Ветры Осени (СИ) - Страница 32

— Боль за боль. — Прорычал Орландо, сплёвывая ему под ноги.

Гончие зарычали, подались вперёд. Псарь махнул, и они застыли, с неохотой попятились. Спада выпала под напором крови, из щели брызнула тонкая струйка.

— Меня радует, что твоя смерть будет куда более мучительной, чем я могу вообразить. — Сипло ответил демон, стискивая рану. — Но ты кое-что забыл.

— Что же?

— Твои спутники, всё же, моя добыча.

Гончие, довольно скалясь, двинулись к Винченцо и Кармен. Девушка вскрикнула, в ужасе прижалась к дереву, глядя на Орландо. Псарь приладил отрубленную кисть к обрубку, подвигал, будто ключ в замочной скважине. Красуясь, сжал пальцы, пинком отбросил спаду и клинок по рукоять зарылся в отсыревшую листву. Порыв ветра прошёлся над кронами, запутался в лысых ветвях. Лес наполнился тревожным скрипом.

Демон указал на добычу и сказал:

— Можешь попытаться их спасти, я даже не буду мешать. Ведь такое зрелище хочется наблюдать. Обожаю, когда добыча впадает в отчаяние.

Орландо рванулся к девушке и брату, застыл. Ближняя гончая с лаем, похожим на смех, вцепилась в горло Кармен. Легонько сжала челюсти, не спуская взгляда огненных глаз с парня. Вынудила выгнуть шею. Вторая подтрусила к Винченцо, начала высматривать куда лучше грызануть.

— Ну же! — Рявкнул Псарь. — Ты ещё успеваешь спасти мужчину! А может, и девушку… действуй!

Демон захохотал, откидываясь назад и делая жест пальцем. Гончая отпустила Кармен, на алебастровой коже остались два ряда красных ямок. Орландо глухо зарычал, стиснул кулаки, бессильно склоняя голову.

Игра понятна. Демон даёт лишь иллюзию шанса на спасение. Стоит ему двинуться с места и гончие разорвут, того к кому бежит. А потом убьют оставшегося пленника. Нет ни единого шанса.

Новые гончие прибывают из леса, скалятся и двигаются по кругу. Всего сорок тварей. Его они не загрызут, но спасти друзей не позволят.

— Проклятье… — Выдохнул Орландо через сжатые зубы.

Лучший выбор — просто уйти. Так он хотя бы не увидит их смерти… Кармен увидела, как голова ди Креспо безвольно упала на грудь. Кулаки разжались, а руки вытянулись вдоль тела, как мокрые верёвки. Плечи дрогнули и мелко затряслись.

— О! — Выдохнул Псарь. — Плачешь? Замечательно!

Плечи трясутся сильнее, а в шум ветра и скрип дерева вплетается новый звук. Кармен вздрогнула услышав сухой, надтреснутый смех.

— Забавно. — Прорычал Орландо. — Ты ведь и понятия не имеешь, кто я такой?

Девушка вжалась в ствол дерева, испуганная звуком голоса. Всё ещё похожего на голос Орландо, но исполненного лютой тоски и злобы.

— Что? — С издёвкой спросил Псарь, так и не уловив перемены.

Фигура Орландо смазалась, к верхушкам деревьев взметнулись комья грязи и мокрых листьев. Псаря подбросило в воздух, согнув пополам. Кармен моргнула и гончая перед ней развалилась пополам, от хвоста до темени.

Упавший в грязь Псарь завопил, указывая на пленников, гончие разом бросились на них. Девушка увидела Орландо, появившегося перед ней, а следом наследник Школы Креспо исчез… в это же мгновение, гончие начали распадаться, будто нарезанные овощи. Огненная кровь залила землю, выбивая едкий дымок и шипя на листьях.

Псарь попятился, выхватил тесак и сгорбился, следя за смазанным силуэтом. Винченцо застонал, приоткрыл глаза и охнул. Гончая прыгнувшая на него, в полёте рассыпалась на дымящиеся куски. Под ноги плеснуло кипящей кровью.

Орландо появился перед демоном, хрипящий и сгорбленный. Спада опущена, а клинок полыхает, будто только покинул кузнечный горн. В движениях парня сквозит мощь, равной которой Кармен не может даже представить. Руки мелко подрагивают от перенапряжения. Он обернулся и девушка едва сдержала вопль. Подбородок и грудь залиты кровью, лицо перекошено, а из уголков рта стекают красные, пузырящиеся струи. Глаза черны, а зрачки полыхают, как раздутые угли.

