Влюбить на спор (СИ) - Страница 15

Задираю нос кверху и сажусь в машину, зачем-то вымещая скверное настроение на двери. Больше никогда не буду перед ним проявлять слабость! Да, злость лучше, чем обида.

Кладу телефон на торпеду, задерживаясь взглядом на уведомлении, пришедшем в Директ. Конечно, подписчики ждут подробностей. Время поджимает, страсти накаляются, но нет сил ничего писать, а тем более записывать видео. Все завтра. Утро вечера, как говорят в сказках, мудренее - проверим. Сейчас я сердита и раздражена настолько, что хочется вопить, словно сирена. Думаю, такое видео может понравиться только Милане.

Утро действительно мудренее вечера. Злость на Кречетова растворилась вместе с сумраком белой ночи, оставив лишь горечь от неприятного инцидента, но надо отдать должное, что мое вторжение могло закончиться гораздо более плачевно, чем выплеснутая эмоция и грозное предупреждение парня.

Проснувшись в своем шелковом раю, я тянусь и про себя отмечаю, что теперь точно знаю: я живу именно в раю. Все познается и оценивается только в сравнении, и вчера у меня была такая возможность. Но, несмотря на подушку безопасности, с рождения так заботливо приготовленную судьбой, есть один нюанс, который не выходит из головы.

В моей жизни всегда было все самое дорогое и лучшее в материальном смысле этого значения, но в мире существует то, что бесценно и эксклюзивно, то, что нельзя

купить даже за бешеные деньги - любовь и внимание своей семьи. А вот с этим все было проблематично, хоть так и не казалось со стороны. Однако по факту я получала крупицы того, что необходимо любому ребенку.

Мою маму всегда интересовала только она сама, правильный образ жизни и ее салон. Нет, конечно, мама любила нас, но какой-то своей странной любовью, как вещи из лимитированной коллекции, которые еле удалось урвать и которые нравились только потому, что ценились другими.

Мы никогда не были близки, никогда не откровенничали. Она растила нас с сестрой своими клонами, вбивая в голову, возможно, правильные и полезные вещи, но не давая больше ничего.

Отец девяносто процентов своего времени проводил на работе, а оставшиеся десять занимался чем угодно - только не нами. Мы были куклами, в которых усердно вкладывали знания репетиторы, которых наряжали и показывали гостям и на которых, возможно, рассчитывали в будущем заработать (в случае успешного замужества и слияния активов). Да и мы с Никой назывались сестрами только по документам и не испытывали по большому счету друг к другу ничего. Единственным исключением был Виктор, но он очень рано покинул наше распальцованное семейство, и я лишилась той немногой любви, что у меня была. Возможно, в этом и скрывается причина моего патологического желания всем нравиться. Я каждый раз словно доказывала себе и другим, что я достойна быть любимой.

А вчера, проведя всего один вечер с семьей Кречетова, я увидела пропасть между нами и не только в материальном плане, но и в духовном. Их чувства друг к другу витали в воздухе, осязались, ощущались. Они умиляли и приводили в замешательство, восхищали и поражали. Их слаженные действия говорили, что ребята не просто плывут в одной лодке, они настоящая команда. Даже потеряв родителей, Кречетовы были семьей!

Воодушевившись внезапно заполнившей меня идеей, вскакиваю из кровати и иду в ванную. Быстро приведя себя в порядок и накинув халат, практически несусь к комнате сестры.

Стучу в дверь, вхожу, ищу глазами Нику. Она сидит в постели с планшетом и никак не реагирует на мое вторжение.

Подхожу к ее белоснежной кровати принцессы с прозрачным балдахином над головой и плюхаюсь возле.

Мелькнувший недовольный взгляд и бурчание:

- Ты испачкаешь мне белье!

- Ты считаешь, у меня грязный халат?!

Пытаю сестру, не сводя с нее глаз, но девочка, не отрываясь от экрана, констатирует:

- В кровать ложатся либо в пижаме, либо без одежды.

Пропускаю ее недовольство мимо ушей и провожу рукой по ее длинным темным волосам, блестящим и красивым, как в рекламе.

- А ты у нас красотка.

Девочка отстраняется и шипит:

- Вики, что тебе от меня нужно?!

Пожимаю плечами.

- Пойдешь со мной завтракать?!

- Я смотрю прямой эфир, а ты отвлекаешь, - раздраженно восклицает она и таранит своими серо-голубыми рассерженными глазами.

