Во имя отца - Страница 4

Дзивиш был личным секретарём папы вот уже пятнадцать лет и относился к нему, как к отцу. Он был уверен, что понимает своего патрона. Но сегодня эта уверенность была поколеблена. Папа никогда раньше не говорил таким странным тоном. Когда Дзивиш вошёл в кабинет, вся фигура папы источала холод.

— Попросите архиепископа Версано зайти ко мне немедленно. Да, и отмените все встречи, намеченные на вторую половину дня.

Ошарашенный Дзивиш спросил:

— Все, Ваше Святейшество?

Заметив нетерпение в глазах у папы, неуверенно добавил:

— Ведь здесь находится делегация из Люблина, Ваше Святейшество.

Папа вздохнул.

— Мы знаем, они будут огорчены. Скажите им, что у нас возникли неожиданные безотлагательные дела. Дела, требующие нашего времени и внимания. — Он задумался на секунду. — Попросите кардинала Казароли уделить им несколько минут. Он сумеет рассеять их огорчение.

— Хорошо, Ваше Святейшество.

Дзивиш ждал. Он надеялся узнать, что же могло произойти столь серьёзное. Папа всегда был с ним откровенен. Но не сейчас. На Дзивиша смотрели холодные голубые глаза, выражавшие только одно — нетерпение. Он повернулся и вышел выполнять поручение папы.

Архиепископ Версано сел и с благодарностью принял чашку с кофе. Архиепископом он был назначен именно этим папой. Повышение поразило многих сведущих людей, особенно после неудач другого представителя Америки в высшей ватиканской иерархии, архиепископа Пола Марцинкуса из Чикаго. Имя Марцинкуса связывали с финансовым скандалом в «Банко Амброзиано». Он вынужден был по этой причине безвыездно находиться в Ватикане, чтобы избежать ареста. Многие думали, что инцидент с Марцинкусом преградит путь американцам в папский дворец. Но новый папа из Польши вдруг доверился Версано, американцу итальянского происхождения, и тот быстро зашагал по ступеням ватиканской бюрократической лестницы. Теперь он отвечал за вопросы, связанные с безопасностью папы, и был занят срочной реорганизацией банка Ватикана с целью его быстрого и полного возвращения в мировое финансовое сообщество.

У Версано были враги. Один из самых молодых архиепископов в истории Ватикана, он к тому же был стройным и привлекательным мужчиной и, как поговаривали, максимально наслаждался тем, что ему могло дать столь высокое положение. Внешне он был очень вежливым и умел общаться с людьми. Но в то же время его отличали хитрость и безжалостность. Он хорошо справлялся с порученной работой — обеспечением безопасности папы и возрождением банка, так что звезда его светила ярко.

Став архиепископом, он вошёл в ближайшее окружение папы и знал обо всём, что происходило в Ватикане. Например, он знал, что всего полчаса назад Его Святейшество дал частную аудиенцию (и очень быстро после запроса) генералу карабинеров Марио Росси. Версано был сильно заинтригован, но его любопытство скоро было удовлетворено. Он ещё даже не допил свой кофе, а папа уже сжато изложил ему содержание беседы с генералом.

Реакция Версано последовала немедленно. Его ровный голос действовал на папу успокаивающе. Он напомнил, что из всех зарегистрированных попыток покушения на Его Святейшество лишь одна была близка к цели. Не исключено, что были и другие попытки, о которых никто ничего не знал. Возможно, такие инциденты будут и в будущем. Но система безопасности папы уже доведена почти до совершенства, даже на время поездки за границу. Понятно, серьёзность угрозы покушения усугубляется могуществом лица, задумавшего осуществить его. Однако будет сделано всё необходимое для устранения любой возможности поставить под удар жизнь папы. Когда Иоанн Павел II начал было обсуждать вопрос об усилении охраны во время намечающейся поездки на Дальний Восток, Версано опять успокоил его: стоит ли беспокоиться, ведь ещё столько времени впереди. За это время произойдёт многое. Например, Андропов умрёт от своей болезни. Тогда, учитывая существующую в Кремле оппозицию планам покушения на папу, можно надеяться, что вся эта безумная затея будет забыта сама собой.

