Вкус к убийству. Сборник детективных произведений английских и американских писателей - Страница 45

— Даниель, ешь, — произнесла миссис Перкинс. Это была маленькая, чем-то напоминающая воробья женщина, лицо которой во время каждой менопаузы приобретало специфическое выражение.

— Они постараются выяснить прошлое каждого из этой шестерки, — сказал Дэнни, обращаясь к Пэтти.

Сестра кивнула.

— Я уже думала об этом. Шестеро строительных рабочих. Пятеро явно принадлежат к национальным меньшинствам. Скандинав, правда, в меньшей степени.

— Немец, — поправил Дэнни.

— Патриция, ешь — вставил мистер Перкинс, дородный мужчина с красной шеей и складками кожи под подбородком — результатом четырнадцатилетнего сидения на одном и том же стуле за конторкой бухгалтера.

— Среди четырех итальянцев и одного негра обязательно найдется парочка, состоящая на учете в полиции, — сказала Пэтти. — Такова статистика преступности среди нацменьшинств. Будет странно, если в их прошлом не отыщется ни одного пятнышка.

Дэнни кивнул.

— Итак, — продолжала Пэтти, — парочку, что состоит на учете, они попридержат. Таким образом они обзаведутся подозреваемыми и, соответственно, объектом для работы.

— Но, — заметил Дэнни, — рано или поздно их придется отпустить, и дело останется нераскрытым. «Висяк» — так, кажется, они это называют.

— Ешьте, — слабым голосом проговорила миссис Перкинс.

— Разумеется никакого мотива, — продолжала Пэтти. — С самого начала никакого мотива. Но ты же знаешь полицейских. До таких глубин они вообще никогда не докапываются. Обнаружится, что ни у кого из рабочих вообще не было причин убивать его. В общем, опять то же самое.

Дэнни приподнял бровь.

— Если только Аристос и один из рабочих не обменялись друг с другом парой фраз насчет цен на бананы или не поспорили о чем-нибудь. Драка? — Он задумался над собственными словами. — Нет, что-то непохоже. И потом, затей они свару или тем более потасовку, хоть один из рабочих обязательно заметил бы. Он бы начал болтать об увиденном, вот так бы было.

— Стало быть, раз в этом деле с самого начала не наступил перелом, — предположила Пэтти, — мы можем сделать вывод, что никто не проболтался и, следовательно, никто не видел, как произошло убийство. Возможно, они сидели у обочины, закусывали, пили молоко, пиво или еще что-нибудь там, — опустив головы, чтобы не так слепило солнце, и потому, когда разносчик упал на землю, они едва успели заметить отскакивающий в сторону кирпич. Вот до этого места у меня все получается складно, а после я захожу в тупик.

— Да, загвоздка именно здесь, — согласился Дэнни. — Мертвец, кирпич и больше ничего.

— И никто не убегал? — спросила Пэтти. — За угол… Тележка ведь стояла недалеко от угла, так?

— Да, метрах в пяти.

— А не мог кто-нибудь подойти, схватить кирпич из кучи рядом со строящимся домом, шмякнуть им Аристоса по голове в тот самый момент, когда, как ему казалось, на него никто не смотрит, после чего преспокойненько убежать?

— Слишком рискованно для предумышленного убийства, — возразил Дэнни. — Середина дня. Причем, заметь, жаркого дня — многие выехали за город, на улицах пусто, если не считать строителей. И потом никогда не скажешь заранее, кого встретишь, если бросишься бежать за угол — женщину с коляской, почтальона или кого еще. Лицом к лицу. И тогда все, конец.

— Вот видишь, мы вот-вот попадем в тот тупик, в который уперлась и я, — сказала Пэтти. — Выхода нет.

— Ты видела тот кирпич?

— Нет, — ответила Пэтти.

— Какой кирпич? — спросил мистер Перкинс, отставляя в сторону вилку с картофельным пюре.

— Тупое орудие, — проговорил Дэнни, даже не глядя на отца. — Они попытаются найти на нем отпечатки пальцев.

— Насколько я понимаю, — заметила Пэтти, — будет очень трудно снять отпечатки с такого грубого предмета, как кирпич.

— Правильно. Именно поэтому им ничего не останется, как твердить, что это сделал один из строителей. Но никто не расколется. Хотелось бы мне взглянуть на тот кирпич.

— А зачем он тебе? — спросила Пэтти.

