Вкус вишнёвой лжи. Книга 2 (СИ) - Страница 122

К нам вдруг подходит официант и приносит напитки. Передо мной ставят кружку с чёрным крепким кофе, Стасу предлагают чай, Рыкову какой-то коктейль. Марк словно говорит нам, что мы у него на крючке и что он всё про нас знает.

К чашке я не притрагиваюсь.

Стас медлит, затем достаёт из делового чемоданчика папку с документами.

— Здесь часть. Остальное получишь, когда вернёшь Ирку.

— А, твоя мать тебя уже не интересует? — смеётся, но я вижу в его взгляде недовольство. Он берёт бумаги и бегло пролистывает их. — Что за мусор? — кривится.

— Я же сказал, остальное получишь после того, как отдашь Иру.

Мы блефуем, потому что Стас наотрез отказывается отдавать документы, пусть и подготовил их к передаче. Мы все прекрасно понимаем, что простых бумажек в данном случае недостаточно Нужны юристы и экспертиза, а на всё это уйдёт не мало времени.

Но есть одна лазейка, которая может сыграть на руку Марку. Если Стасян уволится с должности, то по завещанию его отца всё перейдёт на счёт компании. А раз у Рыкова большая часть доли акций, то руководить компанией будет именно он. Раз этот урод не воспользовался таким простым способом, значит, либо не знает о нём, либо это слишком просто. Хочет поиграть? Или не хочет унижать Стаса на весь мир? Ведь заставить его уволиться можно только грязными методами.

— Я придумал способ получше.

Марк кривится в ухмылке, достаёт сотовый и кому-то звонит по видеосвязи. Я напрягаюсь. Гудки прекращаются, но я не вижу экрана, а человек с той стороны упорно молчит.

— Кажется, у нас небольшая загвоздка, — безмятежно улыбается Марк.

После этих слов он поворачивает телефон к нам и с нескрываемым удовольствием наблюдает.

— Знаете, я всегда считал, что в мире нет ничего красивее и желаннее женщины, — рассуждает Рыков. — Особенно той, которую любишь. Что угодно сделаешь, чтобы она была счастлива. Вот мы с вами в совершенно одинаковых ситуациях. Женщины…

Тот, кто держит телефон, заходит в небольшую комнату. Сначала виден лишь пол и стены, а после женский силуэт на стуле спиной к нам. Я не вижу лица, но по фигуре девушка молодая, волосы тёмные, короткие, выше плеч. Мой мозг отказывается принимать, что это Ира, но это она. На ней надета моя кофта, которую Ольханская так и не вернула.

— Ира? — не выдерживает Стас, и девушка, видимо, услышав голос из сотового, вздрагивает и слегка поворачивает голову. — Ты, урод. Что ты с ней сделал?

— Ничего такого, — отнекивается Марк. — С ней ничего не случится, если ты отдашь мне документы, а иначе…

Человек, снимающий девушку на стуле, вскидывает руку. В ней пистолет, и он направлен на Иру.

Я реагирую моментально: выхватываю табельное из кобуры, вскакиваю на ноги и целюсь в Рыкова.

— Только попробуй, тварь.

Слышу в дальней части зала короткий визг. Он тут же смолкает, и мир вновь сужается до меня и Марка. Мы пристально смотрим друг другу в глаза, пока парень не говорит.

— Выстрелишь, она умрёт.

— То же самое могу сказать и про тебя.

Пауза кажется вечностью. И мне вдруг становится плевать на то, что я творю. Здесь камеры, сотрудники всё видят, будут вопросы, почему мент направил табельное оружие на гражданского. И я вдруг понимаю, если Иры сейчас не станет, я убью Марка. Здесь и сейчас. Как там сказал Стас? Плевать на последствия?

— Мамочка, убери оружие, — спокойно просит Рыков, и я не сразу понимаю, что обращается он не ко мне.

Бросив беглый взгляд на телефон, вижу, как рука с яркими красными ногтями опускает пистолет. Облегчения это не приносит.

— Мир?

Медлю.

— Назар… — Стас пытается отвлечь меня.

Всё-таки опускаю оружие и убираю в кобуру, но обратно за стол не сажусь.

— Подготовь документы, — Марк окончательно расслабляется, к нему возвращается уверенность и наглость, хотя не думаю, что это куда-то уходило.

Он достаёт бумажник и кладёт на стол несколько купюр. Куда больше, чем нужно, наверное, чтобы замять неудобную ситуацию с моим поведением.

— Свяжетесь со мной, когда всё будет готово. В следующий раз соберёмся всей компашкой.

