Вероятность - ноль. Не его случай (СИ) - Страница 28

Поттер, у которого гоблины при проверке крови обнаружили каким-то образом затесавшийся в его букет способностей дар Зельевара-интуита, этого знать не мог, хотя и должен бы. Оправдывало его, хотя и не сильно, только одно – “Эфект Снейпа”.

Северус Снейп мог быть сколько угодно великим зельеваром, учёным, шпионом и героем в довесок, но был никаким учителем. Учить он не мог. Тоже из-за спецефического сочетания Даров, но не в этом суть. Суть в том, что манерой своего поведения, во время уроков, декан факультета Слизерин был способен отбить желание не то, что учить, но и хотя бы задумываться о своём предмете.

А Дар Интуита вещь капризная, как известно.

Интуит буквально на коленке мог сварить/сделать – в зависимости от области применения дара – буквально всё. Но было два но. Больших таких “НО”.

Первое: Интуита нельзя учить никому, кроме такого же Интуита. Все остальные учителя Дар загубят, даже сами того не желая. Ну, не применимы к Интуитам обычные рамки и категории. Совсем. Абсолютно. Полностью! Никогда, ни при каких обстоятельствах. Интуит обучается либо у Интуита, либо самостоятельно, по научному методу Великого и Могучего Тыка.

И второе, но не по значимости: Интуит должен любить ту область, в которой применяется его Дар. Любить, Уважать, Почитать, Боготворить и просто быть Фанатом. Именно так и с большой буквы. Он не может не любить это. Иначе, и Дар ответит тем же. Котлы с зельями будут взрываться даже от воды с солью; артефакты разносить всё ещё на стадии заготовок; у целителя пациенты погибать, только он к ним приблизится; у некроманта не подымется даже чахлый мышиный скелетик; и всё такое прочее.

Поттер зелья не любил, после Снейпа он их ненавидел лютой ненавистью. Его наставники сумели кое-как выправить этот момент, но довести его отношение к котлам, ступкам и прочей зельеварческой гадости смогли только до уровня “не воротит, и уже хорошо”.

Он мог сварить великолепное зелье на уровне Мастера, но лишь в том случае, если чётко следовал рецепту. Создать что-то новое, чем собственно и славятся все Интуиты, он не мог. Зельями не интересовался и о “Запретном Десятке” – к которому и относилось зелье в его кубке – даже не слышал.

Он вообще, когда попал в загребущие лапки наставников, был на грани того, чтобы потерять Дар. А ведь в артефакторике тоже зелья применяются... И пусть Дар ему всё же худо-бедно, но спасли, жить от этого ему отнюдь не легче.

За семнадцать лет преподавательства Снейпа умудрился “убить” Дар в двадцати трёх студентах. Немыслимое число, если учесть, сколь редок Дар Интуита в какой-либо области магических наук. Делал он это специально или нет, теперь уже вряд ли удастся выяснить. А “Эффектом Снейпа” Невыразимцы стали называть полную или частичную потерю Дара Интуита в зельеварении.

Но возвращаясь к зелью, парню, и всему, что с этим связано. Как уже говорилось, за знания хотя бы рецепта зелья из “Запретного Десятка” полагалась смерть абсолютно всем и вся. Причём, решено это было ещё в ту седую древность, когда Атлантида* ещё не потонула.

Правило это имело только два исключения. Гоблины, что хранили рецепты исключительно в устной форме и которым это было необходимо для проверок, и один Орден, члены которого приносили клятву Крови, Магии, Жизни, Души никогда не использовать эти зелья. По счастью, одним из членов этого Ордена и была Ровена.

Леди Ревенкло уже оповестила своих собратьев по Тайне, и участь парня, как и его семьи, была уже решена. Уже сейчас на нём красовались браслеты, блокирующие все виды магии, но перед окончанием всего этого дурдома Поттер хотел знать, зачем и почему было совершено данное деяние. И так как он был пострадавшей стороной, он имел на это право.

Судя по невнятным недомолвкам и комментариям Ровены – от этой гадости его не спас бы даже василиск. Он, конечно, в этом сомневался, но проверять желанием не горел. Ему хватило и стрясённого с Ревенкло описания последствий, перед которыми даже артефакт Цепи Гименея – был такой момент в его биографии, когда одна очень настойчивая дамочка пыталась прибечь к этому средству, чтобы захамутать “Мужчину, что Выжил и Победил”, – детские шалости годовалых детишек.

