Ветер в ивах - Страница 9

Затем послышалось шуршание.

Он даже подумал, что это шуршит палая листва – таким слабым был этот звук. Затем, когда шуршание стало громче и приобрело устойчивый ритм, Мол понял, что это тихое «шлёп-шлёп-шлёп», долетевшее пока ещё издалека, не что иное, как топот крохотных ног. Но где оно было, это шлёпанье, спереди или сзади? Сначала казалось одно, потом другое, потом и то и другое сразу. Шлёпанье становилось всё громче, множилось и сначала, как он понял с испугом, отсекло ему дорогу, а потом окружило со всех сторон. Крот замер. Но, пока он прислушивался, из-за деревьев выскочил и поскакал в его сторону кролик. Мол ожидал, что, увидев его, кролик приостановится или свернёт с дороги, но вместо этого кролик с перекошенным от испуга ртом пронёсся мимо Мола, едва его не задев. «Убирайся отсюда, дурачок, убирайся!» – сверкнув глазами, бросил он и, обогнув пень, скрылся в спасительной норе. Шуршание стало ещё громче, оно звучало как внезапный град по ковру из сухой листвы, покрывавшему землю. Весь лес, казалось, бежал сейчас, бежал упорно, занятый охотой, погоней и сжимавшийся кольцом вокруг чего-то. Или кого-то? И крот тоже побежал, в страхе, бесцельно, сам не зная куда. Он бежал от всех этих злых мордочек, шуршаний и свистов, и перескакивал через них, и падал на них, и мчался сквозь них, и увёртывался от них. Наконец он шмыгнул в глубокую тёмную пещеру под корнями старого бука, который предложил ему приют, укрытие, а может быть, даже спасение, кто знает? Так или иначе, крот слишком устал, чтобы бежать дальше, и мог только свернуться калачиком на сухой листве, которую намело в пещеру, и надеяться, что здесь он хоть какое-то время будет в безопасности. И когда он, задохнувшийся и дрожащий, лежал там, прислушиваясь к свисту и шуршанию, доносившимся снаружи, то понял наконец, понял всем своим существом, что эта жуть, с которой сталкиваются здесь иные мелкие обитатели полей и лугов, ставшая самым страшным испытанием в их жизни, и есть то, от чего Рэт напрасно пытался его уберечь, – ужас Дремучего Леса!

А тем временем Рэт всё ещё дремал у камина в тёплом и удобном кресле. Тетрадка с незаконченными стихами соскользнула у него с коленей, голова откинулась назад, рот приоткрылся. Он с удовольствием бродил по зелёному берегу реки сна. Но тут из камина вылетел уголёк, раздался треск, метнулся вверх огненный всполох, и Рэт, вздрогнув, проснулся. Вспомнив про стихи, он поднял с пола тетрадку, посидел над ней минутку, а затем взглядом стал искать Мола, чтобы спросить, не поможет ли тот отыскать для него хорошую рифму.

Но крота нигде не было.

Рэт прислушался. В доме стояла мёртвая тишина.

– Молли! Молли! – несколько раз позвал он, но так и не дождался ответа.

На крючке, где Мол обычно вешал шапку, ничего не было. Не было и галош, которые обычно стояли рядом с зонтиком.

Рэт вышел из дому и внимательно осмотрел всю землю вокруг в надежде найти следы друга. И следы нашлись, причём достаточно чёткие. Галоши были новые, только что купленные, и холмики на их подошвах были ещё высокие, не сношенные. Рэт увидел отпечатки галош, целеустремлённо бегущие по грязи прямо к Дремучему Лесу.

Он мрачно взглянул на них и минуту-другую постоял, задумавшись. Затем он вернулся в дом, подпоясался, засунул за ремень пару пистолетов, взял крепкую дубину, что стояла в углу прихожей, и быстрым шагом направился в ту же сторону.

Уже начало темнеть, когда Рэт добрался до первых лесных деревьев и без промедления вошёл в чащу, с тревогой поглядывая по сторонам в поисках знака, который мог оставить его друг. Тут и там злобные мордочки высовывались из всех щелей, но мгновенно исчезали, едва замечая бесстрашный взгляд водяной крысы, её пистолеты и огромную страшную дубину. Свист и шуршание, которые ясно слышались с того момента, как Рэт вошёл в чащу, прекратились. Стало очень тихо. Рэт мужественно шёл по тропе, ведущей в глубь леса, но потом тропу покинул и, поменяв направление, забрался в глухие дебри, не переставая при этом громко звать:

– Молли! Молли! Молли! Где ты? Это я, твой старый друг Рэт!

