Вкус вишнёвой лжи. Книга 2 (СИ) - Страница 91

Папа медлит. Я застала его врасплох своим неожиданным появлением, и теперь он выглядит как школьник на экзамене, не знающий, какой вариант ответа будет более точным.

— У нас есть информация, что Стас промышляет незаконными делами. Это касается его сомнительного дохода и связи с предпринимателем Марком Рыковым. Он у нас уже давно на прицеле, но доказательств слишком мало, чтобы предъявить обвинение, — коротко и по факту докладывает папа.

— Откуда информация? Что за дела? — тут же спрашиваю.

— У нас есть информаторы, — отец смотрит на свои сцепленные пальцы. — Мы знаем, что Стас получает прибыль через бизнес Рыкова, но большая часть денег — грязные.

Я прикусываю губу, вспоминая подслушанный разговор Скворецкого и Рыкова про незаконные казино и какие-то странные дела, но судя по их беседе, Стас был против. Его вынудили согласиться. Вдруг, Марк просто манипулирует им, чтобы проворачивать что-то? Может быть, всё куда глубже, чем вещи, в которых его обвиняет мой отец?

Я ни в коем случае не должна сдавать Стаса, пока во всём не разберусь, потому что, если расскажу сейчас обо всём, что знаю, у них будет повод взяться за дело серьёзнее.

— То есть, это всё только догадки? — вскидываю голову, пронзая взглядом папу. — У вас есть лишь слова каких-то непонятных типов и больше ничего?

Он пожимает плечом.

— И поэтому ты сговорился с Назаровым против моего жениха? Может, просто дело в том, что ты не хочешь, чтобы я выходила за него? Стас тебе никогда не нравился, дело тут вовсе не в его бизнесе. Ты не можешь вести это дело из-за личной заинтересованности! — пытаюсь надавить и увести тему в другое русло, чтобы взять инициативу в свои руки. — Почему вообще ты его притащил, — киваю в сторону Кости.

Папа и бровью не ведёт — я понимаю, что выбить его из колеи у меня не получается.

Неожиданно становится холодно, то ли от кондиционера, то ли от нагнетающей атмосферы, и я ёжусь. Крупные капли дождя начинают барабанить по стеклу, я вдруг думаю о забытом зонтике и о желании заскочить в кафе за кофе.

— Я позвал Константина, потому что он хорошо знает Стаса и может помочь в этом деле, — спокойно говорит папа. — На данный момент идёт расследование, у нас есть приказ от вышестоящего лица, поэтому от меня здесь ничего не зависит. Твой жених подозревается в причастности к обороту наркотиков, ведению незаконного бизнеса с участием казино и к двум убийствам. Так что на твоём месте я бы хорошенько подумал и сказал прямо здесь и сейчас всё, о чём ты знаешь. Это не будет внесено в протокол и приобщено к материалам дела, но очень поможет нам в расследовании.

Что за чертовщину он сейчас мне наговорил? Какие наркотики? Какие убийства? Стас бы никогда не стал ввязываться в подобное дерьмо, рискуя не только своим бизнесом, но и дорогими людьми. Это какой-то бред, его явно кто-то оклеветал. Я просто не верю в это, не хочу верить.

— Нет, — холодно говорю я. — Я ничего не знаю. В его бизнес предпочитаю не лезть. И я сомневаюсь, что Стас ко всему этому причастен.

— Хорошо, — смягчается отец. — Это всё, что я могу тебе сказать… Кстати, в пятницу Карина будет делать твою любимую индейку, так что приходи на ужин.

— Обязательно, — натянуто улыбаюсь, понимая, что разговор окончен. — Мне пора, не буду тебя отвлекать.

Мы прощаемся — я целую его в щёку и иду к выходу, вдруг понимая, что ничего важного так и не смогла разузнать. То, что Стаса в чём-то обвиняют, я и без этого знала. И если отец не соврал, этим делом заинтересован кто-то стоящий выше…

Мне нужно больше информации, чтобы делать какие-то выводы…

В коридоре меня догоняет Костя.

— Ты что-то знаешь, — уверенно говорит. — Не верю, что ты настолько дурочка, чтобы вообще ничего не заподозрить.

Я резко останавливаюсь, поворачиваясь лицом к Косте и встречаясь с его недовольным взглядом.

— В чём твои проблемы? — не понимаю. — Стас твой друг, постоянно вытаскивал тебя из дерьма, а теперь ты пытаешься его за решётку отправить? Так ты ему благодарен?

