Влечение. Эротическая сага - Страница 11

Игроки, соперники, зрители пульсировали одним организмом. Стук тяжёлых шаров из слоновой кости цоканьем языка отскакивал от нёба, катился до самого живота даже у самых маститых, хладнокровных в своём азарте игроков. Ослепительное женское брильянтовое декольте, с переливающимися камнями в мочках ушных раковин ещё больше светилось от яркого света низко висевших над столами ламп. От такого сияющего блеска не ускользал не один гуляющий или дрогнувший мужской мускул. В нем отражались все победы и поражения сильного племени.

Но была во всём этом пропитанном напряжением воздухе какая-то сакральная таинственность, подчёркнутая роскошью белого воротничка маркёра и дыханием замершей толпы мужчин и женщин, одетой в кураж, перемешанный с запахом сукна, дыма, дорогих духов.

Шумный бильярдист – их новоявленный приятель – напоминал медведя Балу из мультфильма «Маугли». Своим объемом, внешней простотой и обаянием казался добрым увальнем, которому захотелось немного пошалить. Именно он привлек громким голосом и непосредственностью всех тех, кто был рядом.

Балу взял свой кий, улыбнулся окружающим, и подошел к сопернику.

– Как, Генчик, сыгранём? Решающую? Тебя толпа не смущает?

– Что ты, дорогой! Ради такой ставки, я приму любые твои шалости!

Они играли матч из трех партий в пирамиду. Первую, в один шар, выиграл Балу, а вторую, со значительным перевесом в четыре шара, Геннадий. Перед решающей партией сделали перерыв, которым и воспользовался, теряющий удачу соперник, похожий на медведя. Они о чем-то пошептались, пожали руки и под аплодисменты зрителей подошли к столу.

– Начинаем! Ставки сделаны! – появившийся у стола маркёр пожал руки участникам, и игра продолжилась.

Первым разбивал Генчик. Поджарый, с артистической стойкой мужчина выглядел лет на сорок и казался моложе Балу. Хорошим ударом он накатом забил шар в дальнюю правую лузу. При этом вывел себе под удар шар на середину, не забить который казалось невозможно. Зал зааплодировал. Он вбил ещё один клапштосом, и красный шар опять остановился очень удачно. Лихо, казалось, не глядя, поджарый игрок забивал шар за шаром. Щегольство его умиляло окружающих. Мужчина также любовался собой и своей игрой.

Болельщики подались вперед и стали подсказывать, какой удар ему лучше сделать, чтобы закатить максимум с разбоя. Из разных сторон зала до Милы доносились незнакомые слова: абриколь, триплет, круазе. Сам игрок обошел стол, пригляделся и, скорее всего, под впечатлением удачных ударов, выбрал наиболее трудное решение. Но если бы задуманное им получилось, то игра была б сделана за оставшиеся четыре удара. Сделав глоток воды, уверенный игрок намелил кий, приблизился к столу и приготовился сделать французский удар с левой оттяжкой.

Балу стоял в углу и был невозмутим. Казалось, что его совсем не заботит складывающаяся на столе ситуация. И только тихое и мерное постукивание по носку ботинка турняка кия с восточными иероглифами выдавало его волнение. Помочь ему выиграть партию при таком раскладе могло только чудо.

За спиной Милы послышался тихий, встревоженный мужской шепот, который в гвалте бильярдного шоу было сложно разобрать:

– Влетел я со своими ставками! Генчик в ударе и вполне может лишить меня бабок. Не надо было на здоровяка мазу держать. Сейчас загонит француза, а остальное дело техники.

– Не ной! Игра – штука непредсказуемая, – ответил кто-то несколько писклявым голоском. Так говорят плачущие дети, обиженные на не доставшуюся им конфетку, да сорвавшие голос разговорчивые взрослые. Второй собеседник был уверен в победе Балу, и рефлексия его состояния вдруг внезапно выплеснулась в зал громким фальцетом. – Мы победим Генку!

От этого непонятного звука рассмеялись все, кто был в зале. Хохот уверенных в Геннадии болельщиков и смущенный смех остальных зрителей внес разрядку в зал, как внезапный дождик в жаркий день. «Почти победитель», готовящийся к удару, на миг отвлекся, улыбнулся и кивнул Балу: «Голубые болельщики? Не замечал за тобой…»

Встрял маркер: «Игру продолжаем?!» На что Балу просто кивнул, а Гена перехватил кий пистолетом и нанес удар. Этого мига хватило для того, чтобы киксануть, и выставить свой шар на сукно. Что и проделал маркер, с невозмутимым видом. Тяжелый выдох зрителей, после прозвучавшего громового хохота, повис в зале зыбкой тишиной. Это была ошибка. Рядовая ошибка в игре, но партия оказалась в руках соперника. Балу не тронули ни крики поддержки, ни аплодисменты, ни скабрезная шутка Генчика. Он дождался ошибки соперника, так как был в уверенности, что удача на его стороне.