Час, а может, и больше он терпеливо рыскал по лесу, и наконец до него донёсся слабый ответный крик. Идя на звук, Рэт в густой тьме добрался до старого бука и услышал доносящийся из пещеры тихий голос:

– Рэтти, неужели это и вправду ты?

Рэт бросился в пещеру и увидел крота, измученного и всё ещё дрожащего.

– Какое счастье, Рэт! – воскликнул Мол. – Ты и представить себе не можешь, как мне было страшно!

– О, я это очень хорошо понимаю! – мягко сказал Рэт. – Ты, Мол, не должен был сюда идти. Я сделал всё, чтобы удержать тебя от этого. Мы, жители речного берега, никогда не ходим в лес по доброй воле. Но если уж без этого нельзя обойтись, то мы идём хотя бы парами, и тогда, как правило, всё заканчивается благополучно. Кроме того, в лесу есть сотни вещей, которые должен знать каждый. Мы в них разбираемся, а ты пока нет. Я имею в виду все эти пароли, знаки и присловья, дающие силу и необходимый эффект, травы, которые на всякий случай ты носишь в кармане, стихи, что про себя повторяешь, а также уловки и хитрости, которые применяешь. Когда ты их знаешь, всё становится просто. А без них никак не обойтись, если ты мал ростом или с тобой приключилась беда. Вот если б ты был Баджером или Оттером, тогда другое дело!

– Я уверен, что наш храбрый мистер Тод, попав сюда, не испугался бы, ты согласен? – спросил Мол.

– Старина Тод? – от всей души рассмеявшись, сказал Рэт. – Да его и за полную шляпу золотых гиней сюда не заманишь!

Мол совершенно успокоился, слыша беззаботный смех друга и видя дубину с блестящими пистолетами. Он перестал дрожать, почувствовал себя смелее и вновь стал самим собой.

– Ну а теперь подымайся, – спустя некоторое время сказал Рэт. – Мы должны добраться до дома, пока не совсем стемнело. Провести здесь ночь нам никак нельзя, ты понял? Очень уж холодно, и всё такое прочее!

– Рэтти, дорогой, – вздохнул несчастный Мол, – ты уж меня извини, но я чувствую себя до смерти уставшим, ничего с этим не поделаешь. Поэтому прежде позволь мне чуть-чуть отдохнуть и вернуть силы, чтобы я смог дойти.

– Ладно, – добродушно сказал Рэт. – Отдыхай. Всё равно уже темно. А там, глядишь, хоть кусочек луны покажется.

Так что Мол зарылся в сухую листву, потянулся и тут же провалился в сон, правда, беспокойный, прерывистый. Рэт тоже, чтобы согреться, навалил на себя листья и, пока крот спал, лежал в тихом ожидании, не выпуская из лапы пистолет.

Когда Мол, отдохнувший и посвежевший, наконец проснулся, Рэт сказал:

– Ну а теперь я погляжу, всё ли тихо. Только после этого мы отправимся в путь.

Он приблизился к выходу, высунул голову наружу, и Мол вдруг услышал, как Рэт негромко произнёс:

– Ну, здравствуй, здравствуй! Так ты, значит, пошёл!

– С кем ты там разговариваешь, Рэтти? – спросил Мол.

– Со снегом! Он тут и наверху и внизу. Повсюду.

Мол мгновенно оказался рядом с другом и, выглянув, увидел, что лес, который недавно был таким страшным, теперь совершенно изменился. Дупла, норы, пещеры, лужи, ловушки и прочие опасности, угрожавшие путнику, куда-то исчезли, и всё вокруг покрывал сверкающий волшебный ковёр, который выглядел слишком чистым, чтобы на него ступить грязной ногой. Лёгкие снежинки наполняли воздух и ласкали щёки чуть колющим прикосновением, а чёрные стволы деревьев тянулись вверх прямо из света, который, казалось, шёл снизу.

– Вся эта красота нам, к сожалению, не поможет, – подумав, сказал Рэт. – Что ж, пойдём наудачу. Самое ужасное, что я не знаю, где мы находимся. Из-за снега всё теперь выглядит совсем по-другому.

И это была правда. Молу даже не верилось, что вокруг тот же лес. Однако друзья смело двинулись вперёд в направлении, которое казалось им самым многообещающим. Они шли, крепко держась друг за друга, и с неколебимой бодростью делали вид, что они узнают старого знакомого в каждом новом дереве, которое мрачно и молчаливо приветствовало их, или видят просветы, проломы и тропинки с хорошо знакомыми им поворотами в однообразии белого пространства и чёрных стволов, похожих один на другой.