Во имя отца - Страница 18

Напряжение в нём быстро нарастало. Он постарался сдержать себя, но не смог. По телу Мирека прошли конвульсии, и со вздохом наслаждения он опорожнил свою плоть.

Её лицо не скрывало разочарования. Несколько мгновений она инстинктивно продолжала движения.

Мирек пробормотал:

— Понимаешь, я столько месяцев не был с женщиной…

Лейла пожала плечами и легко поднялась. Около кровати стоял на специальном столике металлический тазик и висело полотенце. Она взяла его и вытерла внутреннюю поверхность бёдер. Затем нагнулась за одеждой.

— Подожди.

Она обернулась к нему. Мирек сидел на кровати.

— Подожди, дай мне отдохнуть несколько минут. Всё будет нормально.

Лейла окинула его скептическим взглядом. Мирек слегка похлопал рукой по кровати.

— Присядь на минутку.

Вновь пожав плечами, она оставила свою одежду и села рядом с Миреком. Некоторое время они молчали. Он положил ей руку на плечо. Никакого встречного движения. Она сидела безучастно, как будто в приёмной у стоматолога. Он притянул к себе её руку.

— Помоги мне…

От её прикосновения Мирек почувствовал новый прилив желания. Он пробормотал:

— Поцелуй…

Лейла отрицательно покачала головой. Но её рука действовала увереннее. Желание Мирека возродилось с полной силой. Она вновь попыталась опрокинуть его на спину, но он воспротивился. Он взял её за плечи и легко уложил навзничь. На этот раз он решил быть сверху.

Всё пошло нормально. Он проник в неё и начал сильные ритмичные движения. Первые несколько минут она лежала почти неподвижно. Потом стала двигаться навстречу ему. Ещё через несколько минут она сомкнула ноги над его бёдрами и начала слегка постанывать. Её губы раскрылись, она обвила его тело руками и припала к его губам. Её язык ласкал его рот. Она все теснее прижималась к Миреку. Их страсть достигла предела. Движения Мирека становились всё сильнее. Она громко застонала. Её дыхание обожгло Скибора. Она припала ртом к его плечу. Тело её содрогалось от наслаждения. Он тоже испытал мучительную и сладостную боль любви.

Часто дыша, он перекатился на спину. На своём плече Мирек заметил капельку крови. Лейла мягко прикоснулась пальцами к месту укуса. Ему показалось, что на секунду в её глазах появилось сострадание. Но это выражение мгновенно ушло.

Через минуту ушла и Лейла. Она снова вытерлась полотенцем и быстро оделась, не глядя на Мирека.

Когда женщина уже была у двери, он остановил её:

— В следующий раз ты поцелуешь меня.

Она посмотрела на Мирека долгим бесстрастным взглядом, открыла дверь и быстро вышла.

Дверь его комнаты вновь открылась за полчаса до рассвета. Голый до пояса, в одних шортах, Мирек делал упражнения для пальцев, с силой погружая их в ведёрко с песком. Услышав скрип двери, он подумал, что это Лейла. Но это был Фрэнк. Он одобрительно смотрел на упражняющегося Мирека. В его руках был листок бумаги. Взгляд Фрэнка упёрся в плечо Скибора. Он заметил на нём след от укуса.

— Аха! Я вижу, Лейла провела с вами дополнительное занятие по физической подготовке. В принципе она ничего, но, на мой вкус, не слишком изобретательна. Вам надо бы попробовать ту маленькую филиппиночку, уж она-то знает массу всяких хитростей.

Мирек продолжал упражнение, не обращая особого внимания на Фрэнка. Тот протянул бумажку Скибору.

— Это для вас.

— От кого?

— Судя по всему, от ваших людей.

Мирек стряхнул с пальцев песок и взял бумажку.

На листке было размашистым почерком написано:

Фрэнк заметил его недоумевающий взгляд.

— Это, наверное, какой-то код. Вы не знаете, что тут имеется в виду?

Мирек покачал головой.

— Нет, мне не давали никакого кода, и вообще я не ожидаю никаких посланий.

Фрэнк состроил гримасу.

— Они, наверное, думают, что тут у нас чёртова парикмахерская!