Рыков спокойно встаёт из-за стола, поправляет пиджак и с довольной улыбкой на губах направляется к выходу. Чёртов урод. Я просто возьму и отпущу его? Позволю уйти? Насколько я беспомощен в этой ситуации?

— Пошли, — Стас поспешно поднимается на ноги, толкает меня в плечо. — Быстро.

Да, нельзя здесь оставаться. Я следую за парнем и за всеми отвратительными мыслями не замечаю, как оказываюсь возле пикапа.

— Дерьмо, — пинаю колесо.

Взъерошив волосы, облокачиваюсь о капот руками, но успокоиться не получается.

— Это была Власова, — шипит Скворецкий. — На видео. И я знаю, где держат Иру.

— Что? — вскидываю голову.

Стас подходит почти вплотную, но смотрит куда-то вдаль.

— Комната мне показалась знакомой. Я почти уверен, что это мой особняк за городом. Дедовский. Тот, что на озере, помнишь?

— Смутно. Чё они забыли там?

— Я не знаю, — осекается. — Возможно, мать сдала. Или Марк как-то узнал. Я уже сто лет там не был… Но место для кровавого озера отличное. Всегда можно меня подставить, случись что.

Несколько секунд мы молчим.

— Поедем туда, но мне нужно кое-что сделать, — Стас вновь замолкает из-за уведомления на телефоне. — Что за… — показывает мне.

«Упс. Кажется, мамуля не сдержалась))))».

И видео.

Всё та же комната, та же рука с пистолетом, женская спина. Камера чуть трясётся, и это почему-то выворачивает все мои внутренности наизнанку. Громкий выстрел, телефон дёргается, и девушка падает со стула на пол, дальше какие-то непонятные хрипы и женские чёрные туфли. Конец видео.

— Нет, — шепчет Стас.

Мир уходит на задний план. Я слышу лишь шум в ушах и своё медленно дыхание. Земли под ногами не чувствую, ни тела, ни разума больше нет. Перед глазами картинка из видео: девушка с тёмными волосами в моей кофте заваливается на пол, но всё смазывается из-за резких движений камеры. Или это просто навернувшая пелена слёз?

Они не могли убить Иру, в этом нет никакого смысла. Я не верю…

«— А как же ваш постоянный тезис, что все лгут?

— Я солгал» Доктор Хаус (House M.D.)

Depeche Mode — A Pain That I'm Used To

Ложь 77. Стас

Сумасшедший.

Сердце бешено колотится в груди, чувства одновременно притупляются и обостряются. Я уже и забыл, каково это: убегать от ментов, тонуть в необузданном адреналине и понимать, что вот-вот острые клыки охотника сомкнутся на твоей шее.

Я ухожу недалеко, здравый смысл не позволяет углубиться в лес, окутанный сумерками, однако страх за свою жизнь продолжает уводить от опасности. До сих пор не могу поверить, что Костян чуть не пристрелил меня.

Прислонившись к толстому стволу дерева, я прислушиваюсь, пытаясь отдышаться. Погони нет, да и вряд ли Назар рванёт вслед за мной, чтобы закончить начатое. Страх отступает, и тело перестаёт слушаться. Ноги сводит, колени дрожат, хриплое дыхание покидает обожжённые лёгкие. Сжимаю руки в кулаки, чтобы избавиться от дрожи.

Отходняк от адреналина заставляет нервно засмеяться.

— Чёрт…

Взъерошиваю волосы. Осмотревшись, с ужасом понимаю, что, если не найду в ближайшее время дорогу обратно, придётся блуждать здесь в темноте, а это слишком рискованное занятие в нынешней ситуации.

В ушах всё ещё звенят выстрелы, перед глазами мелькает картинка обезумевшего Назарова. Я не могу перестать прокручивать в голове его слова, а от воспоминаний о почти пронзившей меня пули, мурашки бегут по спине. Мне страшно, и я не хочу возвращаться к машине и уж тем более идти в дом, забитый охраной Марка. Я не хочу туда идти, потому что знаю, на что способен Рыков. И то, что он может оказаться моим братом, пугает ещё сильнее.

Идти туда — самоубийство.

Но и сидеть здесь тоже смысла нет.

Я выжидаю ещё немного, после чего решаю вернуться к машине — Костян не станет торчать рядом с разбитым пикапом и отправится в сторону дома, в этом я точно уверен. Мне требуется не очень много времени, чтобы выбраться на дорогу, но из-за блужданий в полумраке я выхожу из леса в паре сотен метрах позади авто. Свет фар манит как глупого светлячка, но на всякий случай я прячусь за ближайшими деревьями.