Воин и дева. Мир Николая Гумилева и Анны Ахматовой - Страница 4
Ане все непривычно в доме Гумилевых. Здесь царит семейный уют, все признаки крепкого, разумного устройства быта, чего она лишена в своем доме. И конечно, атмосфера православного праздника, связанного с главным чудом Евангелия, не могла не тронуть гостью. Для Николая ее присутствие на торжестве было само собой разумеющимся. Ведь Анне в его жизни уже отведено важное место, которое, кажется, не сможет занять никто.
После этого бала начались их регулярные встречи. Они вместе ходили на вечера, которые устраивались в царскосельской ратуше. Были на выступлении Айседоры Дункан, гастролировавшей в России. Той самой Дункан, которая произвела революцию в классическом балете, которая танцевала в прозрачных туниках и босиком. «Гениальной босоножкой» называли ее тогда. Студенческий вечер в Артиллерийском собрании, благотворительный спектакль в клубе на Широкой улице – на всех заметных культурных мероприятиях Царского Села они были вместе. Посещали даже спиритические сеансы у Бернса Мейера, хотя относились к ним весьма иронически.
В стихах Гумилева, в «Осенней песне», впервые появляется портрет девы Луны (так он назвал юную Аню, ведь есть еще и дева Солнца – Марианна Полякова).
Весной 1904 года безоглядно влюбленный Николай решился, наконец, на объяснение. Он пригласил Анну в Екатерининский парк, привел к скамье под большим развесистым деревом и, усадив на нее Аню, признался ей в любви. Она ничем не могла его обнадежить, не могла ответить тем же, но влюбленный надеется до последнего. Он сделал ставку на время.
Мысли о смерти часто посещали романтического и декадентствующего юношу, страдающего от неразделенной любви. Собираясь умереть, он подарил Ане золотое кольцо с рубином. Его лирический герой в «Сказке о королях» отдает это кольцо деве, «больной, как сон».
Кольцо с рубином еще не раз всплывет потом в стихах Гумилева.
Коля попросил гимназического приятеля расписать стены его комнаты в виде морского дна. Стены были выкрашены краской цвета морской волны, посреди комнаты был устроен фонтанчик. Среди рыб и прочих морских обитателей на стене был портрет и Ани Горенко в виде русалки. Такой юный поэт видел девушку, такой угадал ее сущность.
Что любопытно, Александр Блок тоже распишет стены своей комнаты подводными обитателями. Но не в семнадцать лет, как Гумилев, а в тридцать два.
«Русалка» – первое стихотворение с посвящением Анне Горенко. Посвящение сохранилось только в рукописи, потому что к выходу сборника «Путь конквистадора» Николай и Анна рассорились не на шутку
Здесь он сам указывает на их родство.
Немногим позже в стихах юного Гумилева «странник дивный» зовет девушку на высоты, где живут люди, увенчанные огнем. И предлагает стать королевой этих людей, а он, разумеется, будет королем. Но взгляд девушки тих, и сердце спокойно, она не откликается на его призывы.
К этому времени, к началу лета 1904 года, видимо, относится следующий апокрифический рассказ, переданный В. Рождественским со слов его старшей сестры Ольги, учившейся с Аней Горенко. «Аня Горенко праздновала именины. Летний день, подруги-гимназистки. Коля Гумилев преподносит имениннице букет роз.
– Коля! Ну что вы! Зачем? – встречает она его. – Видите сколько букетов! Ваш девятый!
– Тогда извините. Я буду у вас через полчаса.
Является через час. Торт уже съеден, лимонад выпит. День кончается. В руках у него почти такой же букет.
– Коля! Ну что ж это, право!
– Извините, такого у вас нет. Это цветы императрицы!
Оказывается, залез в императорский цветник и исхитрился нарвать там цветов».
Это, конечно, легенда, которую рассказывают с разными вариациями, но легенда совершенно в духе Гумилева. Она наверняка имеет некую реальную основу и передает сущность рыцарского отношения Коли к юной подруге.
Однако лето 1904 года они оба провели, как обычно, вдалеке от Царского Села. Гумилев – в Березках, Анна – на даче под Одессой, в Лустдорфе. Она тоже пишет стихи, но в них нет и намека на образ «сероглазого мальчика». Одно из сохранившихся стихотворений, «Над черною бездной с тобою я шла», Аня посвящает А. М. Федорову, третьеразрядному поэту, с которым она делила досуг на море.
В конце лета Горенко и Гумилевы вернулись в город.
Осенью 1904 года Николай познакомился с братом Ани Андреем. Они встретились на концерте в Павловском вокзале. Андрей Андреевич Горенко был незаурядным человеком. Аня дружила с ним больше, чем с другим братом и сестрами. Андрей много читал, был блестяще образован, прекрасно разбирался в классической и современной поэзии. Без сомнения, Гумилеву с ним было интересно. Они подружились настолько, что Николай позже пригласит Андрея Горенко секундантом, когда затеет дуэль с приятелем, гимназистом Куртом Вульфиусом.
В среде одноклассников Гумилев сблизился только с Дмитрием Коковцевым, который тоже был поэтом и подвергался издевательствам со стороны гимназистов. И если Николая побаивались и только за глаза иронизировали над «заморской штучкой», то Коковцева считали трусом, маменькиным сынком и откровенно измывались, засовывая, например, ему в сумку гнилые яблоки. Однако, в отличие от Гумилева, Коковцев был прилежным учеником и гимназию окончил с серебряной медалью. Писал вполне традиционные стихи.
Гумилев теперь мог с полным правом бывать у Горенко, в гостях у Андрея, конечно. Аня по возрасту еще не могла иметь собственных знакомых и тем более принимать гостей. Отец не отпускал ее во взрослые компании. Старшая сестра Анны Инна Андреевна и ее муж Сергей фон Штейн устраивали по четвергам «журфиксы». На деле это были скромные студенческие вечеринки, на которые собиралась царскосельская литературная молодежь. Читали стихи, пили чай с пряниками, болтали. Когда отца не было дома, Инна Эразмовна отпускала Аню к сестре до двенадцати. Здесь она, конечно, встречалась с Гумилевым.