Да, разговор не вышел. Вздыхаю, встаю с кровати и, оставив лохмотья своей надежды что-то поменять между нами, выхожу из комнаты. Изменить то, что уже вошло в привычку, так легко не получится.

Припарковываю Aston и, настроив телефон на съемку, начинаю всю дорогу репетируемую речь:

«Всем привет! Вчерашний день был настолько эмоциональным и насыщенным, что я с непривычки выдохлась и не смогла найти в себе сил записать для вас видеоотчет».

Улыбаюсь своей звездной улыбкой и продолжаю:

«Но сегодня новый день, новые планы. Большего пока рассказать не могу». Подмигиваю.

«Очень благодарна всем за поддержку. Читаю все комментарии и таю от вашей

любви!»

Посылаю свой фирменный поцелуй и едва нажимаю на кнопку конец записи, как пассажирская дверь открывается, и на соседнее кресло плюхается Макс. От такого нахальства пропадает дар речи, и я только таращусь на него во все глаза, но когда парень наклоняется ко мне, пытаясь поцеловать, я взрываюсь:

- Ты совсем офигел!

Отшатываюсь в сторону и слышу:

- Не кипятись, малышка! Я извиняться пришел. Ну день рождения был. Сама понимаешь. Немного перебрал.

От злости я прямо киплю и булькаю.

- Я тебе не малышка, и в машину я тебя не приглашала! Вылезай!

Макс смотрит так, будто я обидела весь его семейный альбом.

- Я был настолько плох?

- Мне все равно, какой ты был. Мне вообще все равно на тебя! - говорю, выделяя важные, на мой взгляд, слова, чтобы до него дошел их смысл.

- Но, малышка...

Открываю дверь, выхожу из машины, показывая, что разговор закончен, и замечаю в нескольких метрах от себя Кречетова, паркующего байк. Парень, словно почувствовав, что я смотрю на него, поворачивает голову, и мы встречаемся взглядами. Я, как школьница, ощущаю, что заливаюсь краской, вот только не понимаю: почему! Он лишь объект моего спора!

В этот момент Макс вылезает из машины, и я замечаю, как Кречетов переводит взгляд на него. Черт! Вот не люблю я все эти двусмысленные ситуации и недомолвки, словно в мыльных операх. Только подобного мне сейчас не хватает! Итак, что ни идея, то полный облом! Набираю в легкие воздух и, смотря на парня на байке, громко говорю:

- Ты хотел, чтобы я держалась от Макса подальше, но меня преследует твой друг. Скажи ему сам - пусть отстанет! Мои слова до него не доходят!

Понимаю, что, возможно, этой пламенной речью я столкну их друг с другом, но мне плевать. Макс достал, а Кречетов бесит своей непрошибаемостью! Парень возвращает взгляд на меня, а я ехидно продолжаю:

- Видишь, я красивая и многим нравлюсь!

Я специально акцентирую интонацией слово «нравлюсь» и замечаю в ответ усмешку.

Еще больше сержусь, закрываю машину и направляюсь в сторону универа.

Приезжаю домой после занятий и отчетливо осознаю, что шестой день спора движется к своему логическому завершению, а реальных результатов нет. Прекрасно помню: под лежачий камень вода не течет и бездействие мне ничем не поможет, и цепляюсь за первую мысль, пришедшую в голову. Кречетов, конечно, сказал больше не соваться к его семье, но если сильно нужно, то можно и не послушаться. В конце концов, я ничего не обещала ему и ничего плохого делать не собираюсь. Наоборот. Я действительно хочу порадовать девчонок, а не только набрать очки в глазах парня своим красивым жестом.

В магазин ехать, чтобы осуществить задуманное, лишняя трата бесценного времени. Да и зачем?! Мой шкаф не уступит любому бутику, и в нем найдется множество вещей с этикетками, которые я купила, даже не собираясь никогда надевать.

Воодушевившись, начинаю перебирать вешалки и пересматривать полки. Нахожу с десяток вполне классных обновок для Даши, но вот что же делать с Олей?! Идти в комнату сестры и проредить ее шкаф безусловно можно, тем более ее сейчас нет, но я буду выглядеть не лучше Ники, которую я недавно нашла копающейся в моей одежде. Подумав немного, я все-таки решаю закрыть глаза на принципы и найти пару платьев для младшей сестры Кречетова в шкафу Вероники, пообещав себе, что завтра же заеду в магазин и возмещу ей все взятые вещи.