Водопад - Страница 3

Изменить размер шрифта:

– Все равно ничего полезного там нет, – сказал молодой человек. Не дождавшись ответа, он чуть выпрямился и наклонил голову набок. – Вы, вероятно, специалист по компьютерам?…

– Я делаю то, что должно быть сделано. – Голос Шивон прозвучал так тихо, словно она не хотела, чтобы ее слышали за пределами комнаты.

Казалось, Костелло хотел сказать что-то еще, но передумал. Некоторое время он молча переминался с ноги на ногу, потом повернулся и побрел обратно в гостиную. Ребус взял чашку с чаем и поставил на стол рядом с Шивон.

– Обслуживание – высший класс! – заметила она, разглядывая плавающий в чашке пакетик с заваркой.

– Я не знал, насколько крепкий ты любишь, – объяснил Ребус. – Ну, как твое мнение?

Шивон немного подумала.

– Мне кажется, мальчонка говорит искренне.

– А мне кажется – ты запала на его смазливую мордашку.

Шивон фыркнула, выудила из чашки размокший пакет и бросила в корзину для мусора.

– Может быть, – сказала она. – Ну а ты как думаешь?

– На завтра назначена пресс-конференция, – напомнил Ребус. – Как по-твоему, сумеем мы убедить нашего мистера Костелло сделать публичное заявление?

В вечернюю смену Костелло сторожили двое детективов с Гэйфилд-сквер. Когда они приехали, Ребус отправился прямо домой. Обычно он предпочитал душ, но сегодня решил принять ванну – почему-то ему вдруг захотелось как следует отмокнуть. Он выдавил немного жидкого мыла прямо в струю горячей воды, припомнив, как делали это его родители в далеком детстве. Чертовски приятно, извалявшись в грязи во время футбольного матча, прийти домой и погрузиться в горячую ванну, благоухающую жидким мылом. Дело, конечно, было не в том, что семья не могла позволить себе специальную пену. «Любая пена для ванны – это то же жидкое мыло по завышенной цене», – говаривала его мать.

В ванной Филиппы Бальфур стояло не меньше десятка флаконов с разнообразными бальзамами, расслабляющими гелями, лосьонами и ароматическими маслами. Ребус произвел инвентаризацию собственных запасов: бритвенный станок, крем для бритья, тюбик зубной пасты, одна зубная щетка и кусок мыла. В аптечке за зеркалом обнаружилась упаковка пластырей, флакончик парацетамола и пачка презервативов. Ребус заглянул внутрь – в коробочке остался только один презерватив, к тому же срок его годности истек еще прошлым летом.

Закрыв дверцу аптечки, Ребус оказался лицом к лицу с собственным отражением. Серая кожа, седые пряди в волосах. Двойной подбородок не желал исчезать, как он ни выпячивал челюсть. Ребус попытался улыбнуться и увидел зубы, которые давно требовали лечения. Последние два осмотра он проигнорировал; дантист даже грозился вычеркнуть Ребуса из своего списка.

– Дождись своей очереди, приятель, – пробормотал Ребус и, отвернувшись от зеркала, начал раздеваться.

Торжественные проводы на пенсию старшего суперинтенданта Уотсона, известного среди подчиненных как Фермер Уотсон, начались в шесть часов. Строго говоря, его провожали уже трижды или четырежды, однако на сей раз все было окончательно. Полицейский клуб на Лит-уок был украшен флажками, воздушными шарами и огромным плакатом с надписью «На свободу с чистой совестью!». Кто-то рассыпал по танцплощадке солому и поставил на нее надувную хрюшку и надувную овцу, создав таким образом имитацию фермерского дворика.

Когда Ребус приехал в клуб, у стойки бара происходило самое настоящее столпотворение, благо высокое начальство уже отбыло. В дверях Ребус столкнулся с тремя важными персонами из Большого Дома и машинально посмотрел на часы: шесть сорок. Они уделили уходящему на пенсию старшему суперинтенданту целых сорок минут своего бесценного времени.

Официальная часть проводов прошла днем в Сент-Леонарде. Ребус на ней не присутствовал, так как в это время они с Шивон возились с Костелло, однако речь, которую произнес заместитель начальника полиции Колин Карсвелл, ему передали. Несколько слов сказали и бывшие коллеги Уотсона, работавшие с ним в других местах. Многие сами давно были на пенсии и специально приехали в участок, чтобы должным образом почтить заслуженного ветерана. Разумеется, все они задержались, чтобы дождаться неофициальной части. Теперь у большинства из них был такой вид, словно они пили не останавливаясь с тех самых пор, как закончилось торжественное собрание в Сент-Леонарде – галстуки на боку или вовсе сняты, глаза мутные, лица красные и лоснятся от пьяной испарины. Один из гостей громко пел, едва не заглушая музыку, доносившуюся из установленных под потолком колонок.

