз говорило о том, что крепости его нервов может позавидовать даже мертвый!

Впрочем, сейчас я едва ли мог думать об этом.

— Ночь только началась, и выполнения брачного долга еще определенно не было, — не унимался Скай, развалившись на своей стороне длинного углового дивана в нашей ВИП-ложе на втором этаже зала элитной гостиницы, что принадлежала Дарку. И совсем не радуя мои и без того напряженные нервы этим разговором. — Если только он не тронул девчонку еще до церемонии!

— Если бы тронул, едва ли она могла бы сейчас сидеть в принципе, — лаконично отозвался Воланд, который полез в карман, чтобы достать свои любимые тонкие сигареты. Он закурил неторопливо, отдаваясь этому процессу без остатка, как мог делать только он.

Воздух тут же наполнился ароматом колкого ментола.

Любимого аромата Воланда, которому он оставался верен вот уже второй десяток лет.

Девушка была девственницей.

Я чувствовал это, находясь в другой стороне большого зала, наполненного ароматами и запахами, которые могли бы сбить с толку. Но не сбивали.

Волчий нюх невозможно обмануть.

Я чувствовал аромат ее кожи без единого намека на парфюм.

И он кружил голову сильнее любого алкоголя.

— В любом случае официально брак заключен. А это значит, что полпути уже пройдено.

Парни были правы.

В каждом слове.

Но чем больше они говорили, тем сильнее в моей душе росла неконтролируемая ядовитая желчь, которая отдавала полным безумием и порождала ярость.

Я снова смотрел на нее и понимал, что через несколько часов девушка окажется в постели с Дарком!

И мне за это хотелось его убить!

Растерзать здесь и сейчас, прямо на глазах удивленной именитой публики!

Я. Хотел. Ее.

Себе.

И не мог думать ни о чем другом.

Хуже всего, что, сколько бы я ни пил сейчас, было ощущение, что я становлюсь с каждой рюмкой трезвее и начинаю рассуждать о безумных, но сладостных вещах. На полном серьезе.

Что она может быть моей.

— Брак может быть и расторгнут, — пожал плечами Дилан и достал из кармана свою излюбленную игрушку — самый навороченный из всех возможных сотовых телефонов. — В наше время это не проблема.

— Но не в день же свадьбы!

— Почему нет?

Я только прикрыл глаза, тяжело помассировав гудящие виски.

Головная боль нарастала, и от этого казалось, что моя голова просто увеличивается в размерах, а черепушку разносит изнутри.

Так случалось всегда перед тем, как я попадал в большие передряги.

Словно сам организм кричал о том, что я ступаю на путь больших и глобальных проблем и что потом будет еще хуже.

— Умник! Тебе не кажется, что не очень прилично вот так нагло зависать в телефоне, пока мы тут пытаемся общаться на серьезные темы? — Скай был просто неутомим, но Дилан на то и был Умником, чтобы не реагировать на то, что не считал для себя важным.

— Пытайтесь.

— П-ф-ф! — только шикнул Скай, но долго молчать не смог и снова завел беседу про супружеский долг, явно не видя, что я менялся в лице и начинал беситься от этих разговоров.

Пока сдерживался.

Но был на волоске от чего-то очень опасного и непоправимого.

Мир словно сошел с ума и тянул меня за собой, когда я снова и снова переводил взгляд на скованно сидящую в другом конце банкетного зала девушку в белоснежном платье, которая отличалась от скульптуры только тем, что дышала и моргала, и не мог заставить себя отвести от нее свои наглые глаза.