Вершины держат небо - Страница 1

В Карачаево-Черкесии генерал-полковник Иван Иванович Матейченков находился с 3 мая 1999 года по 16 января 2000 года.

Являясь и. о. Полномочного представителя Президента РФ по КЧР, он одновременно руководил оперативным штабом, осуществляя координацию сил и средств силовых ведомств России, привлекаемых к обеспечению правопорядка и общественной безопасности в Северокавказском регионе России. Штаб располагался в Ставрополе. Эта последняя работа, наиболее трудная и ответственная, никогда не попадала в СМИ, не освещалась в газетных репортажах и телевизионных сюжетах. Она являлась строжайшей военной тайной.

С 18 января по 2 сентября 2000 года Иван Иванович Матейченков основные усилия сосредоточил на руководстве силами и средствами военных и особых частей, действующих в составе Объединенной группировки сил на территории Чеченской республики.

Он ежедневно вылетал в наиболее взрывоопасные районы Чечни, тщательно вникал и разбирался в работе местных временных органов внутренних дел (ВОВД).

Большое внимание уделял он созданию вновь местной, чеченской милиции.

Обладая стратегическим мышлением, полпред Президента РФ понимал, что основой успешных боевых операций является координация, тесное взаимодействие войск, принадлежащих к различным ведомствам. И наоборот, трения, несогласованность действий могут привести к весьма нежелательным последствиям…

Матейченков, однако, не только лично руководил наиболее ответственными операциями по уничтожению отдельных отрядов и бандформирований боевиков. Он вникал в жизнь каждой нашей части, переживал потерю каждого бойца, милиционера, ОМОНОВЦА, СОБРОВЦА.

Прибыв в Чечню, первое, что он сделал – это принял незамедлительные меры по сохранению личного состава.

Наконец, подчеркнем еще один важный аспект его деятельности: полпред Президента большое внимание постоянно уделял проблемам налаживания мирной жизни населения. За этой скупой фразой стоит и забота о безопасности жителей, и об открытии школ и больниц, и о снабжении – в меру сил – продуктами и медикаментами…

И в Чечне, как и в Карачаево-Черкесии, генерал остался верен своим принципам: жил по-спартански, ходил и ездил почти без охраны – разве что это вызывалось особой необходимостью, ел из солдатского котла.

Матейченков во всем стремился дойти «до самой сути». Ему хотелось понять, чем дышат солдат и офицер, чего желают, на что надеются. Карачаво-Черкесская зпопея не прошла для него даром: Опыт, приобретенный там, был бесценным…

Он любил, особенно не узнанный, вступить в разговор с первым попавшимся бойцом. с зеленым лейтенантом – только-только из училища, либо с обстрелянным ветераном, который берется безапелляционно судить обо всем.

Однажды – это случилось в один из первых дней пребывания И.Матейченкова в Чечне – в его машине, следовавшей по горной дороге, случилась поломка. Кое-как дотянули до нашего контрольно-пропускного пункта и, пока водитель возился с мотором, генерал решил зайти на КПП.

В лицо его здесь, конечно, не знали – мало ли народу, в том числе из штаба, ездит по этой оживленной дороге и в ту, и в другую сторону.

Стоял необычный для этих мест свирепый мороз. Надрывно выла январская поземка, колючий ветер обжигал лицо.

Генерал вошел в небольшую дежурку, состоявшую из единственной комнаты. Раскаленная докрасна спираль электропечки источала жар, который тут же высасывался ветром, проникавшим сквозь многочисленные щели времянки.

В дежурке находился только один человек.

Старослужащий, судя по возрасту, сержант грел озябшие руки над печкой, чуть не касаясь спирали.

– Гляди, пальцы подгорят.

– Пусть закаляются.

– Пальцы сожжешь – как воевать будешь?

Сержант отшутился:

– Зубами рвать буду!

Матейченков, не раздеваясь, присел к узкому деревянному столику, наскоро сколоченному из разнокалиберных досок – видимо, из того материала, который был под рукой. К тому же столику подсел напротив согревшийся сержант.

Генерал первым завязал беседу, спросив:

– Как воюется?

– Война для меня стала – привычное дело, – пожав плечами, ответил сержант после паузы.

– Разве к войне привыкнуть можно?

– Человек такая скотина, которая ко всему привыкает, – словоохотливо пояснил сержант.

Он достал пачку «примы» и зажигалку, закурил сам, предложил незнакомому собеседнику. Матейченков принял сигарету и тоже закурил, чтобы не ломать заинтересовавший его разговор.

Он привык узнавать обстановку, в том числе и оперативную, не только из штабных донесений, каждодневных сводок и аналитических разработок, но и из таких вот случайных разговоров тех, кто, что там ни говори, несут на себе основную тяжесть войны, несут без стонов и бесполезных жалоб, по-солдатски честно исполняя свой долг.

– Разве можешь привыкнуть к тому, что можешь погибнуть? – произнес раздумчиво генерал.

– Запросто.

– Знаешь, была когда-то такая песенка, – сказал Матейченков. – Там была такая строчка:

– Вот-вот, тот самый случай, – скупо улыбнулся сержант, потирая красные руки, – видимо, он были все-таки немного обморожены.

– Давно воюешь?

– Я, батя, можно сказать, в Чечне старожил.

– В каком смысле?

– Я ведь и первую войну здесь прошел.

– С самого начала?

– Ну да. – Сержант глубоко затянулся в последний раз, вдавил бычок в пустую гильзу, служащую пепельницей, и добавил: – Оттрубил от звонка до звонка, как говорят зеки.

– Значит, с 94 года.

– Ну да.

– Ты контрактник, что ли?

– Ну.

– В какую войну легче было воевать – ту или эту? – исподволь подбросил вопрос генерал.

– А тебе зачем?

– Понимаешь, я человек здесь новый, а ты, можно сказать, старожил. Мне интересно твое мнение, – пояснил Матейченков, ничуть не кривя душой.

– Из газеты, что ли?

– Материл, вот, собираю… – Довольно смутно пояснил генерал, докуривая вонючую сигарету.

– Старожил я, – усмехнулся сержант. – Скорее, старосмерть. Смерть – она тут рядом ходит, день и ночь добычу ищет. Даже малец иной волчонком смотрит, так и пырнул бы кинжалом, только расслабься. О бандитах уж не говорю. А еще снайперы тут водятся. Слышал?

– Слыхал.

– Это, доложу тебе, такая зараза… Хуже холеры. Совьет гнездо в развалинах, пристреляет пятачок и ждет добычу, что твой паук в паутине. Шлепнет – и поминай, как звали… Ну, да не буду тебя пугать раньше времени.