Верравия. Рассказы (СИ) - Страница 14

Небо окрасилось в черный цвет, звезды вдруг погасли, а земля вжала в себя маленькое существо. Хло знал, что еще не умер, чувствовал соленый вкус крови на губах, хотел взяться за саднящее ухо, пытался дышать отбитой грудью и слышал…

— Мы так не договаривались, — послышался голос, принадлежавший явно не Кро Легру, — ты сказал, что мы выманим его. Но не говорил, что убьем! Представляешь, что с нами сделают эонары? Закон категоричен в этом плане.

— Хватит дергаться, — это уже Барши, — он живой. Видишь, дышит.

— Придурок, ты оторвал ему ухо. Смотри! А если бы он не выставил Щит?

— Еще раз назовешь меня придурком — ляжешь вместе с ним!

— Барши, ты ему ухо оторвал!

— Э… Лишь часть. Ничего, ему так даже лучше.

— Нам конец. Этого просто так не оставят!

— А что если… Это он напал на нас?

— Наше слово против его. Тоже не очень хорошо.

— А если он не сможет говорить?

— Я ему язык вырезать не буду!

— Да причем тут это, кишья башка⁈ Применим Безмолвие!

— Это временная форма. Через несколько часов, максимум через пару дней заклинание спадет, он вернется и все расскажет.

— Значит, сделаем так, чтобы это произошло не через несколько дней. Вставайте в круг, мне нужно больше энергии.

— Мы и так отдали тебе много…

— Вставайте!

Голос Барши задрожал, в нем слышались истерические нотки и отчаяние. Судя по тому, что все притихли, это возымело действие.

— Еще! Больше, мне нужно больше!

— Барши… — Жалостливо произнес кто-то из фейр.

— Больше!

Хло ничего не почувствовал. Он просто понял, что произошло нечто плохое, когда голоса стали еще тише, будто перед ними лежал покойник.

— Вроде ничего.

— Да нет, должно было сработать. Видел это сияние?

— А чего он тогда не реагирует?

— А как ему реагировать, дубина ты эдакая.

— Он живой, — снова раздался голос Барши, — это самое главное. Теперь надо успеть первыми сообщить, что некто, не прошедший эон, напал на нас.

Раздалось шлепанье босых ног, и снова все стихло. Ночная мгла обступила фейру со всех сторон, с недоумением косясь на лежащего на земле малыша, и явно не знала что делать. А Хло, обессиленный, поверженный претендент на прохождение эона, лежал на холодной траве, и слезы, помимо воли, катились из его огромных глаз.

Тиире называли крохотным полуостровом на восточном материке Верравии, но он таким не являлся. Возможно, все дело в том, что сама Империя была чрезвычайно огромна. Так или иначе, но Хло шел уже пятый день, поднимаясь на ноги еще перед рассветом и ложась спать, когда на небо высыпали последние звезды.

Пути было два: по суше, где через двести лиг начинался разбитый тракт и уже попадались жилища людей, и по воде, через Синельное море. Фейра выбрал вторую дорогу и, судя по свежему соленому ветру и крику чаек, был уже относительно недалеко. Где-то здесь люди построили гавань для своей торговли. Ни сам Хло, ни никто из известных ему родов сюда не захаживал. Фейры, истинные фейры, а не то отребье, что шастало по городам, довольно подозрительно относилось ко всему, чем занимались люди.

Хло скривился. Получается, что теперь он и есть то самое отребье, раз держит путь в один из имперских городов. Мечты на эонарство канули в небытие. Более того теперь обратного пути у него попросту не было. Закон принятый гегемонами, за исполнением которого следили эонары, был суров — напавший на сородича без веской причины изгоняется. Проклятый Барши выставил все так, что Хло подло атаковал его и товарищей.

И куорк с тем, что Хло вышел из круга силы гегемонов. Да, он не прошел эон, что означало — ему теперь никогда не стать эонариком, а после эоном. Но даже в этом случае он мог жить среди своих. Как обычный член общества, непривилегированный лидер или боец. Но не после всех наговоров…

Глаза фейры наполнились слезами, когда он вспомнил, как Коя кричала и рвалась к нему, когда он уходил. Ее держали сородичи, чтобы она не натворила глупостей. Отец стоял там же, понурив голову и состарившийся на десять циклов за один день. Мать… хорошо, что она это все не видела. Хло даже не предполагал, что будет с ней.

Он остановился, потрогав горло. Вроде, нормально, не болит. Попробовал произнести хоть что-нибудь, но не получилось даже прохрипеть. Безмолвие всегда считалось игрушкой, забавой, которую кидали друг на друга дети или мужья на жен в пылу ссоры. Но настоящая форма, наложенная благодаря кругу силы, — это уже очень серьезно.

Барши был прав, обычно Безмолвие длилось пару дней, но вот прошла уже почти неделя, а лучше Хло не становилось. Изредка казалось, что ему удается издавать какие-то звуки, но до слов дело не доходило. И это затрудняло дальнейшее путешествие. Как сесть на корабль лесному жителю, что ни разу не выбирался дальше собственной рощи, который к тому же не умеет разговаривать?

Фейра добрел до скалистого выступа, под который, вильнув, уходила дорога. Отсюда уже открывалась бухта Спокойствия, а еще дальше и само Синельное море. Хло не стал восхищаться красотой природы, сейчас его прагматизму удивился бы даже сухой на эмоции гегемон-Бурон. Но у изгнанника не было времени восхищаться родным краем и одновременно скорбеть над тем, что придется отсюда уплыть.

Хло деловито обшарил взглядом посудины, что стояли в бухте. На мелкие лодчонки он внимание не обратил, а вот два больших, как он считал, корабля, представляли интерес. Фейра не смыслил в морских делах, но, по его мнению представлялось так: чем больше свернутых платков на длинных, вбитых в дно деревяшках, тем судно внушительнее. Исходя из такой логики, он выбрал самое выдающееся.

На спуск к бухте на маленьких босых ногах ушла еще треть дня. Наконец, уставший, голодный и хмурый Хло оказался у причала. Здесь при лучах закатного солнца он еще раз придирчиво оглядел корабль и остался доволен. Куда бы ни плыла эта гигантская лодка, она должна направляться в один из больших имперских городов.

— Что, малыш, нравится мой корабль?

Хло повернулся и увидел толстого бородатого человека с трубкой во рту. Выглядел тот довольным, горделиво засунув пальцы за ремень и раскачиваясь с пяток на носки. Фейра утвердительно кивнул, после чего показал на себя, а потом на корабль.

— Хочешь такой же? — Рассмеялся человек.

Пришлось отрицательно помотать головой, повторить все то же самое, после чего изобразить ладонью качание волн.

— А, так ты хочешь отправиться в путешествие? — Догадался капитан и, получив утвердительный кивок, продолжил. — Вынужден огорчить тебя, малыш. Это судно коммерческое. Мы перевозим шелк. Наместник одного из варварских островов хочет украсить свой замок. Поэтому и попутчиков не берем. Да и неинтересно тебе будет. Это же жалкий Тойрин, а не Ильтерстоун или Эльда. Народ там дикий, невежественный.

Хло опять показал на себя, корабль и вытащил из-за пазухи припасенный кусок коры агатового дерева.

— Ого, ты хоть знаешь, что это у тебя?

Пришлось кивнуть.

— Слишком дорогая плата, чтобы доплыть до такой дыры как Тойрин.

Хло вытянул палец, показал себе в рот, потом сложил ладони и положил их под щеку, делая вид, что спит.

— А… Еще еда и постель.

Вновь утвердительный кивок.

— Знаешь, малыш, я не плохой человек, — замялся капитан, — поэтому скажу тебе сразу. Сколько я сюда плаваю, никогда не обменивал у фейр их богатства на всякие бусы и амулеты Земли, которыми пичкают вас имперские маги. Поэтому сразу скажу. То, что ты предлагаешь, слишком большая плата. Да и Тойрин не самое лучшее место для вашего народа. Фейр там не жалуют. Но это полбеды. Остров наводнен таоками, а они народ… своеобразный.

Капитан болтал еще и еще, пытаясь отговорить Хло от дальнего путешествия, но фейра для себя уже все решил.

— После Тойрина, мы сходим к Безлюдным островам, а уже потом отправимся в Ильтерстоун. В столице найдется место каждому. Так и быть, я возьму тебя с собой, если обещаешь вести себя как мышка.