Вкус греха. Долгое прощание - Страница 55

Изменить размер шрифта:

Она видела, как он разом опрокинул рюмку водки, как смутился, встретившись с ней взглядом, каким неподвижным стало его некогда тонкое подвижное лицо… И волна мстительного удовлетворения прокатилась внутри. Но добавилась к нему и изрядная доля тоски-тощищи…

…Где же ты, тот, мой Митя?.. Неужели его больше нет?.. Вера и впрямь сказала своим друзьям, что этот пьяненький — ее первая любовь… Сказала как о чем-то забавном и прошедшем.

Они чуть-чуть посмеялись.

Виталий спросил, не папа ли это Митечки?..

Вера кивнула.

Виталий внимательно посмотрел на Митю. Понял, что теперь этот субъект не представляет для него опасности. Уже годы длится их связь с Верой, а она все тянет, говоря, что надобно еще «посмотреть»…

Он-то хорошо знал, что значит это неопределенное словцо, и обиделся.

А неделю назад она вдруг сама проявила инициативу. И он решил, что Веру надо немного наказать. Сейчас он сошлется на срочное дело и оставит ее здесь.

Пусть-ка гордая Вера побудет одна и окончательно разберется со всеми своими мужчинами.

Митя решился. Почему он не может подойти? К любимой женщине, которую он не видел столько лет!..

Он посидит с ними, посмотрит на нее и уйдет, если она того захочет, или же уйдет вместе с нею — тоже, если она этого захочет.

Митя шел через зал странной походкой, какой раньше у него не было: пружинистой и вместе с тем скованной, подошел и как-то тоже странно стал у столика — то ли официант, то ли мэтр, решивший о чем-то сообщить… А если проще — нелепо.

Старший из мужчин глядел на него с что-то таившим прищуром. Молодой — с веселым интересом: что отколет этот мужичок? И наконец Вера, — нетерпеливо и стыдясь.

А Митя приторно, вежливо спросил:

— Вы разрешите мне присесть на минуту?

Мужчины за столом задвигались:

— Да, да, конечно, пожалуйста…

Молодой отодвинул стул.

Митя тем же тоном сказал:

— Благодарю, — и уселся, положив руки на колени.

— Здравствуй, Митечка, — сказала Вера чуть насмешливо, как бы прося отнестись снисходительно к нему, пьяненькому.

— Знаете ли, господа, — сообщил Митя торжественно, — я люблю эту женщину много лет… А вот она меня не любит и, похоже, никогда не любила.

— Мы ее тоже любим, — выскочил молодой и оглянулся на своих компаньонов, приглашая их к представлению.

Старший ответил, однако, почти серьезно:

— Весьма сочувствую…

Вера раздраженно кинула:

— Митя, тебе не стоило столько пить…

— Но товарищ же ничего дурного не делает? — веселился младший. — Он признался вам, Вера, в любви. По-моему это приятно любой женщине. Не так?

— Так, так, — подтвердил старший, а Вера промолчала.

Тут старший встал и сказал, что безумно перед всеми извиняется, он забыл, что у него назначена встреча и он должен на час исчезнуть. Но — вернется.

И ушел.

Вера безразлично посмотрела ему вслед.

Меж тем Митя и молодой познакомились. И теперь молодой требовал от Мити доказательств его большой любви к Вере.

Он хотел, чтобы Митя встал на руки и прошел хотя бы два шага.

Митя спросил очень серьезно:

— А надо?

Весельчак ответил, что это не просто — надо! — необходимо.

За Митиным стулом уже покачивался верный друг Спартак.

Он уловил последние слова и сообщил, что здесь над его другом Митенькой, великим поэтом и музыкантом, издеваются…

Вера сказала раздраженно, что если не прекратится этот цирк, она уйдет.

Весельчак стушевался и поспешил заверить, что пошутил, а Митя, уже наливаясь обидой, заметил:

— Могу и на руках… Но это, возможно, оскорбит нашу даму.

И снова решился.

Он положил свою руку на руку Веры и попросил:

— Вера, уйдем отсюда.

Она посмотрела ему в глаза — в них стояли слезы.

…Ах, как все поздно, подумала она, разве этот клоун — Митя?

Искрометный властный изысканный Митя? Этот тяжко осевший на стуле средних лет мужчина? Отец многих детей… Никогда!

