Во времена Перуна - Страница 19

- Он пал, а я жив, - сказал Олег. - Отыщите тех волхвов и приведите сюда.

Волхвов отыскали, привели на княжий двор.

- Ложны ваши злые пророчества, лживы ваши слова, - сказал им Олег, а конюшему приказал: - Веди туда, где лежат кости Летыша, хочу увидеть их своими глазами.

Княеь с воеводами и дружиной сел на коня и поехал в поле.

Конюший привёл его к груде белых костей и белому конскому черепу.

- Вот кости Летыша.

Олег сошёл с седла и ступил ногой на конский череп.

- От этих ли костей будет мне смерть? - усмехнулся он.

Но вдруг из конского черепа выползла большая змея и ужалила князя в ногу, прокусив тонкий красный сапог,,.

"И ДАЛИ ЕМУ ЛЮДИ ПРОЗВАНИЕ - ВЕЩИЙ..."

На тризну по Олегу съехались князья и старейшины всех княжеств и земель, подвластных умершему князю.

Вокруг Киева на холмах и в долинах встали бесчисленные лагеря, шатры, палатки, загорелись костры, послышалась разноязыкая речь. Буйные сотоварищи Олега по походам поминали князя, как положено, пиршествами и воинскими ристаниями, в которых полтора десятка бойцов лишились жизни, а ран и увечий никто не считал.

Киев стал похож на осаждённый город.

В княжьей гриднице на поминном пиру за столами сидели князья и воеводы.

Во главе стола на княжеском престоле восседали Игорь и Ольга.

К Игорю подошёл молодой воевода Свенельд, тихо сказал на ухо:

- Князь, наши дружинники подрались с древлянами.

Их розняли, а древляне орут, хвастают: "Старый волчище, что нас примучил, помер, а молодому мы сами брюхо распорем". Мы их связали на всякий случай. Что повелишь делать, князь?

Ударила Игорю кровь в голову, рука сама схватилась за рукоять меча, кинул он гневный взгляд на древлянского князя Мала.

Но Ольга перехватила его руку на рукояти, зашептала:

- Опомнись, князь! Мечом голову снести не велик труд, да потом не приставишь. Надо прежде разузнать - то ли это пьяная похвальба, то ли они выболтали тайные мысли их князя.

А в другое ухо Стемид шепчет:

- Обнажишь меч - непоправимая беда может быть.

Поверь моим сединам, не единожды бывало, что торопливым гневом в единую минуту разрушалось созидаемое долгими годами.

- И то, князь, не годится на тризне свару устраивать, - сказал Ролав. Ужо будет время проучить Мала, если виновен.

- Ну, что делать, князь, с древлянами? - снова спросил Свенельд.

- Бес их знает, что с ними делать... Может, правда, не они сами, а хмель за них говорит. Что с ними делать, княгиня? - склонился он к Ольге.

Ольга благодарно сжала его руку.

- Вели древлян отпустить, попеняв, чтобы не пили до потери разума и не говорили дерзко о хозяевах.

- Сделай, как говорит княгиня, - сказал Игорь Свенельду.

Когда же воевода ушёл, Ольга добавила:

- А слова их запомни.

Только глубокой ночью обессиленно затих шум пиршества, и всё погрузилось в сон.

Тёмен стал княжеский дворец.

Лишь в покое Стемида, в маленькой горнице под крышей, светилось окно.

При свете жёлтого, ласкового пламени восковой свечи Стемид выводил буквы на белом листе пергамента, выстраивая одну плотную строку за другой. Время от времени он отрывался от письма с поднятым вверх пером (как бы не капнуть чернилами), задумывался, вспоминая...

С годами он всё более и более любил ночные тихие часы, когда ничто не отвлекает от размышлений и можно без помехи предаваться труду писания, требующего покоя и одиночества.

Год за годом вёл Стемид летопись княжения Олега, ныне наступила пора сказать последнее слово.

Писал Стемид.

"Сей князь собрал под своею рукою многие племена Русской земли воедино, и стала единая могучая держава - Русь.

И другие царства и княжества не смели воевать её, но желали жить с нею в согласии.

На Руси же Олег поставил многие города, и дабы не было споров и свары, а был мир, установил раз и навсегда постоянную дань, которую должны племена платить ему и дружине.

Был князь Олег - муж великого разума и мудрости.

Было ему ведомо многое, чего не ведали другие, посему и дали ему люди прозвание - вещий".

Так писал Стемид для далёких потомков, твёрдо веруя, что записанное памяти ради не будет предано забвению ни в какие предбудущие времена...

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Девятый век был бурным временем в истории племён, живших на широких пространствах Восточной Европы.

Тысячелетия люди здесь жили родами, то есть все родственники вместе.

Всё у них было общее: добыча, урожай. Поэтому в роде не было ни богатых, ни бедных - все были равны. Руководили родом старейшины наиболее мудрые и уважаемые члены рода. Старейшины работали наравне со всеми.

Несколько родов, родственных между собой, говорящих на одном языке и живших по соседству, составляли племя.

Но потом этот установленный веками порядок начал рушиться.

Прежде, когда люди умели делать только каменные топоры и костяные стрелы, когда поле обрабатывали мотыгами, они были вынуждены охотиться и работать вместе, потому что одному с таким оружием крупного зверя не добыть и в одиночку мотыгой поле не поднять. Но люди научились изготовлять оружие из железа и пахать землю сохой. Вооружённый таким оружием человек один мог убить любого зверя, а сохой вспахать всё поле.

Но зато уж и урожай он не отдавал всему роду, а оставлял для своей семьи.

Добыча и урожай у одних были богаче, у других беднее, появились богатые и бедные.

Старейшины, пользуясь своей властью, отбирали у каждой семьи часть добычи и урожая, а сами уже не работали. Так появилось разделение между рядовыми членами рода и правителями-старейшинами, так появились вожди и князья.

В это же время между родами одного племени начинается борьба за главенство в племени. Идёт борьба и между племенами.

Особенно сильной эта рознь стала к IX веку.

Среди нескольких соседних племён одно самое сильное подчиняет себе все остальные. Его вождь, или князь, становится князем всех этих племён, заставляет их платить себе дань и исполнять установленные им законы.

Родовая и племенная знать охотно подчиняются сильному князю, потому что князь и его дружина помогали им держать в повиновении бедняков, за счёт которых все они богатели.

Начинает складываться государство.

У восточнославянских племён было два района, где в IX веке складывалось государство: один в Приднепровье с центром в Киеве, другой в области, примыкающей к Финскому заливу, с центрами в Ладоге, Новгороде, Изборске. В Приднепровье возвышается племя полян-руси, а на северо-западе племя словен с влившимися в него пришлыми людьми - варягами.

Варягами на Руси называли разные племена, жившие по берегам Балтийского моря. Варяги, пришедшие в Новгородские земли, прежде жили на Балтийском побережье между Данией и Пруссией. Славяне на этих землях поселились за несколько столетий до IX века. Местное неславянское население смешалось с ними, перейдя на славянскую речь.

С VIII века территории, на которых жили эти племена, стремятся захватить германские племена франков и саксов. Идёт ожесточённая борьба.

И всё чаще жители прибрежных районов снимаются со своих мест и отправляются в море в поисках добычи и славы и более спокойного пристанища.

Они появляются в Скандинавии. Там их называют верингами: они служат воинами в наёмных отрядах. На самом севере Норвегии известен "Варяжский залив", там, видимо, было становище варяжских морских разбойников. В Византии они служат в дворцовой гвардии императоров.

Много варягов приходило и в земли полян и словен.

Позднее варягами стали называть разные прибалтийские племена, в том числе и скандинавские.

Славяне, как и многие другие народы, жившие с ними по соседству, в IX веке были язычниками. Они верили во множество богов. Богом плодородия почитался Род, богом войны, грома и молнии - Перун, богом богатства Велес, кроме того, славяне верили, что существуют боги лесов, полей, источников, жилища и очага - домовые, русалки и лешие. Всем этим богам славяне поклонялись, приносили жертвы.