Дэнни вздохнул. — Да так, сам не знаю. В принципе, я уже достаточно продумал, но кирпич мог бы помочь. Просто, чтобы убедиться.

— Ты все продумал? — переспросила Пэтти, покусывая губу.

— Угу. Это же элементарно.

— По одному короткому взгляду на Аристоса в труповозе?

— Патриция! — вздрагивая воскликнула миссис Перкинс.

— Именно, — самодовольно ухмыльнулся Дэнни.

— Аристос еще был жив? Он что-то сказал тебе?

— Он был мертвее мертвого, — твердо произнес Дэнни.

— Это нечестно, — сказала Пэтти. — Ты видел то, чего не видела я. Ты должен все рассказать мне.

Дэнни кивнул в сторону родителей.

— Не перед ними же.

Пэтти принялась есть, и мистер Перкинс облегченно вздохнул. Дэнни тоже взял в руки вилку. Оба ели размеренно, почти мрачно, и родители беззвучно пробормотали им слова своей благодарности — и за это, и за то, что за столом воцарилась блаженная тишина.

На следующее утро Пэтти и Дэнни вышли из дому и двинулись по улице, держась поближе к отбрасывавшей тень стене, их пальцы невинно скользили по прохладной, но уже начавшей прогреваться под жарким августовским солнцем кирпичной кладке.

Они добрались до места происшествия и остановились у края тротуара рядом с тремя взрослыми, которые осматривали участок мостовой, где накануне лежало тело Аристоса Депопулоса.

Один из мужчин указал пальцем на чуть влажное пятно на асфальте.

— Вот, — хрипло проговорил он.

— Кровь, — прошептал другой.

Дэнни Перкинс подошел и наклонился, потом прикоснулся указательным пальцем к мокрому пятну и осторожно понюхал.

Собачья моча, — громко проговорил он. Затем вместе с Пэтти снова отошел к кирпичной стене здания.

Пэтти покосилась на указательный палец Дэнни, затем глянула на свою собственную руку. Кончики их пальцев — за исключением быстро подсыхавшего указательного пальца Дэнни — покрылись бледной кирпичной пылью. Она быстро перевела взгляд на строящееся с противоположной стороны улицы точно такое же здание — очередное творение, которое предусматривал осуществлявшийся проект.

— Они уже успели заменить рабочих, — заметил Дэнни.

— Ну конечно, — согласилась Пэтти. — Время такое — рабочих, думаю, сейчас найти нетрудно.

— Ты никого из них не узнаешь?

— Нет, — сказала девочка. — Это уже другие.

— Значит, они продолжают держать тех шестерых.

— Выходит, никто не проболтался.

— Точно.

— Ты абсолютно уверен, что никто из них этого не делал?

— Уверен.

— Но теперь-то ты можешь мне открыться, — заметила Пэтти.

— Пошли, детка, — сказал Дэнни. Он двинулся к расположенному ближе всего к тому месту, где был обнаружен труп Аристоса Депопулоса, входу в здание.

Они прошли к лифту и нажали на кнопку. Двери лифта распахнулись, и близнецы вступили во влажный, прохладный сумрак кабины. Дэнни изучил расположение кнопок, окинув взглядом весь ряд от «П» (подвал) до «16» — верхний этаж. Он нажал на верхнюю, и двери сомкнулись. Кабина двинулась вверх. Когда они проезжали восьмой этаж, он проговорил:

— Аристоса ударили красным кирпичом.

— О, — Пэтти издала слабый, приглушенный звук. — Откуда ты знаешь?

— Это элементарно, — сказал Дэнни. — У него на плечах остались следы красной кирпичной пыли. Конечно, если бы мне удалось увидеть кирпич…

— Брошенный с крыши? — спросила Пэтти с легким смешком.

— Угу, — сказал Дэнни.

Кабина остановилась, и дверцы распахнулись. Они пешком поднялись еще на полпролета лестницы и подошли к обитой оцинкованной жестью двери. Толкнув ее, близнецы оказались на горячей, залитой гудроном крыше, в который даже чуть проваливались подошвы их обуви.

— Вот, — сказал Дэнни, указывая на что-то.

Пэтти посмотрела и увидела выход вентиляционной шахты, сложенный из красного кирпича. Они приблизились к парапету и окинули взглядом крыши соседних строений с такими же шахтами.

— Привычка, — пробормотал Дэнни.