Архиепископ Версано положил в рот ещё один кусочек торта и одобрительно засопел. Проглотив его, он сказал:

— Шеф-повар здесь, видимо, послан самим Господом. Никто не готовит лучше него.

Беконный Священник и кардинал Менини согласились с мнением архиепископа. Это была вторая встреча Троицы в «L'Eau Vive», и у ван Бурха было уже достаточно материала для доклада. Менини был очень польщён, когда голландец заявил, что выбранная им сестра Анна подошла по всем параметрам для выполнения задания. Кардинал грациозно кивнул и спросил:

— Ну, а как обстоят дела с её подготовкой?

— Отлично. У неё прекрасные актёрские данные. Анна провела всю свою жизнь в церковной среде и поэтому довольно слабо разбирается в современной жизни. Но я стараюсь, чтобы она по возможности ближе соприкасалась с незнакомыми ей аспектами окружающего мира, и надо сказать, что Анна быстро прогрессирует.

Он посмотрел на часы и, улыбнувшись, добавил:

— Как раз сейчас она занимается аэробикой.

Собеседники недоумевающе посмотрели на него.

— Это такие новые танцевальные упражнения. Я хочу, чтобы она привыкла к подобным вещам. Одна из её новых подруг — танцовщица. После занятий они поужинают и отправятся в «Джеки О».

Опять непонимающие взгляды. Ван Бурх рассмеялся.

— Это лучшая дискотека в Риме.

Кардинал посмотрел на него немного озадаченно:

— А вы уверены, что это необходимо?

Ван Бурх энергично кивнул.

— Да, Ваше Высокопреосвященство. Это важно для расширения её кругозора. Да и вообще, несмотря на запреты, молодые люди в соцстранах посещают дискотеки и сходят с ума по последним западным хитам поп-музыки. Она должна знать это. Не волнуйтесь, Ваше Высокопреосвященство. Ведь преданность этой девушки церкви настолько сильна, что её невозможно сломить подобными вещами. Кроме того, люди, с которыми я её познакомил, достойны доверия.

— Ну а как насчёт нашей мужской половины? — спросил Версано.

Беконный Священник выдержал небольшую паузу и сказал:

— Если бы мы даже искали этого исполнителя многие годы, мы не подобрали бы лучшей кандидатуры. Его прошлое даёт существенные преимущества в решающих аспектах. Если он и не супермен, то обязательно станет таковым после специальной подготовки. Тем более что у него есть серьёзный мотив для выполнения задания.

— Что же это всё-таки за мотив? — спросил Версано.

И кардинал и Версано с любопытством ждали ответа голландца. Тот тихо сказал:

— Его мотив — ненависть, сконцентрированная против Андропова. Причиной этой ненависти является одна акция, санкционированная Андроповым несколько лет назад. Это деяние — страшный грех, и я бы никогда не поверил в возможность его совершения человеческим существом… Но теперь я уверен. Однако я поклялся, что никогда и никому не выдам этой тайны.

На лице Версано и кардинала отразилось разочарование. Увидев это, голландец мягко заметил:

— Мне он это рассказал только для того, чтобы убедить в искренности своих чувств. После его рассказа у меня, честно говоря, исчезли все сомнения по поводу греховности наших планов. Наши действия в данной ситуации вполне правомерны.

После этой реплики собеседники голландца полностью успокоились, и ван Бурх быстро сменил тему разговора. Он сказал Версано:

— Марио, я составил смету расходов по этой операции. Они будут значительными. Мне и моему фонду не по силам с ними справиться.

— И сколько же? — спросил Версано, уверенно чувствовавший себя в разговорах о финансах.

— Триста тысяч американских долларов.

Менини был поражён.

— Но почему так много?

Ван Бурх остановил его движением руки.

— Ваше Высокопреосвященство, это небольшая сумма по сравнению с той, которую потратили бы на подобную операцию ЦРУ и КГБ.

Менини все ещё скептически смотрел на голландца. Он, конечно, знал, что если хорошенько поискать в казне Ватикана, то эти триста тысяч долларов найти можно, но природный аскетизм кардинала заставлял его колебаться. Немного раздражённый, голландец отчётливо пояснил: