Вилла - Страница 10

— Посторонним незачем болтаться по винограднику.

— Не капризничай.

Изобразив на лице радушную улыбку, София схватила Тайлера за руку и двинулась навстречу семейству.

— Доброе утро. Рады приветствовать вас на виноградниках Макмиллана. Меня зовут София. Мы с Тайлером с удовольствием ответим на любые ваши вопросы. Вы знакомитесь с достопримечательностями долины Напа?

— Можно сказать и так. — Глаза такие же, как у Синьоры, отметил Дэвид. Тот же разрез и тот же цвет. — На самом деле мне хотелось встретиться с вами обоими. Я — Дэвид Каттер. А это мои дети, Тео и Мэдди.

— О! — Быстро справившись с растерянностью, София пожала протянутую Дэвидом руку. — Что ж, еще раз добро пожаловать. Зайдем для начала на винодельню или сразу в дом?

— Было бы неплохо взглянуть на виноградники. Я давно уже не видел, как делают обрезку. — Дэвид повернулся к Тайлеру: — У вас красивые виноградники, мистер Макмиллан. И вы здесь производите великолепные вина.

— В этом вы правы. Но меня ждет работа.

— Простите его. С манерами у мистера Макмиллана, увы, неважно.

— Лоза не любит болтунов.

— Звуковая стимуляция чрезвычайно способствует развитию растений. — Мэдди словно не заметила раздражения на лице Тайлера. — Почему вы проводите обрезку зимой, а не ранней весной?

— Мы обрезаем побеги, когда лоза находится в состоянии покоя.

— Почему?

— Мэдди! — Дэвид попробовал остановить ее расспросы.

— Все в порядке, — сказал Тайлер, с любопытством глядя на настырную девчонку. Хоть одевается она как маленькая вампирша, в глазах виден ум. — Зимняя обрезка уменьшает урожайность. В противном случае вырастает много низкосортных ягод, а для нас главное не количество, а качество.

— Покажите мне, как это делается, — попросила Мэдди.

— Я…

— Идемте со мной. — София излучала доброжелательность. — Я вам все объясню. — Она отвела ребят на почтительное расстояние, чтобы они не слышали, о чем будут говорить Тайлер и их отец.

— Ладно, Каттер, давайте начистоту. Я не люблю, когда мне заглядывают через плечо и ставят оценки, как в школе. И мне плевать, какие порядки существуют в «Ле Кёр». На этих виноградниках я хозяин.

— Я здесь не затем, чтобы вам мешать, Макмиллан. Вы — винодел, вам и карты в руки. Но я намерен быть в курсе всего, что у вас происходит на всех стадиях производства.

— Ваше место в конторе, мое — здесь.

— Не совсем так. Меня наняли именно потому, что я кое-что смыслю и в виноградарстве, и в виноделии. Можно?

Из чехла, висевшего на поясе у Тайлера, Дэвид достал секатор. Выбрав побег, он быстро и умело обрезал его.

— Я знаю, как ухаживать за виноградом, — сказал он, возвращая Тайлеру инструмент, — но это не делает меня его хозяином.

Не скрывая раздражения, Тайлер сунул секатор в чехол с таким видом, словно вкладывал в ножны меч.

Упрямый, никого не допускает на свою территорию, подытожил Дэвид. Похоже, с ним придется повоевать, но это будет интересно. Подойдя туда, где София развлекала его детей, он обнаружил, что присутствие красивой женщины сильно подействовало на Тео, гормоны в нем так и бурлили. И это тоже может осложнить жизнь, устало подумал Дэвид.

Судья Хелен Мур стремительно вошла в свой кабинет.

— Извини, дорогая, слушание немного затянулось.

— Ничего страшного, — ответила Пилар. — Спасибо, что выкроила для меня время. Я знаю, как ты занята.

— У нас есть два часа. — Хелен тяжело опустилась на стул и скинула туфли. — Может, сходим пообедаем?

— Мне не хочется есть, Хелен… Тони собирается оформить развод. Я не знаю, что делать. Мне было бы легче, если б можно было обойтись без лишних сложностей. И грязи.

— Очень жаль. — Хелен недовольно нахмурилась. — Я бы с удовольствием задала ему жару. В любом случае мне понадобятся твои финансовые бумаги. К счастью, мне в свое время удалось заставить тебя поделить с ним имущество, но он все равно может предъявить претензии. Ни на что не соглашайся.