Тогда его спасла природная везучесть, благославление Магии и Смерти – каков наборчик? – и полная неграмотность дамочки в данном артефакте. Что, с учётом того, что это была Амбридж – не удивительно.

Парень молчал, как рыба. Стащеный у Салазара из запасникоков Веритасерум на него, как оказалось, не действует вообще. Пытки – предложеные Певереллом старшим -запретила Ровена, юношу и его семью ещё ожидали допросники Ордена. Легилеменция была процессом долгим и трудоёмким, особенно вопрос был столь конкретен, а ментальная защита подозреваемого на уровне Магистра. Как подобное проглядел Годрик, с чьего факультета и приходился парень, что самое удивительно, было до сих пор загадкой.

Увещевать и уговаривать малолетнего преступника времени не было, а члены таинственного Ордена Ровены должны были явится с минуты на минуту. Но Поттеру нужен был ответ.

Данное зелье, по утверждениям Основательницы, готовится не меньше полутора лет практичеки неотрывно. Знать о появлении ещё одного Певерелла не мог никто, он и сам был не в курсе грядущих неприятностей, а время это не та преграда, за которую обыватели могут заглянуть по принципу “проковырять дырку в заборе”. Следовательно, зелье предназначалось отнюдь местной не потеряшке во времени.

Певерелл-старший выгодная партия, но связываться с ним не рискнул бы никто, покровитель Рода был известен всем. Связываться со Смертью дураков не было. Гарольда же могли принять за члена младшей ветви и предположить, что за посягательство на него ничего не будет. Вот только мишень до него всё равно была явно другая.

Из отсутствующих в замке только Слизерин и Гриффиндор, из чего вывод, что несостоявшаяся жертва кто-то из них. Но ни тот, ни другой не позволили бы опоить себя так просто, как позволял пытаться Поттер.

Не понимать этого парень не мог. Значит, было что-то ещё, что должно было быть применено. Вопрос лишь в том, что именно? Ведь не мог же злоумышленник не понимать, что у него только одна попытка?

Годрик с Салазаром не Поттер, они бы перевернули всё вверх дном, но нарушителя бы нашли, и мало бы ему не показалось. Это только такой добрый человек, как Поттер, мог заставить всю школу пробегать вокруг замка всю ночь, занятие, в сущности, бесполезное и никакой практической ценности, кроме как вымотать молодое поколение, не несёт.

- Могу я просить, оставить нас? – Обратился Гарри к Ровене. – Он не сбежит.

- Ты уверен? – Игнотус поднял бровь.

Сейчас предок выглядел значительно лучше, чем в тот момент, когда узнал, то именно грозило его “брату”, в случае выпей он то зелье. От смертоубийства наглеца спас только Поттер, повисший на некромаге и не позволивший ему сдвинуться ни на дюйм, пока Певерелл не остыл в достаточной степени для адекватного мыслительного процесса.

- Абсолютно.

Древние маги переглянулись, но, похоже, согласились.

- Под твою ответственность, юноша. – Предупредила глава вороньего дома.

- Естественно.

Впрочем, бежать злоумышленнику было некуда, если только в окно, да и то было зачаровано на неразбиваемость.

- Рассказывай. – Велел Гарольд, облакачиваясь бедром на угол стола Гриффиндора, куда и притащили мальчишку.

- Я не сказал при всех, почему вы решили, что я скажу вам? – Нагло ухмылясь, поинтересовался мальчишка.

Вот ещё одна неувязка, всё это время парень вёл себя слишком уверенно, так, будто точно знал, что ему ничего не грозит. В этом он естественно заблуждался. О непонятном Ордене, в котором состояла Ровена, Поттер кое-что слышал.

Работая с Невыразимцами, можно было многое узнать, даже, если слушать вполуха, и при этом умудряться читать, слушать музыку, говорить на отвлечённые темы и вместе с тем пытаться записать какие-нибудь рунические схемы, к теме беседы не относящиеся – чем собственно глава отряда Дикого Поколения и занимался.