Властелин обезьян (СИ) - Страница 2

Но девушка, занимавшая соседнее с Терри кресло, ехала в Бампассу явно впервые - волосы вытравила почти до невидимости, намазалась косметикой как персонаж порнофильма, нацепила колготки в крупную сетку, юбку-поясок, такая стереотипная проститутка получилась, что хоть в социальной рекламе показывай. Но знающему человеку с первого взгляда понятно, что никакая она не проститутка, а глупая молодая девчонка, едет в Бампассу за первым в своей жизни легким заработком, а как этот заработок достается - толком не знает. Опытные девчата наносят боевую раскраску уже на месте, в крайнем случае переодеваются в вагонном сортире, как Терри только что, но так редко приходится делать. Чаще всего сидят такие скромненькие мышки и глазеют кто в окно, кто в планшет, а кто в никуда, потому что уже закинулись колесами так, что мама не горюй. Во втором вагоне их чуть ли не треть, шлюх этих.

Терри сел на свое место, посмотрел в окно, наткнулся на восторженный взгляд соседки и поспешно потянулся за планшетом. Но не успел уткнуться в экран, девушка уже завязала беседу.

- Вы такой красивый! - заявила она. - Вы гид-инструктор?

Терри перебросил зубочистку из одного угла рта в другой, мужественно кивнул и сказал:

- Высшего класса. А что?

Девушка смущенно хихикнула.

- Так, ничего, - сказала она. - У вас такая профессия... героическая, тяжелая... трудности... тяготы, лишения...

Терри ехидно улыбнулся.

- Уверяю вас, - сказал он, - ваша профессия гораздо тяжелее и несравненно более героическая, а уж тягот и лишений вам предстоит настолько больше, что мне даже нечего сказать по этому поводу.

- Да ну?! - изумилась девушка. - Вы такой оригинальный! Мне раньше никто не говорил, что повариха - героическая профессия.

Терри рассмеялся. Девушка посмотрела на него недоуменно, затем поняла, о чем он подумал, и тоже рассмеялась.

- Нет, в шлюхи меня не взяли, - сказала она. - Конкурс не прошла, эти... как их... испытания...

- Квалификационные, - подсказал Терри.

- Да, точно, они самые, - кивнула девушка. - Там такой конкурс был... Меня, кстати, Ксюхой зовут.

- Терри, - представился Терри. - Я женат.

- Ох, - сказала Ксюха и вся как бы сдулась.

На этом разговор увял, остаток пути Ксюха пялилась в окно, Терри - в планшет с тетрисом.

В то же самое время в первом вагоне того же самого поезда ехала супружеская пара. Мужчину звали Константином Дмитриевичем, но друзья называли его просто Кот. Было ему пятьдесят три года, но выглядел он на тридцать пять - сорок, как почти все россияне. Телосложение Кота было умеренно атлетическим, волосы густыми, как в юности, а седых волос не было ни одного. Лысые или седые мужчины в развитых странах почти не встречаются, прививка от этого дела простая и дешевая, к сорока годам ее ширяют почти все. Очень редко кто-то оставляет седину на висках или интеллектуальные залысины.

Кот работал техническим директором средних размеров информационного проекта, смысл которого понимали только три субъекта во всей вселенной: Кот, его заместитель по имени Богдан и прозвищу Гад, и всемирный искусственный интеллект, который все и придумывал, Кот и Гад просто переводили его изобретения в понятную людям форму. Еще в их фирме работали три аутсорсера: косорылая уборщица-макака, секретарша-хохлушка и два раза в неделю приходила шлюха, тоже макака, но не совсем косорылая -филиппинка, если не врет. Гад скрывал ее визиты от своей жены, а Кот от своей не скрывал, у них с Елкой были свободные отношения. Кот полагал, что в эпоху, когда все заболевания, передающиеся половым путем, лечатся одной-единственной инъекцией на все вирусы сразу, супружескую верность хранить глупо. Пусть хохлы и ниггеры ее хранят друг другу, запретили у себя прикладную генетику, дебилы, и теперь выпендриваются. Вот как раз за окном появилась рекламная голограмма - белая крыса с огромной опухолью на боку и надпись: "Я ела ГМО, теперь я умру". Никак не угомонятся, дурачье. Впрочем, если хохлы начнут размножаться бесконтрольно, и если смертность у них упадет до уровня развитых стран... Не дай бог...

Жену Кота звали Леной, но она предпочитала отзываться на прозвище Елка. Она работала старшим менеджером в компании, торгующей программами для трехмерных принтеров. В год Елка продавала всего две-три программы, поэтому большого дохода эта работа не приносила, Елка занималась ею не для заработка, а от скуки. Елка была высокой спортивной женщиной с короткой стрижкой и лицом как у Дэвида Боуи. Она всегда чуть-чуть походила на этого древнего певца, а в возрасте восемнадцати лет узнала об этом сходстве, и ее проперло усилить его косметическим ширевом. Получилось неплохо.

Фигура Елки регулярно менялась с женственной на андрогинную и обратно, грудь при этом то вырастала до третьего размера, то почти исчезала. Дело в том, что Елка была бисексуальна и в лесбийских утехах предпочитала активную роль. Когда она влюблялась в очередную девочку, то придавала своему облику больше мужественности, а когда влюбленность проходила и мужественность начинала утомлять - покупала в аптеке другую ампулу, ширялась и становилась более женственной. Она знала, что эксперименты с внешностью не полезны здоровью, но ей было по барабану. Наркотики намного вреднее, а искусственный загар - вообще прямой путь в могилу, больше девяноста лет по-любому не проживешь. Загар, кстати, Елка никогда не делала, она предпочитала белую кожу, как у вампира.

Сейчас Елка находилась в середине перехода от мужественного варианта к женственному. На прошлой неделе она разругалась с очередной любовницей (ревновала к мужу, дурочка) и вошла в очередной гетеросексуальный период. Но это не мешало ей строить глазки смазливым телкам, как, впрочем, и смазливым парням. Иногда Кот шутил, что Елка трахает все, что движется, а что не движется - тоже трахает, чтобы двигалось. В этой шутке была доля шутки, но не очень большая, однажды Кот даже сводил жену к психотерапевту, тот задвинул ее в диагностический комплекс, долго разглядывал сложные картинки на настольном экране, а потом сказал, что поводов для беспокойства нет, признаков нервных и психических заболеваний не обнаружено, а умеренная нимфомания - вариант нормы. После этого Кот успокоился, и они с Елкой продолжали жить душа в душу.

У них было двое детей, сын двадцати двух лет и дочь девятнадцати лет. Оба были студентами, сын сейчас жил в пригороде Парижа, дочь - в пригороде Новосибирска. У дочери отношения с родителями сложились теплые и дружеские, каждый день она обменивалась с мамой или папой традиционным "привет, как дела, что делаешь, работаю, ну давай", а сын отдалился, иногда по несколько недель на письма не отвечает. То ли работой увлекся, то ли влюбился.