Ветка (СИ) - Страница 3

Лэри повесил нос. Почему-то изливать душу перед двумя незнакомцами было стыдно. Поэтому он уклончиво ответил:

— Отец у меня умер. А настоящий мужчина должен служить своему государю.

— А здесь чего забыл? — спросила девочка.

— Я просто погулять решил.

— На рынок? Лэри, знаешь, я тебе сейчас такое скажу... На рынок обычно покупать ходят. Вот, Тар пришёл купить…

— Ветика! Да, Лэри, я пришёл купить. Но у тебя, как я понимаю, с деньгами не очень, правильно?

— Нормально у меня с деньгами! — обиженно соврал парень. — Просто.... Просто мне ничего пока не нужно. Я так пришёл... Посмотреть. Я же в городе на рынке не был никогда.

Мужик с девочкой переглянулись.

— Ну, что ж, Лэри. Раз так, прости, что мы тебя отвлекли от прогулки. Но мы готовы загладить свою вину. Ты-то ни в чём не виноват, ты всё сделал правильно. А из-за нас у тебя вон сколько неприятностей было. Люди на тебя неправильно подумали, настроение испортили. Ветика, как ты думаешь, надо ли извиниться перед юношей?

— Вот ещё! Извиняться!

— И правильно, — поддержал её Лэри. — Не надо передо мной извиняться. Я на вас зла не держу.

— Вот, чтоб ты на нас его и не держал, — наставительно сказал мужчина, — я тебе дам один хороший совет. Если пойти вот по этому ряду, то в конце зеленщиков ты увидишь будочку синенькую. Там продают восхитительное заграничное лакомство, называется «пирожки». Ты и по запаху её найдёшь, так что не промахнёшься. Так вот. Эти «пирожки» обладают удивительным свойством! Съешь буквально пару штук — и чувствуешь такое восхитительное чувство внутри! Как будто на тебя снизошло благословение небес.

Мужчина взмахнул рукой в прощальном жесте, и Лэри подставил ладонь. Девочка почему-то прыснула, закрыв рот ладонью. После звучного шлепка мужчина пожал ему руку и продолжил:

— Покупай с капустой. Там ещё с мясом есть, но Ветика на то мясо как-то странно смотрела, так что бери с капустой, не ошибёшься. Всё, пока! Рад был познакомиться.

Когда рукопожатие закончилось, Лэри почувствовал в ладони что-то лишнее. Взглянув, он увидел там золотую монету. Ошарашенно подняв голову он собирался возмутиться такой наглой подачкой, но... Но вокруг никого не было. Вернее, вокруг всё так же сновал народ, но вот искомых (и очень приметных) личностей не наблюдалось. Юноша покрутил головой, но так и не увидел ни жердяя, ни огненно-рыжих волос. Как сквозь землю провалились. Видимо, эта рыжеволосая и впрямь была ведьмой, не шутила.

Монета жгла руку. Чтобы ему, потомку славного рода, вот так вот совали подачку! Правда, он не просил. Но мог бы и так дать! А ты бы не взял, ответил парень сам себе. Но теперь-то что делать? Выкинуть? Глупо. Чужой подарок всё-таки. Отдать ближайшему нищему? Жалко. Потоптавшись, Лэри выбрал компромисс. Направился в указанном направлении, купил три пирожка с капустой (продавец долго ругался, потому что ему пришлось отсчитывать столько сдачи, что карман значительно оттянулся), потом — чашку варенца, потом — чашку ряженки (благо, все эти напитки продавались сразу готовые к употреблению), после чего признал, что неизвестный доброхот был прав. Внутри резко повеселело. Так что Лэри заглянул к сапожнику, выбрал пару готовых сапог на смену... А остатки мелочи отдал ближайшему нищему.

С чем и направился к казармам. И всё-таки, кто же эта рыжеволосая, раздающая кошельки с золотом прямо посреди рынка всяким неизвестным, но купающаяся в почти двух сотнях лиг от столицы? В родном имении её никогда не видели, но было похоже, что это место девчонка знала и использовала не в первый раз. Нет, ломать голову бесполезно. Сломать можно!

— Осади! — зычный крик сотника был повторен десятниками для задних, потому что шум сотен копыт и бряцание амуниции запросто могли бы его и заглушить.

Длинная колонна всадников потихоньку остановилась. Это был второй выезд дружины, так что Лэри уже был готов к происходящему. Два часа в седле, потом — короткий отдых для людей и лошадей, снова в седло и снова отдых... Но с прошлого раза ещё два часа не прошло.