– Что будешь пить, Джон? – спросил Фермер Уотсон, который, заметив у стойки Ребуса, оставил свой столик и подошел к нему.

– Пожалуй, маленькую порцию виски было бы в самый раз, сэр.

– Полбутылки виски сюда, когда освободишься! – рявкнул Уотсон бармену, едва успевавшему разливать пиво, и прищурился, с трудом сфокусировав взгляд на Ребусе. – Видел этих кретинов из Большого Дома? – спросил он.

– Столкнулся с ними при входе.

– Эти сволочи полчаса распивали тут один апельсиновый сок, потом быстренько пожали мне руку и свалили домой. – Уотсон старательно выговаривал каждое слово, но, как часто бывает в подобных случаях, результат получился обратный – его язык отчаянно заплетался. – Никогда раньше не понимал выражения «говно в шоколаде», но теперь понял – это про них.

Ребус улыбнулся и попросил бармена подать порцию «Ардбега» [2].

– Двойную, черт побери! – добавил Уотсон.

– Вы сегодня уже пили, сэр? – осторожно осведомился Ребус.

Уотсон надул щеки.

– Конечно. Несколько старых друзей специально приехали издалека, чтобы проводить меня на заслуженный отдых… – Он кивнул в направлении оставленного им столика, за которым Ребус увидел внушительную компанию закаленных пьянчуг, привольно расположившихся в непосредственной близости от столов с закусками из буфета. Многих он знал по Управлению полиции Лотиана и Пограничного края: Макари, Олдер, Дэвидсон, Фрейзер… Билл Прайд беседовал о чем-то с Бобби Хоганом. Грант Худ разговаривал с Клаверхаусом и Ормистоном – двумя важными криминалистами – и при этом изо всех сил старался показать, что он к ним не примазывается. Джордж Сильверс по прозвищу «Хей-хо» только что обнаружил, что констебль Филлида Хейс и сержант Эллен Уайли никак не реагируют на его попытки завязать знакомство. Джейн Барбур из Большого Дома обменивалась последними сплетнями с Шивон Кларк, которая когда-то была приписана к ее группе по расследованию изнасилований.

– Если бы преступники знали о сегодняшнем мероприятии, – сказал Ребус, – в городе началось бы черт знает что. Хотел бы я знать, в лавочке кто-нибудь остался? Хоть один человек?!

Фермер Уотсон оглушительно расхохотался.

– Не беспокойся, в Сент-Леонарде есть кому держать оборону. Необходимый минимум, так сказать…

Ребус вздохнул.

– Много же привалило народу! Интересно, на мои проводы столько соберется?

Уотсон снова хохотнул.

– Даже больше, не сомневайся. – Он наклонился к Ребусу и добавил доверительным тоном: – Во-первых, придет все высшее начальство, чтобы убедиться, что это не сон и ты действительно уходишь в отставку!…

Теперь уже Ребус улыбнулся и, слегка приподняв бокал, кивнул шефу. Некоторое время оба смаковали напитки, потом Уотсон причмокнул губами и спросил:

– Когда подумываешь?

Ребус пожал плечами.

– Я еще тридцатник не разменял.

– Но ведь недолго осталось.

– Не знаю, я как-то об этом не думаю, – сказал Ребус – и солгал. Еще как думал. «Тридцатник» означал тридцать лет службы и максимальную пенсию. Для многих перспектива освободиться в пятьдесят с небольшим и купить собственный коттедж на побережье составляла весь смысл жизни.

– Помню один случай… – проговорил Фермер Уотсон. – Я не часто о нем рассказываю. В первую неделю моей службы в полиции я работал в дежурке в ночную смену. И вот однажды отворяется дверь, и появляется мальчишка лет десяти… Идет прямо к моему столу и говорит: «Я расшиб свою младшую сестру». – Взгляд Фермера был устремлен куда-то в пространство над плечом Ребуса. – Я помню его как сейчас. Помню, как он выглядел, помню, как был одет, помню эти его слова: «Я расшиб свою младшую сестру». Я сразу даже не понял, что он имеет в виду. Потом мы узнали, что он столкнул ее с лестницы и она разбилась насмерть. – Уотсон сделал еще один глоток виски. – Надо же было такому случиться в первую неделю моей службы. – А знаешь, что сказал мне мой сержант?… «Это еще цветочки». – Уотсон слабо улыбнулся. – До сих пор не знаю, прав он был или нет. – Он внезапно всплеснул руками и заулыбался во весь рот. – Вот и она!… Наконец-то! А я было подумал, что меня надули!…

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com