При упоминании имени Андропова папа встал, подошёл к окнам и остановился, глядя на площадь Святого Петра. Потом он повернулся и произнёс:

— Марио, если воля Господня с нами, то этот человек умрёт прежде, чем сможет осуществить своё злодеяние. Если же Господь откажет нам в благословении, то погибнуть можем мы.

Архиепископ тоже встал и подошёл к папе. Он был на голову выше него. Они стояли, глядя друг на друга. Версано сказал:

— Воля Господня с нами. Ваше Святейшество — светоч человечества, средоточие добра. Зло не сможет победить вас.

Он опустился на колено, притянул к себе руку папы и горячо поцеловал её.

Вернувшись в кабинет, Версано приказал, чтобы его не тревожили. Сидя за рабочим столом, он целый час обдумывал ситуацию, закуривая одну сигарету «Мальборо» за другой. Его стол являл собой образец порядка. Справа — телефон, слева — мини-этажерка для папок с документами, посередине — скреплённые стопки бумаги, а прямо в центре стола — массивная серебряная данхилловская зажигалка. На стенах висели фотографии знаменитых людей с автографами. Это были известные банкиры, дипломаты, даже представители шоу-бизнеса. Портреты некоторых финансистов, правда, пришлось снять в связи с расследованием вокруг «Банко Амброзиано». Версано сидел, отклонившись назад вместе со стулом, уперев в стену свою широкую спину. Примерно через час он вернул стул в нормальное положение, снова потянулся к зажигалке, прикуривая, и нажал кнопку на своём телефонном аппарате. Послышался тонкий голос его личного секретаря, посвящённого во все тайны большого хозяйства архиепископа.

— Да, Ваше Преосвященство?

— Беконный отец ещё в городе?

— Да, Ваше Преосвященство, в доме «Руссико». Завтра утром он улетает в Амстердам.

— Отлично, соедините меня с ним.

После короткой паузы Версано произнёс с теплотой в голосе:

— Питер, это Марио Версано. Когда ты последний раз обедал в «L'Eau Vive»?

— Очень давно, друг мой. Я всего лишь бедный священник, ты ведь знаешь.

Версано заговорщически засмеялся:

— Тогда сегодня в девять вечера, в отдельном кабинете.

Он положил трубку и вызвал секретаря, худого бледного священника в очках с толстыми линзами. Версано коротко отдал приказание:

— Закажите отдельный кабинет в «L'Eau Vive» на вечер. И скажите Цибану, что я буду очень благодарен, если он до вечера очистит ресторан от подслушивающих устройств.

Секретарь записал поручение в блокнот.

— Извините, Ваше Преосвященство. До вечера совсем мало времени. Сумеют ли принять ваш заказ? Ведь отдельный кабинет в «L'Eau Vive» может быть уже заказан на сегодня. Скажем, кардиналом…

Версано широко улыбнулся.

— Поговорите с сестрой Марией. Скажите ей, что сегодня только Его Святейшество мог быть более важным гостем, чем я и мои друзья.

Секретарь кивнул и вышел из кабинета. Версано достал новую сигарету, закурил и сделал ещё один телефонный звонок — ещё одно приглашение. Затем он снова откинулся на стуле и с удовлетворением затянулся.

Шёл дождь, но, несмотря на это, отец Питер ван Бурх попросил таксиста остановиться у Пантеона и следующую сотню метров прошёл пешком. Сила привычек велика, особенно тех, которые служат сохранению жизни. Он накинул свой плащ и торопливо пошёл по узенькой виа Монтероне. Было холодно, и людей на улице можно было пересчитать по пальцам. Быстро оглянувшись, он проскользнул в низенькую дверь.

Ресторан был ярко освещён, хотя и не выглядел столь уж шикарным.

С первого взгляда — обычное заведение. Но плащ ван Бурха взяла высокая негритянка, одетая в длинное платье с узорами, на шее у неё был золотой крест. Священник знал, что она была монахиней, так же как и остальные женщины, прислуживающие в ресторане. Все они прибыли сюда из французской христианской миссии в Западной Африке.

Подошла другая женщина. На ней тоже было длинное платье, но уже белого цвета. Она была старше других, а главное, отличалась тем, что была белой. На лице у неё застыло хорошо заученное выражение благочестия. Ван Бурх уже запомнил её со времени предыдущих посещений, её звали сестра Мария, и она держала ресторан в строгом порядке. Она его, судя по всему, не узнала.