— Как ты думаешь, — спросил Мисяй, — что там?

— Тихо! — вдруг рыкнул на них один из дружинников. — Не болтайте попусту!

Друзья притихли. И вдруг потихоньку и без всяких внешних спецэффектов рутинный выезд сотни бойцов стал превращаться в опасное приключение. Незаметно для них исчезли и потеряли смысл и время, проведённое в седле, и натруженные плечи, и вес доспехов, и даже желание сбегать в кустики. Как-то сами по себе натруженные плечи расправились, но в руках появилась неподобающая тяжесть, когда готовность к битве смешивается с закономерным опасением: а вдруг не смогу? А вдруг не успею? А вдруг?

И, как часто случается, именно это опасение оказывается самым правильным. Находясь в середине колонны, Лэри и Мисяй вдруг увидели, как фигуры всадников впереди как будто взбесились, разлетаясь влево и вправо. Без всякого участия разума они попытались отпрыгнуть в сторону от невидимого нечто, несущегося прямо на них, но слева и справа тоже находятся кони и всадники, так что убраться просто невозможно. Лэри успел вытащить ноги из стремян и перегнуться вправо как можно дальше, укрывшись за спиной соседа, как неведомая сила налетела и ударила.

В единый миг вдруг осознаёшь: доспех штука нужная, правильная. Если шлем не свалился с тебя в первую секунду, то удар копытом в нос переносится значительно легче. То, что шлем при этом погнулся и в этот нос упёрся — не такая уж и беда по сравнению с переломом. А вот увернуться или подвинуться нет ни малейшей возможности, потому что поперёк груди и живота валяется чья-то лошадь. А на ней, кажется, ещё чьё-то тело. И сдвинуть эту пирамиду не получается никак! Тут дышать-то тяжело, руку зажало. Где-то раздавались крики, звон железа. Лэри попытался хотя бы извернуться, но безуспешно. Тем более, плечо упиралось ещё во что-то мягкое, видимо, другую лошадь. Зажатый со всех сторон, он чуть не плакал. Обидно погибнуть в первом же сражении. Но ещё обиднее умереть не в бою, а вот так, просто от удушья, заваленным мёртвыми телами. Обида коротко чиркнула внутри, как стрела на излёте, и на её место выплеснулась злая решимость. Юноша упёрся в лошадиный круп и попытался столкнуть его с себя. После третьего раза руки налились свинцовой тяжестью, а туша так и не шевельнулась. Он поправил сползший шлем и расслабился, пытаясь отдохнуть и успокоиться.

В небе промелькнул дракон. Лэри замер, боясь дышать. Огромный летающий ящер пронёсся так быстро, что юноша даже не смог точно сказать, ему показалось или он видел на самом деле? Стоящие по обочине дороги деревья заслоняли небо, да и в шлеме обзор не самый лучший... Но нет! Вон ещё один промельк. А вот тут... Юноша стащил и отбросил мешающийся шлем. Может быть поэтому и увидел зарево, как будто где-то там, далеко, сверкала гроза. Потом раздался странный звук, как будто в далёкой трубе прокатился тяжёлый камень и столь же далёкий крик боли. И всё стихло. То есть, конечно, шумел ветер в деревьях, храпели выжившие лошади, кажется, кто-то ещё стонал... Но битвы уже слышно не было. Вот тебе и съездили, называется. Первая в жизни настоящая война! Ну, конечно, это просто какое-то недоразумение, но ведь всё равно же сражение! И — на тебе! Все лежат дохлые, и ты скоро сдохнешь. Если не выберешься отсюда. Лэри в очередной раз упёрся в навалившуюся на него лошадь, прекрасно ощущая, что сил у него не прибавилось, а наоборот. И если он тут ещё немного поваляется, то сил не достанет даже на то, чтобы позвать на помощь. Позвать на помощь? Юноша представил, как он жалостно орёт, и тут к нему подбегают неведомые и невидимые враги... И "помогают".

И тут он увидел девочку. Ту самую. Рыжую. И она опять совершенно спокойно стояла нагишом, без малейшего страха или смущения взирая на дорогу, заваленную телами. Лэри внутренне содрогнулся. Этот спокойный взгляд был страшнее неведомого нечта, которое произвело такие ужасные разрушения. Даже закралась мысль, а не она ли...? Если и впрямь ведьма — то что ей стоит? Но в этот миг девочка тоже увидела его. И её лицо тут же осветилось радостью.