— Вот оно что… — Пробормотал Псарь, опуская тесак.

Верхняя часть шлема отлетела, голова свалилась вместе с руками. Туловище сместилось и рухнуло на спину, ноги мгновение стояли прямо, затем колени подломились и Орландо окатило чёрной кровью. Мечник слизнул попавшую на губы, поднял спаду с явным намерением очистить и клинок. Недоумённо взглянул на свисающее в обратную сторону предплечье, рука похожа на сломанную об колено ветку.

Парень моргнул и плашмя рухнул на спину.

Темнота накатывает морским прибоем. Затмевает сознание и окутывает сердце. Орландо скорчился у подножия статуи… у пустого постамента. Вздрогнул, услышав тяжёлые шаги.

Раскрашенная мраморная фигура переступила через него и с пугающей лёгкостью, взобралась на постамент. Взгляд опустился на человека. Каменный, старый Орландо воззрился на молодого с неясным выражением. Не то жалость, не то ярость… не то зависть.

Очнулся от боли во всём теле и удара по затылку. Его волокут на носилках, собранных из веток и хвороста. На камнях или колдобинах голова подскакивает и ударяется о толстый сучок. Орландо потянулся к мечу и застонал: правая рука в плотной шине из обструганных палок и обрезков плаща.

Кармен вскрикнула и носилки остановились, бережно опустились и над парнем нависло бледные лица Винченцо и Кармен. Девушка торопливо сдавила челюсть и протараторила:

— Молчи! Тебе нельзя двигаться и вообще напрягаться! Вот, пей, осторожно!

Горлышко фляжки обожгло губы холодом, а язык сморщился от вязкой и горькой жижи. Кармен выждала три глотка и начала проверять шину и новые бинты. Дважды прикладывала ладонь ко лбу и хмурилась.

— Ладно… жить будешь. Пока что.

Орландо просыпается на несколько минут и впадает в забытье. Кармен трижды в день осматривает тело под бинтами, бледнея каждый раз. Руки и ноги мечника черны, по торсу тянутся багряно-синюшные полосы. Будто его били молотами двенадцать часов кряду.

— Что с ним? — Осторожно спросил Винченцо на очередном привале.

— У него порваны мышцы. — Ответила Кармен, методично растирая остро пахнущие травы в вязкую пасту. — Не до конца, но повреждения ужасны… он превзошёл лимиты тела, не знаю как, но у всего есть цена.

Полученную массу разбавила водой, перелила в котелок, подогрела и тщательно процедила через ткань. Отвар по капле влила в рот спящему Орландо, а густой остаток размазала по рукам. Стараясь сильно не давить, но парень застонал сквозь сон. Девушка закусила губу, отступила и тихонько расплакалась.

Винченцо подбросил веток в костёр, покосился на дорогу через стену деревьев. На горизонте умирает солнце и облака залиты кровью. Пахнет скорым холодом. Кармен взяла себя в руки, торопливо утёрла слёзы рукавом и накрыла Орландо остатками плаща. Отсветы костра рассыпаются бликами на бисеринках пота, покрывающих лоб мечника.

— Почему ты вообще пошла с ним? — Спросил Винченцо, вороша угли прутиком.

— А это разве не очевидно?

— Да как-то не очень. Он похитил тебя, похитил твою мать. А ты пошла за ним, и сейчас лечишь.

— Мне прекратить?

— Нет-нет! Мне просто любопытно.

— Вот пусть и дальше будет… любопытно.

Орландо в который раз оказался у жуткой статуи самого себя, посреди непроглядной тьмы. Кажется, мраморный двойник уменьшился.

— Да кто же ты такой… — выдохнул парень, запрокидывая голову.

— Я это ты, ты это я, только моложе.

Голос изваяния пророкотал в голове.

— Да это и так понятно. — Буркнул Орландо. — Но как ты стал таким?

— Я не хочу об этом говорить.

— А чего ты вообще хочешь?

— Исчезнуть.

— Для алчущего смерти ты слишком резво ворвался в бой. — Заметил парень.

— Должен исчезнуть я, но не брат и та девчонка. И не ты.

— Но ведь я, это ты!

— Не совсем. Одно тело, разные умы.

— Ладно… ладно, ни черта непонятно. Скажи, почему ты статуя?