Волчьи игры. Играя с огнём (СИ) - Страница 20

Жаль, не видела лица Рафаэля, когда стрелой метнулась с дивана к нему на колени, устроившись боком и перекинув ноги через подлокотники. Прижалась к мужчине всем телом и зажмурилась, вцепившись руками в лацканы его пиджака.

Ожидала насмешек с его стороны, если честно, но на деле огненный волк лишь тяжко вздохнул и обнял, погладив по голове. А я, убаюканная мерным сердцебиением и теплом чужого тела, наконец, расслабилась, вновь нагло заснув до самого приземления.

Наверное, мне должно было быть стыдно, но на деле — нисколечко!

В конце концов, почему люди вообще испытывают стыд за подобные мелочи?

Все эти их рамки, в которые они сами же себя загоняют, ссылаясь на мнение общества… Как по мне, глупость полнейшая. Вспоминались уроки психологии и обществознания, где на примерах сравнивали жизненный уклад, ценности и поведенческие качества человека и оборотня. Так вот… У нас, оборотней, всё гораздо проще. Все более открыты. Нет, в обществе людей нам невольно приходится подстраиваться под их культуру, но это всё незначительно. Приходя домой, мы тут же расслабляемся и становимся самими собой. А вот жить так изо дня в день, как люди… И дома, и вне его постоянно пребывать в построенной чужими умами клетке… ненормально. А те, кто пытаются быть собой без ограничений — порицаются обществом. Где логика?

В общем, о своей слабости я не жалела. Всё же это была необходимая мера. Да и не сделала я ничего постыдного.

Оливейра тоже делал вид, что ничего такого не произошло. Впрочем, для него, подозреваю, это так и было. Ему на колени каждый вечер кто-то, да садится. Не привыкать. Только с тех пор наше общение свелось к короткому "принеси/подай".

Меня постоянно подмывало как-нибудь сострить или подколоть начальника, но, видя его хмурое выражение, не решалась. И неожиданное, непонятно откуда взявшееся чувство неловкости и неуверенности в себе росло во мне с каждым днём всё больше. Всё чаще я ловила себя на мысли, что мне вновь хочется увидеть его улыбку.

Нет, он и раньше был не склонен к шуткам, а теперь и подавно. Смотрел так, что лишний раз рот открывать не хотелось. Да и ладно.

Зато у него клёвая охрана!

Оборотни постоянно меня баловали чем-нибудь вкусненьким и провожали до отеля. Пару раз даже на пляж сходили со мной. В остальное же время всё моё внимание было уделено синьору начальнику.

Очень часто к себе в номер я вползала в середине ночи. Причём, именно вползала, ибо после стольких часов пребывания на каблуках я едва передвигалась.

Хорошо, никто не слышал с каким стоном удовольствия я скидывала обувь! Точно не о том бы подумали!

Но вообще мне неожиданно понравилось работать. Я вошла во вкус и уже почти не путалась в папках и документах, наладила контакты со всеми отделами и практически перестала мучить Паолу своими вопросами и уточнениями.

Сегодня должен был прибыть новый начальник отдела снабжения (старого уволили же). Все эти дни данные обязанности исполнял его заместитель. Честно говоря, мне казалось, что того поставят на эту должность, но — нет. Вот и сидела я, ждала, когда и кто почтит нас своим присутствием.

Утром на этаже было по-обыкновению пусто, поэтому стук каблуков, оповещающий о приходе “гостя” был слышен задолго до появления самой обладательницы двенадцатисантиметровой шпильки.

Жгучая брюнетка в облегающем красном платье остановилась около моего стола, смерив придирчиво внимательным взглядом. Пару секунд просто молчала, продолжая сканировать, будто собиралась все мои внутренности изучить, а не только внешний облик (на мне была надета белая блузка и чёрная юбка-карандаш, волосы я оставила распущенными, лишь заколола у висков, чтобы не мешались), после чего выдавила из себя приторно-ядовитую улыбочку из разряда пожелания скорой смерти, небрежным жестом перекинув свои распущенные волнистые локоны через плечо.

— Доложи, — бросила мне коротко.

Я на это выгнула брови, не спеша выполнять поручение. Тем более, данное не моим боссом. Откинувшись на спинку кресла, снова и снова осматривала брюнетку задумчивым взором в ответ.

