Воин ночи (СИ) - Страница 1

Илья Маслов

Воин ночи

К закату от Русколани – 1

Илья Маслов.

К Закату от Русколани I.

Воин Ночи.

1.

…Придет черед нелегкий выбор делать,

И ты застынешь у развилки троп:

Куда идти? Кому дано то ведать?

Ведь где‑то ждет победа, где‑то гроб!

Ты будешь слушать пламенное сердце,

Которое укажет тебе путь

Захочешь ли бессмертие примерить

Иль в небе метеором промелькнуть?

Иной раз выбор сделать очень трудно,

И сами Боги жаждут знать ответ…

И бросишься ты в битву, стиснув зубы!

…Чтоб кровью затопить весь этот свет?

"Интересно, кончается ли где‑нибудь земля? И если ее окружает океан, то что за ним? Бездна? Но как она выглядит, и что у нее на дне?".

Именно такие мысли занимали воображение Хейда, когда он, с мечом у пояса и полупустым мешком на плече, увидел с холма очередную деревеньку с постоялым двором. По правде говоря, будь на его месте какой‑нибудь более практичный человек, то он бы размышлял о более насущных вещах ‑ например, о том, что еды в мешке осталось на пару привалов, фляга опустела, а денег хватит в лучшем случае на ночевку в свинарнике, да и то, если наутро наколоть дров. Но Хейд, в свои двадцать два имевший лишь сомнительную "профессию" искателя приключений, не мог в такой чудесный день вспоминать о трудностях, тем более ‑ предстоящих, т.е. пока еще не существующих. Он размерянно шагал к деревеньке, насвистывая только что придуманный мотивчик.

Стояло самое начало осени, которое можно отличить от позднего лета лишь по особой тихой и светлой печали, разлитой в воздухе. Ветер с полей доносил путнику запах увядающих трав и какого‑то особого Простора, наводящего на мысли о былых временах и далеких землях, а главное ‑ на то, что все‑таки самая прекрасная Земля ‑ это та, где ты родился.

Повинуясь этому зову, Хейд и покинул родной дом, предоставив младшим братьям и сестрам копаться в навозе и разбирать коровьи болезни. Сам он был просто не создан для какого‑то постоянного и планомерного труда, и это понимали все окружающие. И если в свое время Хейд не стал вожаком деревенских парней, то только из‑за невероятной самоуверенности и гордости. Людей это от него отталкивало, и до некоторого времени юношу это не заботило. Однако когда он подкараулил вечерком Вельгу, девушку, из‑за которой потерял покой, а та отшатнулась едва ли не с ужасом и отвращением, он окончательно осознал, что его дома ничто не держит. Хейд "позаимствовал" из кузницы новенький меч, наверняка заказанный кем‑то из окружения райкса Виндраума, дома набил мешок припасами, наполнил водой флягу ‑ и отправился искать свою судьбу, которая, несомненно, должна была быть великой! Он в этом, по крайней мере, не сомневался.

Так он и бродил по Закатным Землям, по райксландтам мелких вождей, которые постоянно сражались за чахлые лески и высыхающие пруды с такой яростью, словно имели цель угробить как можно больше своих подданных на поле брани. В отличии от лежавшей к восходу Арьяварты, бескрайней страны яростных и благородных воинов, часть которой занимали заросшие травами в рост человека степи, а часть ‑ дремучие хвойные леса, Земли Заката были покрыты лесами лиственными, чаще всего ‑ дубовыми рощами, более светлыми, нежели ельник или смешанный лес. Однако это вовсе не способствовало взаимопониманию и дружбе множества племен, заселявших эти места. То и дело на дорогах громыхали доспехами закованные в металл дружины райксов, бродили по лесам "вольные стрелки", устраивали засады разбойники, а рискнувший отправиться в путь ночью рисковал познакомиться с какой‑нибудь тварью, сохранившейся со времен Великой Зимы, если не с более древних. То было время, когда человек сохранил свойственное детям сказочное восприятие мира, и часто сам выдумывал себе и страхи, и спасение. Но какие бы фантазии не приходили в голову древнему европейцу, постоянные войны и стихийные бедствия учили его искать силу прежде всего в самом себе, а не в созданных его воображением "богах" или "демонах".

