Вихрь. Сказка в современном мире. (СИ) - Страница 35

Родитель вздохнул.

- Даже я не всегда понимаю, зачем такие сложности. Мой супруг будет бить сильнее. - Сказал он и покачал головой. - И тебе совет - защищайся.

- Как? - округлил глаза тятьянг. - Он отец Антона, я не…

- Или он тебя убьет. - Родитель покачал головой. - Это шаки. И поехал он молча только потому, что в течку Антон тебя подпустил. И не дернулся дома, потому что твоих дагжи было больше десятка. Надеюсь ты понимаешь, что мертвым, ты Антону не нужен?

- Понимаю. - Кивнул головой Эуль.

- Раз понимаешь, иди туда. - Кивнул головой потенциальный тесть, глядя в сторону хвоста корабля. - И мой тебе совет, прикажи своим людям, даже дуэнье Донг-Ху, забыть, что ты их потенциальная причина жить и служить. Понял?

- Да. - Эуль склонил голову и пошел в сторону, где все более явно обрисовывается поток негодования, злости, возмущения, жажды шею намылить.

Родитель отвернулся и осмотрел небольшое скопление мелких островов. Услышав краем уха начавшуюся свару, не почувствовав от супруга волны жажды убийства, хмыкнул: синяки будет зализывать Антон. Тот, о ком говорили, спал сладким сном, и не знал, что его отец избивает того, кто претендует на его руку и сердце. А когда проснулся, все уже закончилось. И одевшись, выйдя из каюты, удивленно уставился на истинного владельца имени "Донг-Ху". Он стоял и стерег его покой, а сыновья сидели на полу в пяти метрах и ждали, когда папа проснется.

- У них отличная выдержка, - проговорил Донг-Ху, - вы очень хорошо воспитали сыновей, господин.

- Господин? - удивился Антон, после чего ему было не до расспросов.

Его сыновья прильнули к родительскому боку, начали тараторить, как соскучились, как им надоело быть на корабле, как их бесит этот выскочка и прочая, прочая, прочая. Подростки, уже не дети, но еще не юноши, повели родителя покушать, так как сами оголодали. И придя в кают-компанию сели так, что рядом с Антоном ни с какого бока не подлезешь. Этакий барьер, защита родителя! К столу, когда они прибыли, стали стекаться все старшие на корабле. Когда вошел отец, Антон улыбнулся ему, перекинулся парой слов, с родителем и удивленно уставился на проглядывающие синяки на лице Эуля. Тот, увидев бойкот от подростков, подошел к их родителю, прилюдно наклонился и поцеловал его в губы. Антон растерялся сначала, но потом ответил. С победой осмотрев лица его сыновей, альфа нежно погладил ему щеку, и шепнул на ушко пару ласковых слов. Мальчишки зарычали в ответ на такую наглость и нахальство.

- Мельв. - Строго одернул Антон.

- Па! - возмутился сын.

- Мне рассказать тебе, что такое альфа? И для чего он нужен мне? - посмотрев строго на сына, заставляя Эуля замереть и рассматривать другого Антона, этакого бескомпромиссного родителя. - Либо, ты здесь и сейчас примешь тот факт, что именно этот альфа украл меня, как того и требуют законы островов?

Глаза у обоих сыновей расширились, сузились, а потом оба выдохнули с шумом. За годы жизни на островах, они выросли именно как островитяне. Им было слишком мало годков, когда родитель переехал. И что такое воровство супруга из родного дома, они слишком хорошо знали.

- А мы? - спросил Аран.

- А вы моя драгоценность и этот альфа не посмел обидеть меня, оставив вас где-то далеко. Ведь правда?

- Да, Антон-эу-Кху, правда. - Сверкнув глазами, Эуль раньше времени произнес это имя, разрезав слух всех островитян, но намеренно забирая себе победные очки в глазах сыновей своего любимого.

Он увидел то, что сделает его с мальчишками дружным. Он "украл" их папу, как воруют только самых желанных женихов. Дальнейшая трапеза, да и все после нее, прошли мягко. Они неуклонно приближались к столице, ко двору. А когда прибыли, попали на роды. У Яши-ын-Ди раньше срока отошли воды. Он вообще ходил тяжело на этот раз.

Во дворце они прожили три дня прежде чем переволновавшийся за своего супруга вавэхдэ вспомнил о вернувшемся брате. Как вспомнил, так призвал их двоих к себе, принес глубочайшие извинения, что влез между ними, затем поблагодарил от всего сердца, что Антон увидел и тем самым спас его любимого, после чего спросил, может ли он познакомиться с сыновьями спасителя его жизни и жизни его семьи. При знакомстве близнецы не посрамили своего родителя, а вавэхдэ спросил не хотят ли они познакомиться с первопринцем.

После этого к немного пришедшему в себя вавьи провели Антона. Остальным пока было нельзя. Приняв и от него благодарность, получил заверения - вавэхдэ больше никогда не полезет куда не надо.

Эпилог

Церемония брака прошла в Храме, очень красивом и живописном. Здесь же Эуль принял на себя сыновей Антона, и здесь же вавэхдэ породнил кровью их и своего сына. Первопринц Хамрей-Лу Улиму принял старших как само собой разумеющееся, и тут же потянул их подальше от неинтересных взрослых - он был шкодник тот еще.

И вот возвращение во дворец, вот они наедине. Ласки, страсть, радость. Было все. А через несколько дней, так как у Антона еще не встала фаза в норму, началась течка. Как только Эуль ощутил ее, учуяв, выглянул за дверь и Донг-Ху был оповещен, что надлежит сделать. Тот заулыбался и кивнул головой. Дверь закрылась. Верный страж отошел к ближайшему слуге и передал:

- Тятьянг желает красное панхее, и одежды.

Слуга, услышав кодовое слово, со всех ног и максимально быстро, унесся к распорядителю. Буквально за четверть часа весь дворец забурлил! Если вавэхдэ обязан пронести в панхее своего избранного перед браком, то вот его тятьянг только после него. И больше на такую церемонию никто права не имеет. Обычные люди не должны показывать своего избранного, они имеют право просто завернуть его в панхее, или использовать масла и благовония, взятые из Храма и нанести их на тело рождающего в момент наступления первой течки после церемонии. И делают это наедине. И только тогда по законам Храма сведенные вместе становятся настоящими супругами, настоящей парой, которой Боги даруют потомство. Как правило практически всегда происходит зачатие. Даже если использовали травы. И только если используется изделие, или супруг бесплоден, зачатия не произойдёт.

Донг-Ху иногда подходил к двери, прислушивался, и отходил, ожидая приказа. Коридор, в конце которого брачные покои, заполнялся людьми. Прибывали те, кто обязан знать запах избранного супругом, а это все старшие из совета, все сановники, все офицеры, которые были отозваны во дворец, и ждали, когда начнется момент церемонии. Что у первого, что у второго брата во власти, был экстренный момент. И никого не волнует, успел ты или нет. Если не будет - шкуру сдерут. Но, так как игры в течку долгие, как правило успевали все и всегда, главное быть во дворце.

И вот Донг-Ху ощутил, как его дергают по нити зова. Он забрал у слуги одежды и панхее, подошел, чуть приоткрыл дверь и передал требуемое. Дверь прикрыл и встал рядом с ней. Две шеренги "зрителей" замерли. Начиналось построение с боевых офицеров, за ними шли сановники, затем советники и завершали члены семьи, кто переступил за черту двенадцатилетия. Единственным исключением мог быть только первопринц и только для церемонии своего отца. Сейчас первопринц уже подрос, и имел полное право быть на церемонии без ограничения.

Панхее пропитано маслами, которые сбивают аромат течки, но оставляют яркий и острый запах избранного, а благовония снимают с самых впечатлительных попытку пощупать кокон такого ароматного рождающего, либо не дают морщиться от остроты запаха, считая его отвратительным, является практически реликвией, пусть и разная материя, но это реликвия и знак семьи. Панхее издревле бывает только красным, как цвет рода и цвет крови. Панхее никогда не передается по наследству и уничтожается если один из супругов умирает. Его хранят в специальном деревянном сундуке, который в силу своих свойств препятствует его распространению, но сохраняет на самой материи панхее.

И вот Донг-Ху раскрыл двери настежь. Тятьянг, гордо и уверенно удерживая на руках свою драгоценную ношу, пошел в сторону брачных покоев. Как только он переступит порог этой спальни, как только возьмет своего одобренного Храмом избранного, они будут считаться настоящими супругами. И Эуль шел к заветной двери, мимо коридора власти. Самая почетная и самая интимная церемония, когда альфа единственный раз показывает своего избранного в момент отдыха идущей течки, являлась настолько ценной и подтверждающей доверие к тем, кто стоит в этом коридоре, что словами не описать.