Воин Скорпиона (Дрей Прескот - 3) - Страница 4

Мы двинулись курсом уводящим резко прочь от горящей усадьбы.

Я был совершенно уверен, что Звездные Владыки послали меня сюда спасти в тяжелую минуту именно эту женщину и ее ребенка. Не знаю, откуда взялась такая уверенность. Порой мне трудно понять, где говорят мои природные инстинкты, а где - рассудок, с его более мрачными и менее внятными доводами. Когда я в третий раз оказался на Крегене, на берегу Великого Канала, то спас там Гахана Ганниуса и Валиму. Те и не подумав поблагодарить меня тут же отправились восвояси. Сейчас, глядя на эту женщину, я предполагал, что данная парочка должна сыграть какую-то роль в запутанной игре судеб, которую веками вели Звездные Владыки - с помощью Савантов и при их вмешательстве. Вы еще услышите, как подтвердились эти догадки и как повлияло на будущее Крегена мое собственное вмешательство.

Мы разговаривали мало. В тот момент меня заботило одно - где найти какую-нибудь скотину, на которой могла бы ехать женщина. Стойла пустовали воины отправились в экспедицию, и поместье осталось уязвимым именно для такого внезапного набега какой и устроили сорзарты. Но чем быстрей мы найдем сектрикса - так назывался один из видов шестиногих животных для верховой езды, которых разводили в прибрежных районах Внутреннего моря, или калсания, или даже осла, тем лучше. Когда Сег спросил как меня зовут, я без колебания выбрал из массы имен, которыми уже успел обзавестись в этом мире, свое собственное - честно говоря, я находил такое количество прозваний пожалуй даже забавным.

- Я - Дрей Прескот, - представился я. А потом добавил: - Из Стромбора.

Это имя для них ничего не значило.

Положим, они вряд ли могли знать о Стромборе. Ведь пока я не воскресил этот анклав в Зеникке в подарок тете Шуше - которая, как я должен помнить, мне не тетя - название "Стромбор" на сто пятьдесят лет заслонил дом Эстеркари. Но раз ни Сег, ни его хозяйка никогда не слышали имени пура Дрея, князя Стромбора, крозара Зы, прославленного корсара Ока Мира, то это было верным признаком того, что они живут крайне замкнуто. Я уже убедился, что должно быть по прежнему нахожусь в сфере поселений вокруг внутреннего моря, о чем свидетельствовало наличие тут сорзартов, и потому не слишком тревожился из-за такого неведения. Будь у меня склонность открыто веселиться, я мог бы даже посмеяться над тем какой надменный прием встретило бы подобное незнание прославленных и благородных имен, окажись эта госпожа в обществе некоторых знакомых мне капитанов свифтеров, крозаров и братьев из орденов.

- Это - госпожа Пульвия на-Упалион, - представил женщину Сег Сегуторио. Хотя он явно не был в восторге от своего положения раба, в его словах определенно звучало некоторое уважение. А ведь ситуация вроде бы не располагала к тому...

Я посмотрел на госпожу Пульвию. Ничто в ней не произвело на меня столь сильного впечатления, как то, как она подняла голову и расширила глаза, встречая мой взгляд. Конечно, никому не пришло бы в голову назвать ее прекрасной - ни в каком смысле этого слова. Она была скорее крепко сбитой женщиной с сильными руками и ногами, привыкшей командовать, осознающей свое положение. И, при нормальном положении дел, несомненно немного впадающей в отчаяние из-за начинавшего темнить ей верхнюю губу намека на усики.

- Давайте мне ребенка, - сказал я, протягивая руки.

Она инстинктивно прижала младенца покрепче к груди, где лавандовая ткань ее платья пошла пятнами от слез и соплей ребенка. На шее у госпожи Пульвии висел на тонкой золотой цепочке драгоценный амулет из рубина и золота.

Я нетерпеливо ткнул пальцем вниз, указывая на ее босые ноги. Она по-прежнему смотрела мне в лицо, и я заметил, что глаза у нее потемнели от пережитых потрясений. Затем, не нарушая молчания, она позволила мне взять мальчика. Он был легким, как пушинка.