И она с искренней жалостью покачала головой и сказала, запинаясь от той же жалости:

— Нет, Митя, это невозможно. Я никуда с тобой не пойду… Никогда.

За друга вступился Спартак. Он уже сидел за столом, и молодой весельчак угощал его коньяком.

— Нет, вы должны с ним идти, раз он хочет! Вы не знаете, кто он! Он — великий человек. И еще дипломат. Вот он кто, а вы? Кто вы-то?.. — Спартак враждебно смотрел на Веру.

— Я знаю, кто он, — ответила устало Вера, ей тяжка была эта сцена, невыносим ТАКОЙ Митя с его расхристанным другом.

— Не надо мне ничего объяснять. И вас знаю. Вы — Спартак, барабанщик… Верно?

— Ударник! — закричал Спартак, — я — ударник, девочка, чтоб ты знала!

Встал молодой весельчак, понявший, что веселья не будет, а будет тягостное выяснение стародавних отношений, а это ему ни к чему. И он по-английски удалился, лишь Вере сделав знак глазами: я лично ухожу.

Встала и Вера, бросив на стол какие-то деньги. Митя посмотрел на нее снизу вверх и снова попросил:

— Вера, уйдем… Как тогда, на пароходе, помнишь?

Веру пронзило это напоминание, и захотелось еще скорее отсюда уйти.

— Митя, я помню все. Но с тобой я больше никуда и никогда не пойду. Ничего у нас не выйдет.

Она повесила на локоть сумочку и направилась к выходу. Митя вскочил и пошел за ней.

Пока она одевалась в гардеробе, он стоял и смотрел на нее. Она надела элегантное, цвета топленого молока, кашемировое пальто, намотала на шею длинный шарф и выскользнула в стеклянные двери, не оглянувшись на Митю.

А он стоял как пригвожденный, не замечая холода, а сзади него шептал Спартак: «Плюнь на нее!»

Домой Митя пришел поздно, еле отвязавшись от Спартака, который никак не мог понять, почему любимый друг Митенька, живущий в пятикомнатной квартире с симпатягой Нэлей, не хочет взять его с собой, на одну ночь всего?..

Митя попытался объяснить ему ситуацию, но Спартак, ничего так и не поняв, дико на него обиделся и, съежившись, ушел куда-то в осеннюю темь.

В квартире никто не спал.

Надежда Михайловна и Степан Иванович лежали, тихо перешептываясь, а Оля сидела на кровати в их с Митей комнате и, уже выплакав все слезы, тупо смотрела в темное окно. Вспоминала их с Митей прогулки, которые, естественно, сопровождались его поздними приходами ТУДА, В ТОТ ДОМ, бывший для нее лагерем противника, — врагом их с Митей необыкновенной любви…

А теперь?.. Теперь она сидит одна и ждет, а он, наверное, гуляет с какой-то женщиной или девушкой, может, моложе еще ее…

Митя пришел пьяный и злой.

Оля решила сейчас ничего ему не говорить — оставить на утро…

То, что он был пьян, несколько успокоило ее: не станет же он пить на любовном свидании?

Она только спросила, не хочет ли он чаю, — он на нее взглянул так, будто она предложила ему свинячьей похлебки.

Он уснул без единого словечка. Задремала и Оля, измаявшись за этот самый длинный вечер в ее пока короткой жизни.

А Надежда шептала своему Степушке, что завтра она этого прощелыгу выгонит и не станет слушать Олю. Хватит! Поиздевался этот Митька и над их дочкой, и над ними!

Степан Иванович только вздыхал, а сам жалел зятя, жалел их бесед на разные политические темы, их воскресных совместных распитий чекушек и под это дело опять же интересных разговоров…

— Зря ты так Надюш, мало, что в молодости бывает? Все пройдет, и забудут они про этот случай! А как родится ребеночек, так и всякие гулянки по боку! Будет Митя гулять с колясочкой, вот и весь сказ.

— Дурак, — как-то безнадежно сказала жена.

Митя проснулся среди ночи от головной боли.

Сразу вспомнил вчерашний вечер и ощутил стойкое отвращение к себе, глупому и ничтожному, и злобу на Веру с ее компанией — тоже мне господа!

Держатся, как небожители. Дрянь они……Но дрянь и ты, подумал он.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com