Война 2030. Атака Скалистых гор - Страница 4

– Я мало надеюсь, Епифаныч, но вдруг нам всего-то и надо, как подойти к этой самой горе, в которую вкопан тот самый «Прыщ», и скромненько забыть около нее один-два легеньких рюкзачка с боеприпасами, не запамятовав, разумеется, инициировать специальные высоконадежные и устойчивые к электромагнитному импульсу часики. Так ли это?

– К сожалению, вынужден разочаровать, Герман Всеволодович. Если бы можно было обойтись только лишь такой прогулкой, я бы считал себя счастливым человеком. Да и вообще, получилось бы обойтись спецами менее высокого уровня. Однако… – чесал постриженную, но все же густую, ибо вообще-то не так давно инплантированную шевелюру майор Драченко. – Как я упоминал, в деле заряды средней мощности – семь с половиной «хиросим». «Прыщ» же вкопан на сто пятьдесят метров относительно предгорья, но поскольку над ним гора Корпуленк, то получается, по вертикали над ним целый километр разнообразных твердых пород. Это ближайшая точка, по горизонтали только с одной стороны что-то в этом же роде, но умноженное на три, а с остальных сторон гораздо поболее. Согласно добытых Центром теоретическим прикидкам, «Прыщ» обязан выдержать десятимегатонную ракетную боеголовку, с вероятностным отклонением сто пятьдесят – двести метров. Точно также его не способна поразить проникающая боевая часть, с углубкой до ста метров, эквивалентом сто-двести килотонн.

– Вот это прыщ, Епифаныч. Просто, всем прыщам – прыщ!

– Уместное дополнение, Герман, очень уместное, – кривился майор Драченко. – Исходя из вышеперечисленного… Хотя, конечно, никто не проводил натурных испытаний, а теория, как известно, это теория. Вдруг даже половина реальной мегатонны сплющит этот штабной комплекс в блин. Но мы, понятное дело, исходим из худшего. Так вот, вам придется проникнуть внутрь этой горы, то есть, занести заряды прямо в рабочий туннель. И, представь, Герман, положить его не где-нибудь скромнехонько у входа, а… Вот посмотри-ка новую картиночку. – В плоском мониторе производилась смена кадра. – Это не совсем точная, но достаточно приближенная к действительности схема. Наблюдаешь тунельчик?

– Вот этот «тунельчик»? – строил мину Герман. – Ничего себе! Дайте-ка масштаб. Так он почти три км длины!

– Ну да, два и восемь десятых.

– И мы значит должны…

– Там пять дверей, рассчитанных на противостояние серьезной ударной волне. Порой это цельные, а порой многослойные отливки. Вес… Лучше уж не знать. В общем, вам придется доставить заряд как минимум вот сюда. Останется только одна дверь, и она при ста пятидесяти килотоннах не спасет.

– Весьма интересная миссия, я бы сказал. Сколько у нас шансов дойти туда, да еще и выбраться раньше, чем то, что мы доставим, рванет?

– Думаю, всякие процентные вероятности вам тоже лучше не знать. По крайней мере, до поры до времени. – И Епифаныч совсем не притворно вздыхал.

Значок сидит на рубахе, как будто вшитая на китайской фабрике лейбла «Лэвис». Здесь он всегда, наверное, и был. Теперь ты с презрением щуришься в «сорокаминутку». Прикрываешь один глаз и вздергиваешь руку. Все будто через прицел. Уже получается смотреть на этих счастливчиков, чикающих ножичком колбаску, как на уродливые мишени. И совсем не сбивает с толку то, что девица, с рекламы резиновой куклы для взрослых дядей очень даже ничего себе. Мысленно выпускаем из нее воздух, как из куклы, и бьем в плоскую поверхность рисунка. Вообще теперь ты не просто стираешь время и ускоряешь процессы переваривания, глядя в бесконечный поток счастливых балбесов накушавшихся чипсов «Съешь меня – будешь иметь самый толстый!», теперь ты выполняешь задание. Запоминаешь лица. Вдруг тебе повезет, встретить их воочию! Что, конечно, невероятно – отсюда далеко до столиц. Но даже если не встретишь, сорок минут не потрачены зря. Там, внутри, вместо желудочного сока, загоняется в вены замешанная на правде ненависть. Они внушили тебе, что счастье в потреблении и более ни в чем? Они жестоко пожалеют – приближается час расплаты по неучтенным ранее векселям.

Да, повстречать этих веселых, фарфорозубых ребятушек тяжеловато. Но они должны знать, что мы уже все поняли и раскусили их трюк. Вообще-то эти бодрые старички и старушки, занятые ссыпанием в машинки порошков и замазюканного белья, а так же борьбой с наистрашнейшей болезнью человечества – перхотью, сами являются лишь прикрытием для истинных манипуляторов. Жалко, в отличие от фильмов в рекламных блоках не высвечиваются титры, где указаны имена и фамилии создателей сего опасного барахла. Не того «барахла», что рекламируют, все эти «Фальцваген» и «Сони» как раз на лицо, а вот авторы самого рекламного клипа. Но ничего, ведь они особо и не секретятся, эти современные повелители душ. Рекламы самих рекламных агентств на каждом шагу: вербуют себе новую, молодую поросль. Отсечь бы им щупальца одним эффектным взмахом. Но это когда-нибудь. А пока можно, да и нужно, нанести удар не по направляющей голове и даже не по рукам – всего лишь по орудиям производства.