– Лихо я его! – к Миле протиснулась Лялька с бокалом шампанского. Похоже, что это она, укусив без меры холодного мороженого, как в былые времена юности, сорвала связки. Сейчас она готова была подпрыгнуть на месте в свою честь и разразиться очередной тирадой по игре.

Все кто был, на стороне Балу захлопали в ладоши, увидев, что с выставленным шаром и сорвавшимся «французом» шары не изменили своего прекрасного расположения. Партия перешла в руки здоровяка.

– Лялька! Ты в своем амплуа! Помолчи хоть пару минут!!! Ты видишь, что тут делается?

– Говорите девушки, говорите! Болейте за лучших! – Балу наносил удар за ударом спокойно, без риска, выбирая оптимальные шары, которые, как ударявшиеся в тосте граненые стаканы, радовали его слух. Своим басом подбадривал себя, болельщиков и шутил с окружающими.

– Каждой лычке – по строчке! – шар в лузу.

– Бей чужих, и про свои не забывай! – ещё два закатились.

– Луза – та же женщина, с ней нежно надо…

– Нам и «дураки» улыбаются.

Шары один за другим влетали в лузы, и еще мгновение назад ускользающая победа неслась к Балу вместе с воздушными шариками шампанского в бокалах болельщиков.

– Ура! Победа!!! – Лялька не могла сдержать свой восторг после забитого последнего шара. С падением его в лузу она выпустила пустой бокал на пол и под звон стекла бурно зааплодировала. Её поддержал зал. Соперники пожали руки друг другу. Сказали слова благодарности маркёру. В руках Балу оказался небольшой дипломат, который он поднял над головой и громогласно объявил:

– Гуляем выигрыш!!! – он прямо пошел в сторону Ляльки. – Где те девушки, что принесли мне победу? Вот они, чаровницы!!! – Он по-дружески, как давний знакомый, расцеловал обеих в щеки, и галантно подхватив их под руки, направился к выходу в окружении друзей и болельщиков. Дипломата в его руках в тот момент уже не было…

С шумом и смехом, довольные и счастливые зрители потянулись к выходу. Те, кто проиграл, остались в зале и грустно курили, жалея, что сделали ставку не на победителя. В этот момент нежный шепот за спиной Милы зазвучал нежной музыкой сдерживаемой страсти:

– В эти волосы надо вплести цветы и Афродита будет сладко спать, предоставив свой пьедестал более достойной женщине…

Как и час назад на презентации, Милу охватило томление от незатейливых комплиментов и обжигающего тёплого дыхания чужой плоти. Пробежавшая по шее дрожь от влекущего прикосновения не позволила повернуть голову к тайному обольстителю.

Буквально через несколько минут компания мужчин и нескольких женщин уже торжественно сидела за столом с бокалами вина и слушала высокопарные тосты победителю. Его огромная квартира, под стать хозяину, могла вместить офицерский полк, если всех рассортировать согласно ранга и пристрастия по комнатам и кабинетам. Подхваченные эйфорией победы и ещё каким-то неожиданным чувством желания и азарта, Мила вместе с Лялькой оказалась в чужом доме с незнакомыми людьми. Поступок, сам по себе уже безрассудный, настораживал и завораживал одновременно. Но, как говорил один мудрец, каждая взрослая женщина, даже замужняя, хотя бы один раз в жизни чувствует в себе животный зуд самки. И тогда, ни возраст, ни статус, ни положение в обществе не в силах его остановить.

Трудно было понять, чем занимается хозяин этих изысканных, богатых покоев. Вряд ли «неноводельная», старинная, дорогая мебель, продуманный интерьер, над которым хорошо потрудился профессионал-дизайнер, были заработаны в победах за бильярдным столом. Скорее бизнесмен с хорошей родословной или… Или криминальный авторитет с прирождённым хорошим вкусом. Это предположение тревожно смущало, и только присутствие рядом Ляльки, мирно сидевшей под рукой Балу, немного успокаивало. Она, похоже, его хорошо знала и успела шепнуть подруге: