Война крыш - Страница 17

Все это внушало мне опасения.

Постепенно я отвлекся от своих тревог.

Марина вспомнила.

— Кстати! В прошлый раз кто-то обещал рассказать о моей фирме…

— Это точно.

Я был готов дать справку.

— «Босса Нова». Покупка квартир у тех, кто уезжает за границу. Пересылка денег за рубеж. Это в идеале. В повседневности — продажа недвижимости. Генеральный директор Яцен Владимир Ильич. Тут у меня есть данные, телефоны нескольких его людей. В основном крутят деньги бывшие ваши коллеги по киностудии…

— «Центрнаучфильм» — моя альма-матер!

Мы с минуту курили молча.

— Все правильно. Что ж… У меня проблема. Этот самый Яцен Владимир Ильич… Вы видели его когда-нибудь?

— Только фотографии.

— Яцена можно часто встретить в Доме кино, его там все знают. В ресторане «Бизнес-клуба». Красивый, жесткий. Из нынешних. Смешанных кровей. Там и цыганская, и еврейская, и русская. Татарская. Даже немецкая!

Марина рассказала о нем довольно подробно. В то же время явно упуская какие-то линии.

Яцен — из известной семьи киноартистов, гремевших в семидесятых, даже являлся каким-то ее родственником.

— Седьмая вода на киселе…

Ее мать, на много лет пережившая своего последнего мужа, погибшего во время ракетных испытаний недалеко от Ленинска, говорила ей об этом родстве.

«Ну, вылитый хан Батый!»

— Он мой должник. Ему благоволит Игорь Воловец. Знаете?

— Бывший зампред Госкино…

— Да.

Имя это последние годы стало весьма известным в связи с раскручиванием новой финансовой пирамиды. Тут стоило призадуматься.

— Воловца вы тоже не видели?

— Нет.

— Фигура весьма колоритная. Рост 190, вес 120 кг … Спортсмен. Занимался регби. Начал с администратора на студии. Прошел весь путь. Свой, как говорят, в доску… Любит себя показать. Не без этого… Девчонки под него стелились. Сейчас, правда, это уже совсем другой человек…

Я мог бы больше поведать об этих людях.

Однако Рэмбо не советовал с этим торопиться. Бывший зампред Госкино, в свое время самый молодой из руководителей этого ведомства, возглавил администрацию «Пеликана». Так называлась пирамида. На ее эмблеме был изображен занесенный в Красную книгу полутораметровый представитель отряда веслоногих, питающийся рыбой…

Администрация «Пеликана» жила словно в ожидании конца света.

Игорь Воловец фактически управлял самовластно и деспотично, распоряжаясь огромными деньгами, в то время как номинальный руководитель делал политическую карьеру.

Показывать себя Воловцу особенно было негде.

— Они все скрываются от держателей билетов. Все больше обитают в загородных пансионатах… — сообщил наш источник, сотрудник фирмы. — Пьют по-страшному. Раньше Воловец этого себе не позволял.

В пятницу теперь ближайшим соратникам обычно давалась команда:

— Сегодня гуляем. Заказать пять столиков в «Бристоле». С собой везем эротический ансамбль, трио цыган…

Кто-нибудь спохватывался:

— В пятницу?! Да они давно расхватаны!

— Давай, давай! Деньги им всем нужны! Разберитесь, кто за кем едет, кого кто берет…

Гуляли широко. Бесшабашно. Непутево. С бессмысленным размахом. В понедельник с утра Воловца одолевала тяжелая щемящая скупость.

Начинал постыдную разборку:

— Я не собираюсь всех вас поить за свой счет. Каждый пусть внесет свою долю…

Или вдруг все бросал.

На субботу и воскресенье приезжал в тихий маленький дом творчества «Голицыне».

Из окна была видна сельская улица с «говновозкой» на обочине — в доме существовала автономная система канализации. Дальше на проезжей части куры гоняли голубей.

Читал детективы. Политические, кондовые, покойного писателя — завсегдатая «Голицына».

Герой — убийца по кличке Апостол был совершенный изверг по самому происхождению… Потомок активного бундовца, женившегося на племяннице атамана Тютюника! К тому же прошел практику в литовском антисоветском подполье. Потому отличался особым цинизмом и жестокостью…

Неожиданно в одночасье бросал все. Детектив летел в туалет. Собирал кодлу:

— Едем, господа! Сегодня удивительно легкая рука!