М-да…

Вот с ней у меня точно будет масса рабочих проблем. Прям уверена. И дело не в том, что мне не понравилось то, с какой надменностью она себя ведёт, а просто лично я ей не понравилась.

Ещё бы знать — почему…

— Мне назначено на десять. Рафаэль меня ждёт, — процедила сквозь зубы между тем незнакомка, одарив меня ещё одной улыбочкой.

На этот раз с брезгливыми нотками.

— Ну, раз ждёт… — протянула я, беря в руки телефон и, чуть повертев трубку в руках, чтобы ещё больше позлить гостью, набрала по внутренней линии номер Оливейра. — Синьор Оливейра, — обратилась медовым тоном, наверняка озадачив этим мужика, — к вам тут брюнетка в красном и на каблуках. Говорит, назначено. Пропустить?

Синьор начальник в ответ негромко проворчал нечто мало внятное о том, что этих “брюнеток на каблуках в красном”, как…

В общем, нехорошо он об их наличии отозвался!

Меня отчего-то это порадовало. В любом случае, это не я виновата, что кое-кто не представился, как положено.

— Ясмин, — будто прочитала мои мысли не очень-то уж и долгожданная гостья. — Меня зовут Ясмин, — добавила в явном раздражении.

Ясмин, значит…

И вот не знаю, зачем я это сделала, но меня будто чёрт дёрнул сморозить ещё одну глупость.

Определённо, мы с ней не поладим теперь точно!

— Ясень темноокая к вам пришла, — пояснила ядовито. — Хотя как по мне, так она заведением ошиблась. Клуб на другой улице.

Луна! Что я несу?

Впрочем, перекошенное лицо девицы в красном стало моей наградой. А уж как это всё выглядело в понимании Рафаэля — судить не берусь. Тот, кстати, ничего не сказал. Трубку положил.

— Ты… — протянула мстительно брюнетка, наклонившись ко мне ближе через стол, почти что позеленев от злости.

Ну, просто жабка. И вообще… зелёных волчиц я ещё не видела.

Интересно, а в звериной ипостаси она тоже сменила бы цвет?

— А ты всегда, чуть что, сразу в эту позу встаёшь? Любимая? — поинтересовалась у неё деланно безразлично, при этом даже не пытаясь скрыть определённого рода намёк.

Правда, тут же поспешила заткнуться, заметив в дверях кабинета появившегося мужчину.

Тот, впрочем, как и в большинстве своём, шутки не оценил. Стоял и смотрел на меня с явным удивлением. Даже со словами не сразу нашёлся. Зато нашлась другая. Которая Ясмин.

— Раф, и с каких это пор ты у себя в секретаршах держишь невоспитанных хамок? — поинтересовалась брюнетка, всё ещё не смирившаяся с произошедшим.

В тёмных глазах огонь, конечно, не пылал, но температура гнева внутри дамочки определённо зашкаливала.

Замечательно! Он для неё ещё и Раф…

— Ну, если прямолинейность приравнивается к хамству, то прошу меня простить, — деланно безразлично пожала я плечами и переключилась на работу, сделав вид, что ничего особого не произошло.

Только что-то тёмное и свербящее изнутри не давало покоя. Давило и вынуждало снова и снова мысленно драконить эту дамочку. И вот вроде за последние дни не раз видела Рафаэля в обществе подобных девиц, но сегодняшняя как-то особенно сильно раздражала. Уж не знаю — почему. Хотя не сказать, что слишком отличалась от них. Да и смотрела так же на меня, как и остальные — с открытой ненавистью и непонятной завистью. А ведь я им даже не соперница. Всего лишь референт.

Оливейра между тем менее удивлённым казаться не перестал. Наоборот, озадачился ещё больше прежнего. Так и стоял молча, попеременно переводя взгляд то на меня, то на Ясмин. Пауза определённо затянулась. Воцарившуюся тишину лишь изредка разбавляло постукивание мною по клавиатуре и недовольное фырканье брюнетки.

— Микаэла, синьорита Алмейда будет возглавлять отдел снабжения, — наконец, обрёл дар речи синьор начальник. — Идём, Ясмин, — обратился уже к ней.

Новый начальник отдела снабжения, при упоминании собственного имени в речи Оливейра, просияла как гирлянда на новогодней ёлке, будто он её только что своей личной богиней признал, а не на работу принял. Так и захотелось что-нибудь сказать, чтобы поубавить столь яркий пыл. Промолчала. Да и то потому, что продолжала удивляться самой себе.