Влюбить и не влюбиться (СИ) - Страница 29

— Девочка моя, — оставляя на моей голове тысячи поцелуев и поглаживая меня по спине, говорил он.

— Не твоя, — хлюпала носом, отрицала я.

— Милая моя.

— Не твоя!

— Бедная моя!

— Не твоя!

— Любимая моя!

— Не твоя…

Подняв за подбородок мою голову, Соколов смотрел мне в глаза, в которых я не видела ничего. Он будто закрылся.

— Моя! — громко, уверенно, серьезно и одновременно ласково, сказал Саша, а дальше просто шокировал, — Я люблю тебя.

И тут его губы накрывают мои. Я была слишком уязвима, шокирована всем происходящим, что не ответить на него у меня не было ни сил, ни желания, как-то это остановить. Я только приоткрываю свой рот, как язык Саши проникает туда, смешивая привкус соленой воды в виде моих слез и его мятного вкуса. Он запускает свою пятерню в мои волосы, и я просто таю. Я целовалась будто в первый раз, не зная, куда деть руки и когда остановиться.

Отлипнув от моих губ, Саша смотрит мне в глаза туманным взглядом. Да и я не сомневаюсь, что мои глаза отражают то же самое. Не сразу понимаю, что происходит, когда Соколов закидывает меня на плечо и куда-то уносит. Я просто повисла у него на плече без всяких сопротивлений, потому что думала сейчас совершенно о другом.

Он сказал, что любит меня. Он. Сказал. Что. Любит. Меня. ОН СКАЗАЛ, ЧТО ЛЮБИТ МЕНЯ!

В голове возникли весы из слов «Спор» и «Люблю» и одно постоянно перевешивало другое. Он как бы поспорил на меня, но если бы не любил, не приехал бы, ведь так? Или он приезжал, чтобы извиниться, но из-за жалости сказал что любит? А может быть это часть спора, и я опять как дурочка повелась? В голове какая-то каша, которую я все мешала и мешала, пока меня не посадили в машину.

Обогнув машину, Саша сел на соседнее сиденье за рулем. Он, как и я смотрел вдаль. Я сидела и даже не знала, куда себя деть, как начать разговор и какая у меня должна быть реакция.

— Ник, скажи что-нибудь. Кричи, реви, бей меня, только не молчи, — сказал Саша, переводя свой взгляд на меня.

— Те слова, ты сказал, чтобы заткнуть меня? — осмелилась я, и посмотрела на него в ответ.

— Нет. Просто выслушай меня, а уже потом делай что хочешь, — сказал он и отвел взгляд.

— Если ты собираешься говорить мне правду, то осмелься посмотреть мне в глаза, — сказала я, наблюдая за его реакцией.

— Хорошо, — сказал он и уверенно смотрел мне в глаза, — Да, я знаю, накосячил по полной программе. Я не хочу оправдывать себя и как-то выкручиваться, просто я хочу…. Боже как же сложно подобрать слова!

— Ты же понимаешь что твоих слов «люблю» будет недостаточно, чтобы, так сказать, загладить этот момент, — пытаясь держать себя в руках, спокойно сказала я.

— Знаю. Я, правда, не хотел.

— Не хотел бы, не сделал, — фыркнула я.

— Ник, правда, прости. Все получилось очень тупо. Я поспорил, а потом влюбился, но сейчас я здесь. Думаешь, если бы мне на тебя было пофиг, я бы приехал сюда?

— Я не знаю! Саш, ты спрашиваешь невероятное! Может вам в голову ради выигрыша нужно вернуть меня, а потом бросить прилюдно!? Обычно ты всегда уничтожал меня на публику, — обида опять подкатила к горлу, и я разорвала зрительный контакт, посмотрев в окно.

— Черт! — ударив по рулю, выругался Соколов, — Что мне сделать, чтобы ты меня простила!?

— Ничего! Саш! Ничего! Правильно мама говорила: «Люди не меняются!»! И ты не поменяешься! Ты вырос таким! Таким и останешься! Я тебе не мама чтобы перевоспитывать тебя! И о какой любви тут может идти речь!? Ты себя слышишь!? Любовь — это когда ты принимаешь человека таким, каким он является! Я не приму твое самолюбие! Ты не примешь мои комплексы! Я не готова потратить на тебя все свои нервы! Чувства! И дать тебе раздербанить мое сердце в клочья! Мне достаточно того, что ты уже ранил меня дважды, и каждый твой удар больнее предыдущего! Очнись Соколов! Между нами нет любви — между нами одна боль! — выкрикнув ему в лицо свою триаду, я выбегаю из машины и на ватных ногах несусь домой.