— Я ему благодарен, — почти шипит. Кажется, словно он хочет схватить меня за плечо и встряхнуть, чтобы привести в чувство, но парень этого не делает. — Я ему по жизни обязан. Но люди меняются. И Стас не такой пай-мальчик, каким ты его считаешь. Если он виновен, то получит по заслугам.

— В том и проблема. «Если», — тычу пальцем в его грудь. — Ты бы лучше встал на его сторону и помог.

Костя делает шаг вперёд, заставляя меня отступить, и нагибается так низко, что я чувствую его дыхание.

Я смотрю то в его глаза, то на маленькую родинку на скуле, и никак не могу избавиться от воспоминаний о наших поцелуях. Наш секс, его злость и ненависть перед моим уходом, прикосновения, в которых я тогда жутко нуждалась. Я думаю об этом и никак не могу понять, что же чувствую: страх, злость, тревогу или желание.

— Ты же спросила у него про телефонный звонок? — напирает парень. — По глазам вижу, спросила. И как? Что он сказал? Дай, угадаю. Что ненужные привязанности стоит уничтожать? Что её смерть была неизбежна? Зачем беспокоиться о том, кто всё равно сдохнет. Верно? — я открываю рот, чтобы возразить, но понимаю, что смысл в словах Стаса был примерно таким же. — Я его прекрасно знаю, Ир. Наверное, лучше, чем ты. Я видел его тёмную сторону, понимаю, на что он способен. Я пытался отгородить его от семьи и их денег, они тянули его на дно. Но я сам вляпался в то ещё дерьмо, поэтому мне пришлось уехать. И я Стаса не вытащил. Вот в чём проблема, — он делает ещё один шаг, и я врезаюсь в стену, отступать больше некуда.

— Так почему же ты уехал? — на выдохе спрашиваю я.

Он отводит взгляд в сторону, медлит.

— Были причины, — прячет руки в карманах. — Я уехал, чтобы защитить тех, кто мне дорог. И всё это время меня спасали лишь мысли о тебе.

Я вспыхиваю, сердце пропускает удар. И мир как-то пульсировать начинает, кружиться. Вот он, парень, который постоянно меня подбешивал, нервировал и творил чёрте что, человек, который просил меня подождать, пока он разберётся со своими проблемами, тот, кто не мог отдать мне ничего, кроме самого себя.

— А, может быть, это меня добивало, — Костя отступает. — Я тебя провожу.

— Нет, — помедлив бормочу я. — За мной следит охрана Стаса, тебе не стоит светиться рядом. Увидимся.

Не дождавшись ответа, я ухожу, всеми силами пытаясь прогнать обрушивавшуюся на меня неловкость.

— Ир! — окрикивает, и я оборачиваюсь. — Ты, это. Извини за тот раз.

— Ага.

Мне требуется две секунды, чтобы оторвать взгляд от Кости и направиться к выходу. И лишь на улице я вспоминаю, что забыла спросить про ту девчонку, больно смахивающую на мою спасительницу из клуба…

«Как же чудовищно легко врать, когда знаешь, что тебе безгранично доверяют. Так легко и так унизительно». Короткая встреча (Brief Encounter)

Краснова — Забытая в космосе

Ложь 59. Ира

Я лежу с широко раскрытыми глазами, осторожно теребя обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки, и кажется, что оно весит целую тонну. Я никогда не любила кольца, они всегда меня раздражали, сковывали, нервировали, но ведь это не просто украшение. Особенное. Слишком важное, чтобы носить его на цепочке как кулон.

Тяжёлая рука Стаса лежит на моей талии — он обнимает меня со спины, его размеренное дыхание щекочет шею, а жар от обнажённого тела пробирается под кожу.

Я думаю о том, когда впервые увидела Скворецкого. Тогда он был Верховским, пользовался девичьей фамилией матери, чтобы Элли не узнала его секрет. Богатенький мальчик, отрицающий своих родителей, обиженный на мир за то, что его старшему брату уделяли куда больше внимания, чем ему, и при этом неспособный выжить без денег своего отца. Притворяясь обычным парнем, Стас всегда понимал, что обманывает себя. В поисках своего места в жизни, забывал, что накрепко привязан не только к семье, но и к компании.

Я не знаю, как умудрилась влюбиться в него, но прекрасно помню тот момент, когда поняла, во что вляпалась. Стас в объятиях Элли после того, как я спасла его задницу от сошедших с ума мажоров. Может быть, в тот момент мне просто стало обидно, что после всех моих стараний Скворецкий бросился в объятия окутанной ложью предательницы?