Версальская гиена (СИ) - Страница 27

(...)

В апреле 1937-го в Бухарест пожалует лично полковник Бек - наиболее старательный порт-пароль Гитлера. Польская официозная пресса, широко комментировавшая эту поездку, захлебывается от роли "великой державы", которую-де все больше играет Польша [8]. Особая статья комментариев - мусоление всякого рода антисоветчины, грозящей западной цивилизации, и против чего, мол, теперь единым фронтом встают Польша и Румыния. Во всех правительственных органах печати публикуются массивные статьи "о наступлении Коминтерна на Польшу", о якобы развязывании Коминтерном мировой революции и планов по большевизации Польши, все это сопровождается тенденциозно подобранными цитатами из постановлений Коминтерна, решений ВКП(б) и т. д. Коминтерн, соответственно, отождествляется с Советским правительством и МИДом [9].

____________________

8. Документы внешней политики СССР (далее - ДВП СССР). - М.: Политиздат, 1976, т.20, с.193.

9. ДВП СССР, т.20, с.195.

Тут надо отметить, что вся эта массированная "антикомминтерновская" кампания - дань Гитлеру. Незадолго перед тем, 25 ноября 1936-го в Берлине между Германией и Японией был заключен "Антикоминтерновский пакт", который с удовольствием восприняли в Варшаве. Конечно, Гитлер хотел видеть среди участников пакта и союзных поляков (тем паче статья 2 пакта прямо приглашала другие "цивилизованные" страны присоединяться). Ниже мы скажем о том, как Варшава чуть было не вляпалась в это фашистское образование, а в тот момент, судя по всему, шла пропагандистская обработка польского населения именно с прицелом на присоединение Польши к "Антикоминтерновскому пакту".

(...)

...ближайшей практической задачей Бека, конечно, было добиться дальнейшего развала Малой антанты и изоляции Чехословакии от ее партнеров. Прежде всего это наносило удар по интересам как бы союзника Польши - Франции. Чуть позже, в начале мая 1937-го, бывший проездом в Париже Литвинов сделает "визит вежливости" к своему французскому коллеге Дельбосу и даже пожмет по этому поводу плечами: "Коснувшись махинации Бека, я указывал на создавшуюся аномалию, когда Польша, получая от Франции денежную и военную помощь, интригует против связанных с Францией пактами помощи Чехословакии и СССР", - скажет он в телеграмме в НКИД СССР [12].

____________________

12. ДВП СССР, т.20, с.234.

А что до махинации Бека, то она состояла в том, что якобы союзная Франции Польша умудрялась быть еще и союзником фашистских держав, а кроме того, вынашивать планы расчленения другого французского союзника - Чехословакии.

Как сообщал в Москву советский полпред в Варшаве, Румыния "усиленно обрабатывается" Германией, Италией "и, конечно, Польшей. Польша с азартом включилась в общую германо-итальянскую обработку Румынии, активно исполняя свои обязанности союзника Германии, в надежде на свою долю добычи при перекройке карты Дунайского бассейна, в первую очередь, конечно, Чехословакии. Можно без преувеличения сказать, что (за) последний год польская внешняя политика еще больше сомкнулась с линией германской политики и стала более откровенно антисоветской. Внешним выражением этого стала и польская пресса, которая, правда, и раньше не скупилась на антисоветские выпады. Но теперь эта антисоветская кампания польской прессы в вопросах внешней политики стала более откровенной и более активной. Официозная пресса теперь уже не считает нужным скрывать польских планов в сколачивании антисоветского блока и борьбы с Советским Союзом" [13].

____________________

13. ДВП СССР, т.20, с.194.

Кстати, насчет упомянутой роли Польши как "великой державы", с чем ее пресса связывала принятие под "польское покровительство" Румынии. Если год-полтора перед тем Варшава носилась с идеей "Балтийской Антанты" (само собой, с руководящей ролью Польши), то к 1937-му поляки дозрели до более глобального прожекта. Теперь бы его назвали Балто-Черноморской дугой.

(...)

Румынию полковник Бек открыто трактовал "как страну, интересы которой Польша призвана охранять". Беспардонство Бека доходило до того, что он открыто характеризовал в польской прессе румынских государственных деятелей "как кантитэ нэглижабль" (от франц. quantitе' nе' gligeable - нечто не стоящее внимания), позволял себе фамильярно похлопывать по плечу румынского короля, называя его "единственным партнером в польско-румынском союзе" [16].

____________________

16. ДВП СССР, т.20, с.377.

Распоясался глава польского МИД от переполнявших его чувств "национального величия", представлений о себе самом как о главе дипломатии одной из "великих держав" Европы. И эти ощущения, столь сладостные для шляхетского самолюбия, давала именно та политика, к проведению которой Варшаву подталкивал Берлин, - миссия Польши как "бастиона цивилизации против восточного варварства", широкие перспективы территориальных захватов (аппетиты по этой части, как мы помним, у поляков остались неудовлетворенными еще с периода после Первой мировой войны). Кто мог еще предложить что-то подобное Польше? Только Гитлер! На тот момент в союзе с Гитлером поляки, как говорится, находили себя.

А вот уже в Варшаве румынский король. Годом ранее Титулеску решительно отклонил приглашение посетить Польшу, т. к. понимал, в каком ключе поляки преподнесут его визит. Но совместные польско- германские усилия дают плоды: теперь в польскую столицу пожаловал сам король Румынии. Ему присваивают чин польского полковника (как какому-нибудь туземному князьку), а польская пресса с пафосом пишет "о польско-румынском союзе как бастионе западной цивилизации от моря до моря, представляющем 55-миллионную силу в Центрально-Восточной Европе" [17].

____________________

17. ДВП СССР, т.20, с.365.

Все это подавалось как огромный успех польской внешней политики и свидетельство новой роли Польши как "великой державы", взвалившей на свои могучие плечи миссию покровителя Центральной и Восточной Европы.

(...)

И главным итогом визита румынского короля стала дальнейшая активизация военного сотрудничества Польши и Румынии в русле концепции Бека по созданию "санитарного кордона", отделяющего СССР от Европы.

В дипкорпусе распространилась информация о том, что предметом секретных польско-румынских переговоров было расширение и уточнение военной конвенции, а также специальное соглашение о непропуске советских войск через территорию Польши и Румынии.

Поляки "с револьвером со снятым предохранителем"

С конца 1937 г. для Гитлера создались более чем благоприятные внешнеполитические обстоятельства для совершения своего первого агрессивного акта - аншлюса Австрии.

Практически одновременно Италия подключилась к "Антикоминтерновскому пакту" (06.11.1937 г.), а с Польшей была подписана декларация о нацменьшинствах и секретные приложения к ней (05.11.1937 г.), которая по сути (учитывая, что вопрос Данцига и немецкого меньшинства в Польше был главным потенциальным источником конфликта между данными странами) явилась эдаким польско-германским пактом о ненападении ╧ 2.

Малая Антанта, рассматривавшая независимость Австрии как один из своих главных стратегических приоритетов, была развалена стараниями Германии, Италии и Польши. В ноябре 1937-го состоялось последнее совещание начальников генштабов стран Малой антанты. К концу 1937-го этот некогда важный элемент системы французских военных союзов распался окончательно.

(...)

После программного спича Гитлера 5 ноября 1937-го на совещании с высшим военно-политическим руководством рейха в планы единой подготовки к войне были внесены некоторые коррективы. 7 декабря 1937-го фон Бломберг подписывает первое дополнение к директиве от 24 июня 1937 г., а 21 декабря 1937-го - приложение к ней. В разделе "План стратегического сосредоточения и развертывания "Грюн" среди прочего говорится: "Главные силы сухопутных войск бросить в наступление против Чехословакии. Проведение этой операции будет зависеть от наличной численности и боеготовности немецких сухопутных войск, от эффективности подготовительных мероприятий, от характера чехословацких укреплений и возможностей их быстрого преодоления, а также от позиции Польши" [6].