— Дело не в деньгах.

— Он наверняка не намерен отказываться от привычной жизни. Сколько он из тебя вытянул за последние десять лет?

Пилар виновато заерзала на стуле:

— Хелен…

— Вот именно. Долги, которые он никогда не возвращает. Дом в Сан-Франциско, дом в Италии. И там и там шикарная обстановка. И мне прекрасно известно, черт побери, что он прикарманил немало твоих драгоценностей.

— Я его любила и думала, что, если я буду ему нужна, он тоже меня полюбит. Но вчера все изменилось. — Поднявшись со стула, она рассказала про ночной звонок. — Я кое-что поняла. Я его больше не люблю. Возможно, уже давно. Я оказалась в жалком положении.

— Ничего подобного. — Хелен сняла трубку телефона. — Карл? Закажи, пожалуйста, для меня две куриные ножки, два салата, два капуччино и бутылку воды. Спасибо. — Она положила трубку. — А теперь, дорогая моя, я объясню, что тебе нужно делать.

В воскресенье Софии не нужно было спозаранку, напялив брюки и теплый свитер, отправляться обрезать виноград. Вместо этого можно поехать в город, пройтись по магазинам, пообщаться со знакомыми. Но прежде всего надо поговорить с матерью насчет института красоты.

Коротко постучав, София открыла дверь в комнату Пилар. Кровать застелена, шторы раздвинуты, в окно пробиваются первые робкие лучи солнца.

— Мама?

— Она уже давно встала, — сообщила Мария, выходя из прилегающей к спальне ванной комнаты. — Вы найдете ее в оранжерее.

— Я всю последнюю неделю ее почти не видела. Как она себя чувствует?

Мария сердито сжала губы.

— Спит плохо. Не ест, а так, поклюет немного, да и то только после уговоров. Объясняет, что это от предпраздничных забот. И каких таких забот? — Она всплеснула руками.

— Спасибо, Мария. Я ее сейчас отыщу.

Замечательный повод, решила София, сбегая по лестнице.

Она попросит мать помочь ей с покупками к Рождеству.

На длинном столе в малой гостиной стояли ангелы Джамбелли — три мраморные скульптуры с лицами Терезы, Пилар и Софии, какими они были в двенадцать лет. София никогда не могла смотреть на них без умиления.

Она обвела взглядом комнату. Свечи в серебряных и золотых подсвечниках, изящные композиции из растений. Ближе к окнам царственно возвышалась елка, увешанная привезенными из Италии игрушками. Под елкой уже лежали подарки.

До ежегодного рождественского приема оставались считанные дни, со стыдом подумала София. А она не помогла матери с приготовлениями.

Оранжерея встретила ее приятным влажным теплом субтропиков.

— Мама?

— Я здесь. Иди посмотри, какой замечательный сорт. Очень нарядные, правда? — Оторвавшись от работы, Пилар взглянула на дочь.

София поцеловала ее в щеку.

— Мама, я не успеваю сделать необходимые покупки к Рождеству. Не могла бы ты съездить со мной в город? Потом мы вместе где-нибудь пообедаем. Я угощаю.

Поставив на место ящик с цветущими белыми нарциссами, Пилар покачала головой:

— София, все, что хотела, ты купила еще в октябре. Ты всегда так делаешь, и мы все это знаем и завидуем твоей предусмотрительности.

— Ладно, ты разгадала мой обман. И все равно мне ужасно хочется поехать в Сан-Франциско и немного развлечься. У меня была жуткая неделя. Давай проведем этот день вместе.

— Похоже, в связи с бабушкиными нововведениями тебе здорово достается. Так и надорваться недолго, — озабоченно сказала Пилар.

— Ты ведь знаешь, я люблю, когда много работы. Хотя помощник мне не помешал бы. Но я не хочу признаваться бабушке или Макмиллану, что выбиваюсь из сил. Может, ты меня выручишь? Будешь подшивать бумаги, распечатывать документы.

— Ты пытаешься найти для меня занятие, точно так же, как Мария старается заставить меня больше есть.

— Не совсем так. Если б ты меня немного разгрузила, я, возможно, еще в этом десятилетии смогла бы снова начать с кем-нибудь встречаться.

— Хорошо, только потом не жалуйся, если я что-нибудь не туда засуну, — рассмеялась Пилар. — Последний раз я выполняла секретарские обязанности в шестнадцать лет, и кончилось это тем, что мама меня уволила.