Глава 38

Саша

«Между нами нет любви — одна боль!», — эхом звучат слова Ники в моей голове.

Да? А что тогда было между нами в те дни, когда мы были вместе и не подозревали, что скоро случится это?!! Когда мы в обнимку лежали и смотрели дурацкое развлекательное шоу, утопая в ласках друг друга?!! Когда мы просто были рядом, и нас не волновало ничего вокруг кроме нас самих!

Что это было, по мнению Князевой?!

Да, я не идеальный. Но кто идеален? Нет в мире такого придурка, который чист, как мои носки после стирки! Его просто не существует. И как это объяснить глупой Нике, которая спустя много лет не может мне простить детских пакостей?!

Я не отрицаю, что делал ей больно в школьные годы. Но сколько как раз я пробовал все исправить в настоящее время?! Я пытался дарить ей радость, делать её счастливой. Пусть не всегда это получалось, но пытался же. Потому что я люблю её.

Мой мозг осознал, каким я был придурком. Этого разве мало?! Меня каждый день мучает совесть, а Ника при любой возможности вспоминает и тычет тем, как я издевался над ней.

Зачем?

Ей приносит радость боль? По-другому я никак не могу объяснить. Разве нельзя просто отпустить и жить дальше? Да, это сложно, но возможно же.

Как мне перепрограммировать мозг, разум, сердце Князевой, чтобы мы попробовали построить вместе счастье? Если у меня это не получиться я умру. Умру изнутри. Я не буду подавать вида, но мои внутренности будут гореть дотла, потому что ничто так не убивает человека, как его чувства.

Чисто на инстинктах, которыми сейчас правит ярость, ударяю по рулю, из-за чего раздаётся громкий сигнал автомобиля, поэтому проходящие мимо люди вздрагивают. Пофиг! Сейчас бы Нику вернуть и мозги ей хорошенько вправить…

Вымученно вздохнув, завожу двигатель и собираюсь тронуться с места, но мой мобильный телефон вдруг дает о себе знать.

В последнее время отец стал последним человеком, с кем мне хотелось бы поговорить. Даже не удивительно почему. Как я раньше не замечал всё эти грязные дела, которые стоят за спиной моего родителя?! Как не видел на нем клеймо мошенника?! И ведь нельзя упускать тот факт, что я помогал ему! Сколько раз отец просил меня помочь ему по работе? Отнести, проверить…. Слепой придурок!

— Сын, ты мне нужен, — сходу говорит родитель, когда я подношу телефон к уху.

— Зачем?

— По делу.

— Иди к черту! — завершаю вызов.

В его грязных делах я участвовать не собираюсь! Если он думает, что мы с матерью сгниём без его краденых денег, то он глубоко ошибается. Будет надо, я устроюсь на работу, и буду содержать нас обоих, а его бабки пусть ему поперек горла встанут.

Швыряю мобильник на соседнее сидение и, наконец, двигаюсь с места. Куда мне ехать? В этом городе, где я вырос у меня ничего нет. По переезду мы всё продали, потому что не было смысла оставлять их пылиться, поэтому и избавились…

Плевать! Поеду туда, куда глаза глядят. Может, вспомню районы, по которым шастал в подростковом возрасте и…подумаю, что делать дальше. Просто так Князева откажется меня слушать. Дуреха.

А ведь ей сейчас больно. Дважды придурок!

Чем я тогда думал, когда спорил с Демьяном?! Демьян,…точно он во всем виноват! Если бы он меня тогда не завел, развел и прочее, то всего бы этого не было.

Ну, конечно! Легче обвинить кого-то другого, чем себя…черт. Хочется поддаться эмоциям и обматерить всё на свете, но разум твердит, что это ничем не поможет. Нужно засунуть глубоко безумные чувства и поработать головой, чтобы хоть что-то исправить.

Но как назло в голову ни черта не лезет! Я даже понятия не имею, куда убежала Ника…вариантов до фига и больше. Домой, к подруге, к бабушке, в конце концов, а город чуть не миллионик, блин — я тупо не знаю, где что находится!

По салону вновь разносится мелодия звонка моего телефона. Только на этот раз звонил не отец, а Власов…

— Да, Демьян, — вымученно говорю я.

— Ну как обстоят дела? Помирился с Князевой? — на удивление серьёзно спрашивает друг. Странно. Обычно он ржет, так, что на Марсе гуманоиды вздрагивают.