Гнали в казино к южанам.

Там уже его знали, принимали с почтением. Как барина.

Охрана смотрела сквозь пальцы на сумятицу, которую он вносил своим приездом…

Конечно, оказывалось все лажей. Никакого фарта не было.

Однажды вышел из казино, подошел к амбалу, который следил за машинами, пожаловался:

— Сейчас проиграл пять тысяч баксов…

Тот не знал его, сунул на такси.

Воловец отошел к «мерседесу». Ничего он в ту ночь не проиграл, наоборот, выиграл. Наутро все повторялось… Кто-то докладывал:

— Игорь, ты вчера мне велел взять коллекционного шампанского. Двести баксов за бутылку. Я взял пять штук…

— Одну бы и взял! А то ты обрадовался: не самому платить!.. Слыхал такую фирму «Лабеан»?

— Нет…

— Прочти с конца!

Владимир Яцен был с ним всю дорогу. Правая рука, постоянный собутыльник. Много раз Яцен его подводил! Но и выручал тоже…

Однажды Воловца — тогда зампреда Госкино, находившегося в командировке в Брянске у бывших сослуживцев, хотели заловить на пьянке.

Кто-то стукнул в Москву, что Воловец в глубоком загуле. Голый гоняет персонал по гостинице, крушит мебель…

Совладать с ним никто не мог.

Два сотрудника Госкино специально приехали, чтобы взять пьяного. Запротоколировать. Сдать в вытрезвитель. Воловцу после этого был бы конец. На него давно точили зуб. Говорили, что он открыто торгует дефицитной импортной пленкой…

Спас Яцен: добавил в водку сильнейшего средства, понижающего давление. Потерявшего сознание Воловца под наблюдением врача на время закрыли в слоновозке…

Пару лет спустя в Москве, в «Босса Нове», Воловец назначил Яцена директором пункта продажи билетов, и тот вдруг исчез со всей наличностью. Проиграл в казино, пропил.

Воловец приказал отобрать у него пропуск и не впускать. Месяца два его не видели. Он возник случайно на другом конце провода, когда Воловец однажды собирался кому-то звонить:

— Игорек! Это Володя! С «Центрнаучфильма». Не забыл?

— Тебя забудешь! С тобой, как с фальшивой монетой…

— Не говори так! Полжизни вместе… Брянск помнишь? Как мы сидели тогда!..

Воловец расчувствовался.

Нигде так не пилось, как у них на студии.

— Может, поэтому многие и стали алкоголиками? Где плохо пьется — там не сопьешься…

— Где ты сейчас? — спросил Воловец.

— Я каждый день прихожу к проходной, чтобы к тебе попасть. Но твои амбалы!..

Воловец помягчал душой:

— На киностудии, говоришь, работал?

— Ты знаешь.

— Значит, пробьешься. — Бросил трубку. Приказал начальнику службы безопасности: — Этого парня пустить. Но предупреждаю. Если ко мне еще хоть одного из киношников пропустят, я лично всю смену секьюрити с лестницы спущу…

Вид у Яцена, представшего перед Воловцом, был жуткий. Опухшее одутловатое лицо, синяки.

— У меня беда…

— Опять? Я же вытащил тебя!..

— Игорь!..

— Что «Игорь»! Сколько не просыхаешь? Месяц?

— Меньше!

— Ладно. Сегодня баня. Завтра выходишь на работу в «Босса Нову»…

— Воловец поставил его во главе «Босса Новы». Выступил гарантом. Собственно, деньги, который Яцен задолжал, частично крутит Воловец…

Марина по-прежнему обходила какую-то сторону своей деловой жизни, и это чувствовалось. Зато в подробностях и деталях ее рассказа недостатка не ощущалось.

— Яцен разбогател на глазах! В последние месяцы из «шестерки» пересел в «вольво». Затем как-то подъехал на Кутузовский в новеньком «мерседесе». В данный момент я не очень хорошо знаю о состоянии его дел…

Мы обсудили ситуацию.

Возвращать долг Яцен не собирался, хотя в дни окончания очередного срока кредита без напоминания сам приезжал к ней на Кутузовский — пунктуально в назначенный час, всегда с цветами, чтобы провести переговоры.

Говорил про форс-мажорные обстоятельства. Извинялся.