Хейд был бы очень красив, если бы не самоуверенный взгляд и твердый подбородок, придававший его лицу постоянное выражение превосходства над окружающими и презрительной снисходительности. Его лицо было несколько вытянуто сверху вниз, как у типичного представителя племен Заката, что отличало их от круглоголовых ариев. Длинные светлые волосы падали на плечи, но бороды и усов не было, так как Хейд каждое утро старательно соскребал их ножом, подражая знатным райксам. Одет он был в сильно истертые куртку и штаны из выделанной кожи, и кожаные же сапоги. Было довольно тепло,и иной пошел бы по земле босиком, неся обувь за спиною, но Хейд предпочитал дополнительные трудности, только бы выглядеть более "благородно", о чем у него были свои, довольно запутанные понятия. Меч ему повезло "позаимствовать" вместе с соответствующим ремнем и ножнами, что избавило искателя приключений от лишних проблем.

Впрочем, проблемы, как правило, Хейд находил себе сам, обожая вмешиваться не в свое дело и упражняться в остроумии в самых неподходящих ситуациях. А поскольку он давненько не испытывал острых ощущений, то ожидал от нового места сюрпризов.

И еще у него было смутное ощущение, что за ним кто‑то наблюдает…

В корчме, которая принадлежала хозяину постоялого двора, было весьма шумно. Хейд устроился за дубовым столом на лавке и подозвал служанку. Решив немножко поиграть в состоятельного воина, может быть ‑ наемника, он назвал несколько дорогих кушаний, заранее зная, что их тут готовить не горазды, и наконец потребовал обычной мясной похлебки, не глядя швырнув на стол едва ли не последнюю монету. Он заметил, как расцвела служанка, покоренная его манерой поведения, и решил, что на сеновале будет заночевать очень и очень полезно. Не откажет же она "бесстрашному герою многих сражений", о которых он мог бы, сочиняя на ходу,р ассказывать часами?

Подмигнув девчонке, которая стала прямо‑таки макового цвета, Хейд в ожидании заказанного стал разглядывать посетителей. Все они были достаточно скучными персонами ‑ начиная от каких‑то мужиков, пьянствовавших на деньги, оставшиеся от некой удачной покупки, и заканчивая охотником, поделившимся с хозяином добычей с тем, чтобы ее приготовили и накормили его бесплатно.

Все были ничем не примечательны… кроме одного. В самом углу корчмы сидел некто в черном плаще с капюшоном. Странное солнечным днем одеяние не давало разглядеть никаких особенностей своего хозяина, только руки, сцепленные перед собою, были хорошо видны ‑ бледные, сухие, с хорошо заметными венами и длинными, острыми ногтями. Казалось, странный человек задумался, так как почти не прикасался к стоящему перед ним обилию яств, лишь изредка поднося к губам, которых, впрочем, было не видно, чашу. Видимо, он кого‑то или чего‑то ждал.

Наконец Хейд получил свою похлебку, наградил дуру‑служанку многообещающим взглядом и принялся за еду. В то же время дверь в корчму распахнулась, и внутрь ввалилась толпа из человек восьми или десяти. Стало совсем тесно, но никто и слова не сказал. Более того, не смотря на не слишком богатую одежду вошедших, когда они захотели все вместе усесться за один стол, мигом протрезвевшие мужики освободили им место,едва ли не с поклонами покинув корчму. Похоже было, что новые гости были из тех, кто зарабатывает славу и авторитет, а заодно ‑ и средства к существованию, самостоятельно, а не наследуют их от предков. Славу далеко не хорошую. Разбойники?

Места двум из них не хватило, и так уж получилось, что именно маленькая лавка, на которой сидел Хейд, попалась на глаза предводителю "гостей". Он вполне буднично, даже несколько устало, уверенный в немедленном исполнении, бросил Хейду: