Вивиан (СИ) - Страница 47

— Как вам будет угодно, — Вивиан рад, что врач уходит. Ему не нравится, когда этот мужчина к нему прикасается, и он терпит его только потому, что таково желание хозяина. Вивиан чувствует себя прекрасно рядом со своим альфой и, откровенно говоря, не совсем понимает, что с ним не так. Мысль о том, что хозяин может желать ребёнка от своего питомца, кажется Тайтусу чудной.

— Ты очень расстроился, моя ягодка? — альфа гладит его по голове, так и не отпуская со своих колен.

— Нет, — Вивиан отрицательно качает головой, подставляясь под эту незамысловатую ласку. — У меня достаточно сил, чтобы защищать вас и вам прислуживать, поэтому я не совсем понимаю… — омега запинается. Опять это чувство, что он что-то забыл, упустил из виду, а оттого и не понимает вроде как очевидного.

Порой это состояние выводит Вивиана из себя, и тогда он расстраивает своего хозяина. Со временем научился справляться с этим необъяснимым ощущением потерянности, но бывает, голову просто заполняет пустота, в которой кто-то, находящийся словно очень и очень далеко, кричит, сотрясая нечто вокруг него. После у Вивиана болит голова. Может, хозяин заметил его состояние и именно поэтому водит к нему врача каждую неделю?

— Я забочусь о тебе, Вивиан. Это всё, что тебе нужно знать.

— Да, господин, — шепчет Вивиан, чувствуя дыхание мужчины очень и очень близко. Хозяин его целует — не то чтобы редкость, но приятно. В такие моменты Вивиан ощущает себя максимально нужным своему господину и готов отдать ему всего себя без остатка.

— И всё же я что-то делаю не так… — шепчет хозяин, обнажая и целуя его плечи. — Я чувствую это, Вивиан, но не понимаю, что именно меня не устраивает.

— Я расстраиваю вас, господин? — бормочет Вивиан, запрокидывая голову. Ощущения его не ошеломляют, но по телу растекается приятное тепло возбуждения. Кажется, он помнит, что ощущения должны быть немного иными: более глубокими, яркими, волнительными, страстными — и вроде как что-то пробуждать внутри, но, как бы он ни старался, омега не может вспомнить, с чем именно связанна эта уверенность.

— Нет. Скорее даже спустя столько времени не перестаёшь меня удивлять и заводить в тупик.

Вивиан снова не понимает, поэтому предпочитает промолчать, отдавшись во власть господина. Его альфа — умелый любовник, с которым его тело получает удовольствие. Вивиану нравятся моменты их близости, поэтому он, опять-таки, не понимает, почему их с господином отношения стали такими только недавно.

Как-то он осмелился спросить пребывающего в настроении альфу, почему тот не прикасался к нему всё это время. Хозяин ответил странно, мол, он, Вивиан, был против. У него после долго и сильно болела голова, потому что он много думал и всё равно не находил причины, почему отказывал господину в близости. Ведь это же его хозяин. К тому же только расстроил альфу, которому не пришёлся по нраву его вопрос о том, а что было до того, как он стал питомцем Адама Декстера. Вивиан вроде как помнит, что у него была другая жизнь, но воспоминания настолько размыты, что чем сильнее он пытается их облачить, тем мутнее они становятся и тем сильнее у него болит голова.

Поэтому Вивиан больше не думает о всякого рода глупостях. Например, что запах у его хозяина ему под стать — сильный и свидетельствующий о его безупречной породе, — но всё равно ему не очень нравится.

В постели он привык повиноваться, поэтому, когда альфа просто обхватывает их возбужденные члены ладонью, Вивиан не возражает. Хозяину больше нравится ласкать, смотреть на него и играть с ним. И Вивиану, значит, нравится. Даже если во время игр хозяин причиняет ему боль, Вивиан учится получать от неё удовольствие, на самом деле боясь признаться, что он почти ничего не чувствует.

Другое дело, когда альфа нежен с ним. Когда, как сегодня, гладит его тело, целует его в губы, шепчет на ухо что-то странное, во что Вивиан почти что не вслушивается, балует его откровенными ласками. Вивиану нравится эта нежность, хотя она и в редкость. В большинстве случаев хозяин умеренно груб и предельно серьёзен в вопросах его воспитания, ведь он всё ещё недостаточно опытный и хороший питомец.

Вивиан едва слышно вскрикивает и сразу же затихает, глубоко дыша. Воспитанные в нём правила поведения не позволяют омеге ухватиться за сердце, которое отчего-то бешено колотится в груди. Снова это чувство, будто он проваливается в бездну. Вивиан глубоко вдыхает: запах альфы, спермы, пота и морского парфюма, оставшегося после беты. Вивиана слегка мутит. Может, он и правда нездоров? Да, скорее всего, но вряд ли физически. Вивиан подозревает, что это как-то связано с его господином, даже физическая близость с которым не приносит ему уверенности в том, что то, что происходит сейчас с ним — правильно.

— Продолжим вечером, моя дивная ягодка, — альфа поднимается, напоследок коротко целуя его в губы. — У тебя скоро тренировка, не стоит переутомляться, — поясняет терпеливо хозяин, когда он пытается потянуться за ним и прильнуть к его крепкому телу, намекая на продолжение.

— Да, вы правы, господин, — покорно соглашается Вивиан, сползая с постели и усаживаясь у ног альфы. Хозяин чем-то всё-таки недоволен: это Вивиан чует по его изменившемуся запаху — густому и слегка агрессивному.

— Ты должен быть в прекрасной форме, Вивиан, — господин приподнимает его голову, потянув за кольцо на ошейнике. — Вскорости нам предстоит очень важная встреча, и я хочу, чтобы на ней ты, моё наваждение, был неотразим.

— Как прикажите, господин, — шепчет Вивиан благоговейно, надеясь на ещё один поцелуй или хотя бы намёк на то, что он прощён за свою холодность во время близости. Но альфа лишь встаёт с кровати и, не прощаясь, уходит, оставляя его одного. Не впервой, однако…

Первым делом Вивиан сдирает с кровати простыню и вытирает свой живот от липкой спермы. Иногда ему всё равно, что на нём одето, но иногда, как сегодня, омегу раздражает его полуобнажённость. Хорошо, что для тренировки по рукопашному бою ему позволяют переодеваться в удобные одежды, иначе Тайтус даже не представляет, как бы он проводил спарринги во всех этих ремешках и тяжёлых украшениях, узких брюках или же, наоборот, струящихся шёлком и сатином шароварах.

Отбросив простыню, Вивиан снова садится на пол и думает. Знает, что после у него будет болеть голова, но он должен разобраться, что не так. Для того чтобы хозяин был им доволен. В голове опять пустота. Единственное, о чём он может думать, так это о приказе своего господина: важная встреча, породистый альфа и его безупречный питомец.

Вивиан уже был на парочке таких, и хозяин остался им не очень доволен. Ему всё ещё не хватало опыта. Например, он мог всю трапезу просидеть у ног господина, принимать пищу из его рук и выполнять все его приказы, но, как ему об этом сказали даже гости, со стороны это смотрелось неказисто.

— Не приручен ещё до конца, мистер Декстер. Хотя я вас и не упрекаю, ведь породу всегда трудно обуздать, не исковеркав её уникальности.

Вот что сказал один из гостей его хозяину, после чего Вивиан несколько дней провисел на крюках и ещё дольше тот самый врач, что бета, залечивал проколы, оставшиеся на его теле. Наказание было ужасным, но заслуженным. Тем более, он сам был виноват, унюхав течную сучку одного из гостей, которая явно пыталась соблазнить его господина, и не сдержавшись. Подумаешь, чуть не задрал шлюху! Но хозяина это поставило в неловкое положение, и он не позволял ему подыматься с четверенек почти месяц. Так что в этот раз всё должно быть идеально.

Да, Вивиан сжимает пальцы в кулаки, настраиваясь. В этот раз он будет самым красивым, покорным и примерным питомцем. Альфа будет доволен им и, может, тогда… Омега касается тёмной повязки на своих глазах. А хочет ли он на самом деле увидеть мир в красках? Откровенно говоря, Вивиан боится. Боится собственного отражения, которое не помнит, но очень хочет увидеть.

========== Часть 15. ==========