Война Хаоса - Страница 4

– Ну а отрицательный ответ – продолжил Маэстро, – наверное, в меру тех причин, что творилось всё не для того, чтобы докапываться впоследствии до верного понимания последовательного возникновения всего сущего, а чтобы скрасить суетой разнообразия мнений о сотворённом Построении бессмысленную саму по себе Иерархию планов и миров. Именно поэтому, мой дорогой Пок, о существовании единой точки зрения по интересующему тебя вопросу можно попросту забыть – её не было, нет и никогда не будет, так как этого в принципе невозможно добиться! В проявленном никогда не было смысла, ибо, повторяю, смысл мною в творимое не закладывался. Забавно, но всё сотворённое отчего-то страстно желает оправдать своё существование и не жалея сил и средств доказывает друг другу о своём первородстве, превосходстве или какой-никакой значимости. О каком вообще смысле может идти речь, когда всё, что может сообщить о себе любое без исключения существо, кого ни коснись, окажется вложенной мною в него информацией; а всё, что может сделать всякое такое существо, суть набор персональных возможностей, помещённых в него, опять же, мною. Познавать окружающий мир оно способно только установленными мною способами, равно как и взаимодействовать с ним ему приходится по заведённым мною правилам. Развиться оно, разумеется, может лишь настолько, насколько я установил в нём пределы его развития… Поразительно, но смысл появился, когда Единство стало дуальным: Тьма, в доказательство меньшей ограниченности в сравнении со Светом, получила его как противопоставление себе. С тех самых пор Adversa Contrariis Referunt! Отсюда же пошло умозаключение «всё познаётся в сравнении». Иначе говоря, от всемогущества Создателя мы неизбежно возвращаемся к идее о бесцельности его бытия! И мои последние слова идеально вписываются в универсальную магическую доктрину, которая безотказно работает с момента разобщения Целостности на ХАОС и Иерархию. Не так ли? Что касается моей обязанности – центрующий я и в этом наиглавнейший ключ. И покуда отсутствуют проявления более сильного мира, нежели Тьма, я Центром был, есть и буду. А вы – вы моя суета. И радость, и печаль, и утешение: от состояний мы все зависим. Тафнипок, разведя руки в стороны, опустил их со шлепком на колени:

– Нет слов, Ссир… А что стало с предыдущим смыслом вашего назначения? Помнится, в прошлую нашу встречу вы сложили мистерию попроще – ехидный андрогин, сузив глаза в сплошную, едва заметную полоску, вперился взглядом в неподвижно застывший образ. Властелин, к слову сказать, в нём вовсе и не нуждался, однако он служил точкой опоры для взгляда собеседника, мол: «Присутствует ваше начальство, так уж извольте принимать его таким, каким оно изволит выражаться». Вот и вся суть.

– Вот именно, Пок. Собственно говоря, ни один облик не способен передать всего моего великолепия, каким оно является вне форм и символизма. Данное суждение мне подходит, да и не этот ли в точности ответ хотело услышать от меня твоё эго? Суета – позиционная игра, в этом её суть. Если ты не играешь в ней большой роли, то рискуешь стать пешкой для игры, что примется использовать тебя, подобно главному персонажу. Единственное место, где недосягаем ты для вечного вселенского механизма – это ты сам внутри себя… А ежели недосказано что, так то всегда таким будет – сам, сударь, сам, любезнейший. Умничать не собираюсь – вещи сами показывают, кто над кем стоит и кому какой ответ держать – усмехнулся Гегемон Великого Делания и не над чем-нибудь, а над атмосферой, окружавшего его уродства, которую вряд ли возможно было признать располагающей к беседам на свободные темы, лишённые, вместе с тем, всякого смысла. В таком непривлекательном месте Верховному Господину легче думалось и, что характерно, не только о мирах и назначении этих миров, но и о себе. Низкие тучи, плотно осаждавшие ночное небо, ретировались. Им на смену пришли редкие облака, и теперь звёздная россыпь приглушённо мерцала, немного скрашивая болотную панораму.