В деле только десять человек. Те, что не только со значками, но и со спрятанными под спортивными курточками бейсбольными битами. Остальные – с полсотни душ, правда, тоже в основном со значками, но зато без оружия. Это маскировочный пояс. Двигаемся разбившись на группки. Радостно чирикаем. Жалко, конечно, что девчонок подозрительно мало – их не хотят привлекать «в ряды» в большом количестве из-за природной болтливости. Потому толпа, даже рассредоточившись, все-таки выглядит агрессивно. Могут принять за каких-нибудь болельщиков-фанатов, и тогда… Может, бронетранспортер поперек улицы, а может, просто отснимут с вертолетного фоторужья профиль-фас – потом жди гостей с наручниками и с ордером. Но отнекиваться и филонить поздно. Закрутка значка навинтилась уже не только на рубаху. Пробралась по жилам-венам, наслоила макаронинами артерии. Тебе некуда деваться: ты и значок с молотом – единое целое. И неважно, что в руке не молоток. Булыжник – орудие пролетариата, а бита – орудие… Кого собственно? Ладно, это уже теоретический туман, нам его не протаранить, слишком долго наблюдали в экране поедание «Сникерсов». «Сникерсни с нами!» Вот и «сникерснул», годков до шестнадцати. Теперь во что-то больш-меньш сложное уже не ввариться, какие-то контакты в черепушке намертво запаяны, нейроны, мать их так, подохли, закуклились в маленькие «черные дыры». «Туды» входит, назад «ни-ни»! Все благодаря «Сникерсам», их пронесенным мимо твоего рта калориям. Нет бы спросить вовремя: «Вы что ж за меня и есть их будете?» – «Ага!» Но, наверное, не услышал, когда отвечали; неразборчивость сленга заглушила навязчивая музыка. «Подключись к нам быстрее. Всего пять центов!» Вот и подключился. Теперь где найди свободные синапсы для внедрения чего-то сложнее «Приключений Фроси и Моси на Красных астероидах Юпитера»?

Итак, плавненько, рассредоточено подруливаем. Это называется «тактикой стаи». Вот теперь мы в фокусе. В перекрестии гига-маркет «Розовый слон». Но весь он нас не интересует, только отдел, специализирующийся на TV. Все разведано заранее, так что нас пока не занимают увесистые ребятки в помповиками. Заходим со стороны окон-витрин. Все! Шашки наголо! В том плане, что потные биты наружу. Ух ты! Как весело сыпанули стекла. И совсем они даже не пуленепробиваемые. Кто спорил, паниковал? Во! Да тут еще и сигнализация. Нам некогда ее глушить. Ноги повыше! Перешагиваем через обрезки стекол. Зачем проливать напрасную кровь? Хотя и жалеть особо не стоит – вся она пропитана клипами памперсов с младенчества. Нам нечего жалеть себя – мы лишь материал. Наше дело очистить сцену для пришествия новых, не рихтованных рекламой людей, с нормальными, не замкнутыми на «оттяжку» нейронами в черепе. А мы всего лишь жесткий напильник, должный подкроить издержки тупиковой цивилизации.

Ах, вот они, родимые, так нужные ранее TV. Что-то верещат, о чем-то посмеиваются лица-сирены. Вот и пришел ваш, да и наш, час. Опускается тяжелая палица судьбы. Ба-бах! Красота! Какие же они глупые. Этот уже с дырой и искрит, деформируется под кроссовками, а другие все еще не врубились. Хотя нет. Пугают! Пыжит мышцы какой-то культурист-чемпион. Впечатление от охвата трицепса? Нулевое. Опускается палица-бита. О, теперь да! А, обороняются. Выскочил сразу из трех экранов тираннозавр-рекс. Скалит зубы, отворяет пасть шире двадцати девяти дюймов. Не утруждайся, ты не у дантиста! Вот вам конец мезозоя! Рушится сверху палица-метеорит, круша атмосферу. Бегут, поджав хвосты остаточные рептилии. Получите комету Шумейкера-Леви прямо по кумполу! Ах, вымирать так с музыкой? Трясут попами бедолаги певички. Извиняемся, сегодня вас это не спасет! Свистит в кислородной среде разогнанная до лучевой скорости дубина. Ба-бах! И уже нет певичек – осыпались стеклянным туманом. Теперь что там? Муси-пуси? «Спокойной ночи, телепузики»? Дурачим младенчиков? готовим новые кадры для сериальных поездов в старость? Идет по дуге ударная субмарина для гольфа. Ба-бац!