Наша маленькая группа покинула скотный двор. Сразу же за ним начиналась плантация неубранных блойнов. Высокие зеленые стебли, обступившие нас, были отягощены золотыми плодами - казалось, вокруг беззвучно качается миллион безъязыких колоколов. Мы затерялись среди них.

Временами нас накрывала тень. Это черный маслянистый дым поднимался над усадьбой и расползался по всей округе, затмевая свет двух солнц Скорпиона.

Если поначалу у меня и могла возникнуть мысль, будто Звездные Владыки поставили передо мной не особенно сложную задачу, то эта иллюзия быстро рассеивалась. Засунув подмышку левой руки, на которой я нес ребенка, три запасных ассегая, с обнаженным вторым мечом в правой руке, я пристроился в арьергарде, поставив в авангарде Сега.

Сорзарты, должно быть, высадились со своих пиратских кораблей -они обычно не любили пускаться в одиночные плавания и наверняка пригнали целую маленькую флотилию - и отправившись в набег вглубь страны. Они обрушились на первое же поместье, которое оказалось у них на пути. Поместью Упалион, как я уже успел заметить, принадлежало много акров плодородной земли, приносившей хороший урожай. Оно располагалось на некотором отдалении от моря, и его владельцы считали себя в безопасности, о чем свидетельствовала малая численность наемных ратников.

Позади раздался шум: сорзарты ворвались в гущу золотых блойнов, явно жаждая нашей крови.

- Иди вперед, Сег, - сказал я, бесцеремонно протолкавшись мимо женщины и вручая ему ребенка, - а я задержу их.

- Ребенка может взять и хозяйка, - возразил Сег. Его стремление остаться и погибнуть вместе со мной просто удивляло.

- Чтоб я потоп! - воскликнул я пусть и не сердито, но раздраженно, хотя ситуация меня забавляла - ну умею я находить забавное в странных ситуациях. - Она и идти-то едва способна, не говоря уж о том, чтобы нести ребенка. Ради доброго Зим-Зара, Сег, ты должен увести ее. Не спорь!

- Клянусь занавешенным Фройвилом... - начал было Сег, тряхнув нечесаной черной гривой, которая то и дело задевала золотые плоды.

Я оборвал его крепким ругательством, помянув Макки-Гродно.

- Иди!

Признаться, мой голос в тот момент должно быть сделался куда резче и в нем зазвучал неприятный скрежет. Таким вот властным, почти повелительным тоном я автоматически заговариваю в ответ на возражения. Этот тон выработался у меня за те долгие годы, когда ходил по ютам судов королевского флота, был зоркандером и вавадиром у кланнеров Сегестеса и капитаном-крозаром пиратствующего сануказзского свифтера. Сег принял во внимание и мой тон, и выражение моего лица. И принял ребенка.

- Примерно в дуабуре к югу отсюда есть развалины строений народа заходящего солнца, - сказал он. Вот и все.

Я почувствовал, что мне, возможно, стоит поближе познакомиться с этим переменчивым и в то же время практичным человеком.

Сег и госпожа Пульвия исчезли среди золотых колоколов.

Как я уже говорил, клинки, которые я сейчас держал в руках, некогда были стандартными длинными мечами. Сейчас им оставили длину всего двадцать четыре дюйма2, а остриям придали клинообразную форму. На очень краткий миг я испытал приступ ностальгии, вспомнив о тех превосходных мечах Савантов, с которыми мы, одетые в савантские охотничьи кожанки, столь беззаботно покидали Афразою, Качельный Город, отправляясь на бескровную охотой на грэнта.

Может быть, эти сорзарты понимают в фехтовании куда больше, чем мне представлялось - даже больше, чем крозары Зы, хотя такое при моей гордыне казалось почти немыслимым. Ну что же, скоро выясним.

В воздухе раздались хриплые крики. Золотые колокола блойнов сгибавшие с такой изящной красотой черенки на прямых зеленых стеблях, заколыхались и закрутились там, где мы только что шли, когда сквозь них стали прокладывать себе дорогу гибкие чешуйчатые тела.

Жизнь воина скроена из будоражащих кровь происшествий - алых заплат на сером однообразии будней, и мой опыт научил меня, что на Крегене алого куда больше, чем серого. Я вспомнил о моей Делии Синегорской и молился об одном: чтобы она пребывая в своей внушающей трепет Вэллии не отчаялась увидеться со мной.