Война - дело житейское (СИ) - Страница 1

========== Завтра была война ==========

Раскинулось далеко вверху недосягаемое, яркое и свежее весеннее небо. Ветер приносит робкий запах цветов и зелени. Далеко внизу бурлит жизнь в небольшом, но прекрасном городке, где всегда так весело смеются оборотни, не боятся быть пойманными за хвост и сожжёнными на костре. Кружатся в уличных вечерних танцах, сияют жизнью и счастьем. Порывы ветра поднимают плащ и пробираются под одежду, треплют волосы, ласкают лицо и уши. Дышать здесь мне невероятно легко. Здесь, на вершине скалы, где почти нет растительности. Мох, вереск, высокие, сильные деревья и ветер – вот всё, что составляет мне компанию. Почти отвесно вниз обрывается каменная стена горной породы. На земле, внизу, туда-сюда снуют стражи в лёгких, но прочных доспехах, делая очередной обход территорий, прилегающих к замку. Замок де’Мос не находится на возвышениях и не виден издалека. Он вырезан в скале мощной магией старейшего из оборотней, давно покинувшего этот мир. Его стараниями замок стоял и будет стоять до тех пор, пока жив наш мир, пока светит Солнце и сияют по ночам Четыре Луны, пока дышит ветер и плачут тучи. Высокая стена – укрепление, сделанное совершенно недавно. Я слышал что-то от отца о том, что положение медленно перетекает в военное из-за обострившихся отношений с чернокнижниками, но всё равно не понимал, зачем это всё нужно. Тогда не понимал.

Время близится к закату, и алые лучи солнца озаряют небо огненными всполохами, а значит, мне пора спуститься вниз и вернуться в свои покои, чтобы ни отец, ни мать не пронюхали, где я был. И до того, как младший брат случайно сболтнёт им лишнего. Отойдя от края скалы, я скользнул к выбитым в горной породе едва заметным, отвесным ступеням вниз. Серый плащ, капюшон которого накинут на голову, скрывает меня от цепких взглядом стражников, пока я спускаюсь к едва заметной издалека щели, ведущей к тайным ходам. Я давно обнаружил эти лазейки – в конце концов, не первый год живу. И не десятый, и совсем не тридцатый. Мне уже давно перевалило за два столетия, но оборотни всегда развивались медленнее и хуже других, а потому – это вполне себе приемлемый возраст. Да и я не дряхлый старец, который ищет приключений.

– Арлан Фер Орт Михаэль Ларенс де’Мос! – громовой голос отца хлестнул меня по спине как раз после того, как тайный ход за моей спиной с тихим шелестом закрылся.

Вздрагиваю и оборачиваюсь, скидывая с головы капюшон, смотря на приближающегося высокого мужчину, лицо которого, окружённое ореолом золотисто-рыжих волос, скрыто от меня. Нет. Я просто его не помню. Не хочу вспоминать. Одетый со вкусом, но не напыщенно, он надвигается на меня с грацией прирождённого хищника, а затем хватает за лисье ухо.

– Сбежать вздумал? – строго говорит он, не обращая внимания на мой скулёж. Дело в том, что уши оборотня – слишком чувствительное и слабое место в нашем теле, а потому такие резкие хватания крайне болезненны. – Сколько раз я говорил тебе?! Ты – наследник моего престола, будущий Лорд оборотней! Тебе не пристало выходить из замка для того, чтобы общаться с простолюдинами. Мы с матерью и Элиасом тебя обыскались!

Наконец, он отпускает ухо, и я прикрываю его лапой, чувствуя, как оно горит от боли и некоторого даже унижения. Морщусь и исподлобья смотрю на отца:

– Я знаю, господин. Но торчать в этом замке тысячу лет – сущая мука!

Пронзительный взгляд ярко-зелёных глаз пронизывает до костей, и я стараюсь смотреть куда угодно, только не в эти звериные глаза с вертикальными щёлочками зрачков. Вздыхает и кладёт руку мне на плечо:

– Идём. Надо поговорить с тобой, Арлан.

Настороженно вслушиваюсь в его голос, но не могу противиться сильным рукам и иду за ним по прохладному, полутёмному коридору, освещённому магическими светильниками. Здесь нет картин, как в других замках, которые я когда-либо видел, а как сын правителя я их видел не мало. Зато здесь лежат тёплые ковровые дорожки, чтобы не морозить задние лапы, висят люстры. Вполне уютно и приемлемо для такого мрачного места. Но я привык к нему и даже рад, что это – моё родовое «гнездо», что именно здесь я родился и буду, наверное, когда-то править.

Отец заводит меня в свой кабинет и прикрывает двери. Здесь царит запах старинных книг, алкоголя и ароматного табака. Вдоль стен стоят шкафы, от и до заполненные книгами и свитками, свёртками, конвертами с тайными письмами-ловушками. Несколько полок одного из шкафов занимают различные скляночки и колбы, запечатанные и манящие своим таинственным мерцанием. Мягкое кресло с высокой спинкой и неширокими подлокотниками стоит спинкой к окну с искусственным видом. Кабинет находится в восточной части скалы, не выходит наружу, к городу Оборотней, но нужно поддерживать хоть сколь-нибудь живую обстановку. Окно неплотно завешено тяжёлым бархатом бордовых штор, подобранных золотистыми верёвочками. Перед креслом стоит тяжёлый стол на дубовых ножках, забросанный книгами, свитками и сломанными перьями. Одиноко стоит опустевшая чернильница, а рядом – початая бутылка крепкого вина. Спинкой к двери стоит кресло поменьше – гостевое, но не менее удобное.

Отец подходит к своему креслу и тяжело опускается в него, принимаясь потирать переносицу:

– Садись, Арлан.

Я молча снимаю с себя плащ и принимаюсь устраиваться напротив него. Хвост подобрать, задние лапы не поднимать на сидение, держать спину прямо, хотя животная часть так и просит перебраться на мягкий диванчик и вытянуться на нём. Какая привычная картина. Стоит ему потеряться в политике и делах, когда он не может найти выход, он всегда зовёт меня к себе и сидит так несколько мгновений в растерянности, потирая то лоб, то подбородок, то переносицу, молча и стараясь не смотреть на меня. Оправляет бархат банта и расстёгивает верхние пуговицы рубашки, затем открывает глаза и смотрит на меня, а я смотрю в ответ и не смею опустить взгляд. Я уже не юный мальчишка, который не знает, что такое политика и дела. Что такое – управлять замком и целой нацией. Я знал, конечно, не всё, но то, что должен был знать, как наследник и один из ряда советников. Приложившись к бутылке и опустошив её, отец достаёт новую и два бокала. Разливает тёмно-бордовую, почти чёрную жидкость по сосудам и протягивает мне один из них, предлагая выпить вместе с ним. И это уже тоже давно не в моде, а потому я осторожно подхватываю бокал под чашу, склоняюсь, осторожно лакаю прекрасное вино. Оно чуть щиплет язык, но иначе только махом опрокинуть в себя и проглотить, а для этого надо хотя бы ополовинить. Я всё ещё ощущаю, как алкоголь туманит разум и разгоняет тоску. Но отец уже этого не чувствует. Он вышел из звериного возраста оборотня, внешне схож с человеком, и, пожалуй, никто бы не отличил его от любого другого двуного. Только если другой оборотень сможет почувствовать характерный мускусный запах, который не уловит ни вампир, ни ищейка. Пьёт вино, как воду и не чувствует от этого никакого облегчения, как будто пьёт из отравленного источника. Возможно, именно так оно и есть.

– Арлан, ты уже не маленький, – как всегда начинает свою речь мужчина и опустошает бокал, затем вновь наполняет. – Понимаешь, что сейчас всё не так просто и легко, как обычно.

Я киваю и без слов смотрю на отца. Он опускает голову на раскрытые ладони и сидит в таком положении пару минут, а затем резко приподнимается и начинает шариться на столе, затем достаёт затёртую, но подробную политическую карту и разворачивает её передо мной. Он указывает на горный хребет Гнездовья чёрных драконов:

– Ты ведь знаешь, что это за место?

– Чёрный замок, – с нескрываемой скукой в голосе отзываюсь я и в очередной раз опускаю язык в крепкий алкоголь, неторопливо лакаю, растягивая вкус. – Главная цитадель чернокнижников.

– Верно, – кивает он и проводит пальцем ниже, ведя к реке Бофу и Зимним землям. – А это что?

– Белый замок жрецов, – вздыхаю я, не понимая, что он хочет сказать. А может, просто, наконец, опьянел и решил проверить мои зазубренные знания.