Разговор на некоторое время прекратился и появилось свободное время обдумать, взвесить, а помнит ли он сам, с чего всё начиналось. Какие тогда были мысли и желания, при отделении Света от Тьмы, и каким было удивление из-за того, что Свет во Тьме был лишним, но, будучи исторгнутым из неё, претерпел полнейшую трансформацию и произвёл массу несоответствий, предрассудков, лишних законов и всевозможных ограничений, многократно усложнив условия для жизни. Лучше всего прибегнуть здесь к помощи примера для описания более подробной и целостной картины: Вот некто, допустим, пехотный демон, разочаровавшись своим статусом в мире Света, решает предпринять поход в Тьму – окончание Построения, – дабы отомстить за себя и собратьев своих. Ну, может, понял побольше остальных или отделён был с доминирующей в его существе чертой всё с лёгкостью подмечать, неважно, к делу сие не относится. И вот он при помощи одного только бесхитростного понимания, минуя все препятствия своей степени, а также и прочих, за нею идущих, по прошествии долгого времени доходит, наконец, до последнего испытания, преграждающего ему путь во Тьму. Хаос! Войдёшь в него и не испугайся знаний, совершенно переосмысленно объясняющих всё, с точки зрения самой великой Полноты, а не ложных частных ограниченных представлений личностной единицы, а также подсунутых каждому историй. Познай себя всем одновременно и всем по-очерёдности. Уясни для себя сразу две вещи, а не одну только – и есть предназначение у всего, и нет его; всё одинаково важно и не важно. И если не испугался знаний, тебе открываемых, то узришь Создателя, как самого себя, и цель поставленную признаешь глупостью, и не прольёшь ни одной слезы по этому поводу. Был ещё совсем недавно враг в нём и не стало более непонимания, ибо не убоялся оставить Свету его мизерное, взяв большего и разнообразнейшего, признавая множество точек зрения верными, растворяясь с предысториями каждой, взятой в отдельности, вещи мира Тьмы – первопричиной всего, имеющегося в мире Света. А ежели устрашится и убежит прочь – значит рано ему, не готов он ещё расстаться с личностью и характером собственного я, коих ошибочно почитает собой, доказывая невежеством предрассудочного самооправдания существование своё. Доказательство чего? Неуклюжая попытка доказать, что Свет превосходнее Тьмы?» Поистине понимание – величайшая сила во Вселенной и не только Небесной…

– А не сыграть ли нам, любезный? – впервые протянув за время беседы с андрогином руку в направлении шахматной доски, изображая призывный жест, спросил Церог. Тафнипок, предчувствуя подвох, поинтересовался, разглядывая безупречные пальцы своих ног:

– За кем первый ход?

– Как обычно,.. – Мэтр не успел договорить, его осёк андрогин:

– Э нет, тогда я проиграл! Долгих игр не выношу. Мат в один ход, господин Бель. И нечего сусолить понапрасну. Не играется в ночную пору, болото это… И о чём-то кратко обмолвившись с Повелителем трясин, девятый номер вежливо раскланялся. Пространство за андрогином, подчиняясь его воле, расступилось, образовав портал. Там, куда оно вело, виднелся, возвышавшийся на фоне ночного неба, главный объект – замок со множеством бастионов, располагавшийся за живой изгородью из короткостриженного кустарника. Стоило Тафнипоку коснуться обеими ногами внутреннего пространства перехода, как портал сомкнулся за его спиной, а узкий вертикальный шов слился, двигаясь к центру, в малюсенькую точку и пропал. Маэстро вновь остался один…

Небольшой очерк в виде размышлений Мастера о Хаосе и Иерархии, со всеми вытекающими: Свет и Тьма вначале загораживали и смешивались друг с другом, ведя непримиримую борьбу за право обладания стихией Хаоса, будучи единослитым творением, неизвестно кем порождённым. Но порождённым ли? А что если эта помесь была кем-то, кого даже я до сих пор не знаю, признана несовершенной – итог неудавшегося эксперимента, например, – и вышвырнута в мусорник. А уж выживет ли оно – неважно! С того самого злосчастного момента, когда очнулся я, и осознал, что АЗ ЕСМЬ, но не знал, где же именно нахожусь, третья сторона никак себя не проявляла: сама не появлялась, гонцов не присылала, знать о себе не давала и не требовала от своего исчадия решительно ничего. Было и есть над чем призадуматься. Мастер способен выражаться в двух своих проявлениях – Хаосом и эйдолоном своего Я – Светом, разочаровавшим его, ибо не увидел он в нём ничего своего. Так и образовалось разделение Единого – царство Тьмы и королевство Света, существующие и по сей день. Стало два мира заместо одного и это было действительно хорошо, поскольку война за власть прекратилась – Хаос перестал бушевать и успокоился, принявшись познавать себя. Тьма и по сей день видит дела Света, а Свету дела Тьмы неизвестны. Тьма поглощает Свет, а Свет смешивается с Тьмою, приумножая её. Тьма объемлет собою Всё, а Свет занимает в ней строго определённый участок и дальше не распространяется. На том и разошлись.