Внушение и его роль в общественной жизни - Страница 51

Подражание следует понимать вообще шире, нежели это принято думать. Подражание может зависеть и от воспроизведения, и в этом случае оно может быть рассматриваемо между прочим с точки зрения исторической перспективы. «Манускрипт о республике Цицерона находят 2000 лет спустя после того, как он был написан, его отпечатывают, им вдохновляются; мы получаем посмертное подражание, которое не имело бы места, если бы молекулы пергамента перестали существовать и вибрировать и если бы, кроме того, размножение не шло своим порядком, начиная с Цицерона до наших дней. «Воспроизведение есть свободное волнообразное колебание, волны которого составляют отдельные миры. Подражание идет еще дальше: оно действует не только на весьма больших расстояниях, но и через громадные промежутки времени. Оно устанавливает богатое последствиями соотношение между изобретателем и подражателем, отделенными друг от друга тысячами лет, между Ликургом и членом на-родно-го конвента, между римским живописцем, нарисовавшим фреску на стенах Помпеи, и современными художниками, вдохновляющимися ею. Подражание есть, воспроизведение на расстоянии» (Тард Г. Законы подражания)..

Отсюда понятно, что подражание может быть причиной эпидемии или восстания, когда революционное движение перебрасывается из одного города в другой, или может быть причиной воспроизведения исторических событий. Не воскресли ли вновь благодаря подражанию древние олимпийские игры, некоторые состязания в виде метания копья или марафонского бега и не оживляются ли вновь благодаря подражанию старинные созвучия в виде гекзаметра, а также ритмическая гимнастика и другие формы древнего искусства.

Тард, объясняющий всю социальную жизнь законами подражания, между прочим, по поводу их значения высказывается следующим образом: «Известны законы Мальтуса и Дарвина относительно тенденции индивидов данного вида размножаться в геометрической прогрессии — истинные законы лучистого воспроизведения живых индивидов. Таким же образом местное наречие, употребляемое несколькими семействами, мало помалу благодаря подражанию превращается в национальный язык. При возникновении первобытных обществ искусство тесать камни, приручать собак, делать луки, а несколько позже — печь хлебы, работать бронзу, извлекать железо и т. д. должно было распространяться путем заразного подражания, причем каждая стрела, каждый кусок хлеба, каждый бронзовый крючок, каждый отесанный камень составляли одновременно и копию, и модель. Так и в наше время совершается лучеобразное распространение разных полезных сведений с тою лишь разницею, что увеличившаяся плотность населения и вообще совершившийся за это время прогресс поразительным образом ускоряют это распространение подобно тому, как скорость распространения звука находится в прямой зависимости от плотности среды» (Тард Г. Законы подражания).

Нет основания сомневаться в особом значении подражания как выдающегося фактора социальной жизни, столь талантливо разъясненного Тардом в его книге, но нельзя забывать, что общество состоит не только из подражателей, но и созидателей, а это обусловливает существование конкурирующих друг другу индивидов, в силу чего подражание не всегда достигает своей цели ввиду конкуренции, обнаруживающейся со стороны других соперничающих индивидов. Таким образом жизнь общественного организма состоит из подражания и конкуренции, или соперничества, между которыми устанавливается своего рода взаимодействие, приводящее к подвижному равновесию.

Уже ранее было говорено, что подражание осуществляется в большей мере по отношению к руководящим лицам. Таким образом, дети подражают родителям, ученики учителям, младшие старшим и т. п. То же имеет значение по отношению к коллективной среде, где мода начинается всегда с руководящих слоев населения и передается к низшим слоям. Обратное заимствование, конечно, не исключается, но оно происходит всегда в меньшей мере и лишь в известные периоды и не иначе как по особым условиям достигает значительной степени выраженности. Такова распространяющаяся время от времени проповедь опрощения, заставляющая рядиться в простой покрой платья, есть простую пищу, трудиться наподобие простого народа и т. п.

Обычно «плебс» подражает «патрициям» в большей мере, чем наоборот, деревня подражает городу больше, чем наоборот, сельские жители городским больше, чем городские сельским, побежденные — победителям, любящие подражают в большей мере любимым существом, нежели наоборот; аристократия подражает монарху или президенту и придворным больше, чем обратно и т. п. Язык, обладающий литературными достоинствами, язык более богатый оборотами, особенно если он является еще и языком народа-победителя, распространяется среди некультурного народа путем подражания в большей мере, нежели язык мало культурного народа среди народов высокообразованных.

По Тарду, «всякие сходства социального происхождения, замечаемые в мире общественном, представляют прямое или косвенное следствие подражания во всевозможных его видах: подражания-обычая или подражания-моды, подражания-симпатии или подражания-повиновения, подражания-обучения или подражания-воспитания, подражания слепого или подражания сознательного и т. д. «Великим проводником» всех этих подражаний Тард признает, конечно, язык.

Сам язык есть подражание. Происхождение европейских языков из санскритского говорит о бесконечном подражании, где каждое отступление или изменение представляет собою своего рода открытие или изобретение неизвестного автора, в свою очередь, вызывающее подражание.

«…Необычайное развитие всякого рода моды, моды по отношению к одежде, пище, жилищу, потребностям, идеям, учреждениям, искусствам ведет к превращению всего населения Европы в людей, представляющих собою издание, набранное одним и тем же шрифтом и выпущенное в нескольких сотнях миллионов экземпляров».

Нельзя, однако, упускать из виду, что подражание и в коллективах встречается с тормозящими условиями, стоящими на его пути и являющимися в результате жизненного опыта отдельных индивидов того или другого коллектива. В самом деле, если русские подражают немцам, англичанам и французам, то ясно, что они подражают в том, что не противоречит их укладу жизни и что соответствует в данное время их интересам и их пользе; все же, что признается несоответствующим их укладу жизни и их интересам, встречает естественные тормозы и отвергается. То же мы имеем и со стороны японцев, подражающих западноевропейским странам и нам, русским. Таким образом, подражание встречает известное ограничение, которое сводится к коллективным тормозам, вырабатываемым жизненным опытом и определенным укладом жизни, и к противодействию всему тому, что не соответствует вкусу, привычкам, установившимся обычаям народа и т. п.

Как мы знаем, подражание встречает тормоз и в личном опыте, благодаря чему подражание всегда обнаруживается в большей мере в детском возрасте по сравнению со взрослыми. То же явление, как мы знаем, обнаруживается в коллективах. Более молодые коллективы берут пример с более старых, и молодые нации подражают более старым нациям в большей мере, нежели наоборот. Таким образом, русские подражают во многом более старым в культурном отношении западным державам, которые если кое-что и заимствуют от русских, то в гораздо меньшей мере, нежели сами русские от них. Японцы же как нация, выступившая на арену общественной жизни позднее русских, подражают в значительной мере западной Европе и русским, тогда как им подражают менее всего как европейцы, так и мы, русские.

Нельзя при этом упускать из виду, что подражание есть важный фактор прогресса, ибо всякое поступательное движение общества, как и отдельных индивидов, основано на подражании всякому усовершенствованию, где бы оно ни оказалось, а достигнутое усовершенствование, приобретенное коллективом или отдельным лицом, обязательно приводит благодаря особенностям индивида к дальнейшему усовершенствованию, которое, передаваясь путем подражания третьему коллективу или индивиду, вновь приводит к дальнейшему усовершенствованию.