Война крылатых людей [Война крылатых людей. Сатанинские игры. Звездный торговец. Люди ветра. Право п - Страница 173

— Несомненно, они испытали что-то вроде бешенства, — сказал Далмэди. — Но что они могут сделать? Они — реалисты.

Если они не придумают какой-нибудь новый трюк, то спишут Сулеймен со счета и попытают счастья в другом месте.

— А они еще покупают наши голубые флажки?

— Да.

— Может, стоит поднять цену, чтобы это послужило им уроком и они впредь не пытались нас провести?

— Можете повысить цену, если хотите натолкнуть их на мысль, что проще синтезировать нужное вещество. В моем отчете есть предостережение на этот счет. — С этими словами Далмэди встал. — Сэр, — гневно заявил он, — я могу быть неотесанной деревенщиной, я мог обучаться в самом захолустном заведении, но я не прирожденный идиот, который потерял свои пилюли, и у меня есть чувство собственного достоинства. На Сулеймене я принял наилучшее решение из возможных. Вы даже не попытались показать мне, в чем я был не прав, а просто сместили меня с поста и сегодня весь вечер бубнили мне о вещах, ясных каждому, кто уже вышел из пеленок. Не будем больше попусту терять время. До свидания.

Ван Рийн поднялся с грохотом обвала.

— Хо-хо! — заорал он. — Горяч, очень горяч! Это мне нравится!

Ошеломленный Далмэди мог только открыть рот от изумления.

Ван Рийн хлопнул его по плечу, едва не сбив с ног.

— Мальчик, — проговорил торговец. — Я не собирался услаждать ваш нос ароматом нежных фиалок. Я должен был узнать, наткнулись вы случайно на этот ответ, который превосходен, или вы способны мыслить самостоятельно. Потому что вы взяли мою поговорку. Наверно, все, как и вы, понимают, что пеленки уже изношены, но тогда почему 99,99 процента каждой расы, стоящей на второй ступени, все еще ходит в пеленках — по крайней мере их мозги, и это заметно по их речам. Я нашел, что вы входите в 0,01 процента, и вы нужны мне. О-о, как вы нужны мне!

Он сунул кубок с джином в руку Далмэди, при этом его пивная кружка звякнула.

— Пейте! Пейте!

Далмэди чуть отхлебнул. Ван Рийн стал расхаживать взад-вперед.

— Вы — с пограничной планеты и потому так наивны, — сказал торговец, — но это может пройти со временем, как прыщики. Поймите, когда мои подчиненные из штаба узнали, как вы разрубили этот узел на Сулеймене без всякой стрельбы, они послали вам стандартное извещение, не представляя себе какого-нибудь алтейца вроде вас, не знающего, что в подобных случаях это — поощрение, — он подчеркнул слово «поощрение» и взмахнул горилльей рукой, расплескивая пиво на пол, — Как я сказал, нам надо было проверить, не является ли ваша удача простым везением. Если да, то мы назначили бы вас управляющим в какое-нибудь местечко получше и забыли бы вас. Но если вы действительно сверхсообразительны и тверды, вы не нужны нам как управляющий. Для этого вы слишком редкая и драгоценная вещь. Это все равно что украшать кошачью коробку картиной Хокусая.

Далмэди неуверенно поднес стакан к губам.

— Что вы имеете в виду? — хрипло произнес он.

— Предприниматель! Вы сохраните звание посредника, потому что мы не хотим разжигать зависть, но ваша работа, как говорили старые американцы, оплачивается не той монетой. Взгляните. — Ван Рийн поправил сползающий ободок на сигаре, затянулся и, взмахивая кружкой и сигарой так, словно в руках у него был судейский жезл, продолжал шагать по комнате, сотрясая все вокруг, — Сулеймен считался милым заурядным местечком, но вы рассказали мне, как мало мы знали о нем я как внезапно сам дьявол явился к вам на завтрак. Ну, а что вы скажете насчет других, по-настоящему новых, по-настоящему мохнатых и приносящих настоящее состояние мест? А? Вам не надо будет управлять ими, пока они не примут какую-то форму. Хороший управляющий — это очень могущественный человек, и мы нуждаемся в таких людях. Но в глубине души он рутинер; его цель — сделать так, чтобы все шло своим чередом. Нет, для диких мест нужен новатор, человек, любящий риск, если это мужчина, или ересь, если это особа женского пола, словом, тот, кто может решить все новые задачи дьявольски новыми способами, понимаете?

Такие люди очень редки, скажу я вам. Они получают высокую плату — такую высокую, какую могут заработать для себя. Естественно, я хочу, чтобы они зарабатывали и для меня. Посредникам этого сорта я не назначаю твердых окладов и не обольщаю их продвижениями по службе. Нет, в предпринимателе я прежде всего побеждаю дух Джона Бульдога — десятилетней клятвой верности. Затем я даю ему волю сделать свою ставку при моей поддержке, делать все, что он захочет, из расчета девяноста процентов комиссионных.

Очень плохо, что никто не составлял ваших характеристик до того, как вы пришли в школу управляющих. Теперь вы должны некоторое время провести в школе предпринимателей, которую я запрятал туда, где ее никто не заметит. Скучно не будет; я слыхал, они там пускаются в загулы; но в основном, думаю, вы получите удовольствие от своих занятий, если, конечно, не заработаетесь до того, что мозги потекут из носу. А потом вы станете богатым, если выживете, или получите изрядную порцию шуток, если нет. Идет?

Далмэди на мгновение вспомнил об Ивонне, а потом подумал: «Какого черта, если ничего лучшего не появится, через несколько лет я смогу заключить любые контракты по найму, какие захочу», — и, воскликнув: «Идет!», — он залпом осушил свой кубок.

— Да, — сказал я, — почти все, что человек в силах вообразить, вы можете встретить где-нибудь в Галактике. Их чертовски много, этих планет, с невероятным, фантастическим разнообразием и поверхности, и форм жизни, а также разума и цивилизаций, так что вы можете увидеть там все, что угодно. Я, например, бывал и на планетах, населенных огнедышащими драконами, и в мирах, где карлики воюют с кем-то вроде домовых, каких боялись наши матушки, и на планете, где обитала раса колдуний, владеющая телепатическим псевдогипнозом. Могу поспорить, нет ни одного неправдоподобного рассказа, ни одной волшебной сказки, у которых не было бы дубликата где-нибудь во Вселенной.

— Угу, — согласился Лэрд. Он говорил удивительно медленно и с той мягкостью, которая была свойственна только ему. — На одной из таких планет однажды выпустили джина из бутылки.

— Вот как? И что произошло?

— Он меня убил.

Я хотел было засмеяться, но еще раз посмотрел на Лэрда и передумал. Было непохоже, чтобы Лэрд шутил, — уж слишком он был серьезен. У него не было того нарочито бесстрастного лица, какое бывает у хорошего актера, который приготовился рассказать о чем-то невероятном — нет, к тому же в глубине его глаз я увидел неподдельную скорбь, к которой примешивалась немалая доля горького юмора.

Я не слишком хорошо знал этого человека, да и никто его не знал как следует. Большую часть времени Лэрд проводил в поездках по поручению Галактической Инспекции. Он реже других, занятых той же работой, отправлялся в новое путешествие и почти ничего не рассказывал о том, что довелось увидеть и пережить.

Из-за своего высокого роста и атлетического сложения Лэрд казался гигантом. А матовое лицо, орлиный профиль и зеленовато-серые блестящие глаза делали его очень привлекательным.

Он был уже немолод, но его возраст выдавали только тронутые сединой виски. Лэрд был неизменно вежлив, молчалив и почти никогда не смеялся. Старые друзья, знавшие его лет тридцать, рассказывали, что когда-то это был самый веселый и беззаботный офицер во всем Солнечном Флоте: они считали, что во время восстания что-то его так изменило, что с тех пор он стал совсем другим человеком. Сам Лэрд никогда и ничего по этому поводу не говорил, а просто после войны вышел в отставку и поступил в Инспекцию.

Мы с ним сидели одни в уголке огромного зала Лунного филиала Клуба Исследователей, построенного вне главного купола Лунного Центра.

Столик наш стоял у большого окна, мы не торопясь потягивали коктейль с Центавра и, конечно же, болтали. Лэрд сам затеял этот разговор, но я подозревал, что сделано это было не для того, чтобы посидеть в компании, а чтобы что-то из меня вытянуть.