Вернись, любовь! - Страница 15

— Глупый ты…

Они сидели так близко, что их бедра и плечи соприкасались. Валери сунула руки в карманы своей куртки и еще крепче прижалась к Коулу.

— Замерзла?

— Не настолько, чтобы идти домой. — Она посмотрела ему в лицо, в очередной раз поразившись, до чего же Коул красив.

Ему было уже двадцать шесть лет — вполне взрослый мужчина. Поклонниц у него с каждым годом становилось все больше и больше. Однако Коул еще никому не отдал свое сердце. Он заводил романы, встречался, расставался, но оставался неприступным. Ни одна из его бывших — и нынешних — подружек не могла похвастать тем, что завоевала любовь Коула Ларсена.

Он принадлежит мне, удовлетворенно улыбнулась Валери, прижимаясь щекой к его плечу. Ради меня он всегда оставляет все свои дела. Стоит мне только позвать его, и Коул мчится сюда, как бы ни был занят. Он любит меня. По-настоящему любит. Но боится себе в этом признаться. Я помогу ему понять, что его чувства ко мне истинны и не имеют ничего общего с дружеской привязанностью.

— Ты удивительно молчалива сегодня, — тихо произнес Коул, осторожно обнимая ее. — Что случилось?

— Мне восемнадцать. От меня все чего-то ждут. Мама мечтает, что я перестану наконец лазить по деревьям, братья надеются, что я поступлю в колледж и повзрослею… А я хочу просто быть собой.

— Так будь. Живи так, как хочется тебе. Не думай ни о ком.

— Не хочу подвести своих близких.

— Гораздо хуже подвести себя, — с горечью произнес он. — Поверь, я знаю, о чем говорю.

Валери удивленно взглянула на него. Коул, плотно сжав губы, смотрел куда-то вдаль, но вряд ли что-то видел — его взгляд был мутным, как у человека, погруженного в не слишком приятные раздумья.

— Коул, у тебя еще все впереди, — тихо произнесла Валери, догадавшись о причине его плохого настроения.

Коул вынужден был оставаться здесь, в Мемфисе, потому что мать тяжело болела и не могла даже поесть без его помощи. А ведь он мечтал совсем о другом. Если бы не обстоятельства, Коул уже давно уехал бы в другой, более крупный город. Ему было тесно в Мемфисе. Что его ждало здесь? Карьера управляющего пригородным супермаркетом? И все?

Он боялся сказать это вслух, но мать стала для него обузой. Она всегда слишком много работала, чтобы обеспечить себя и сына. И вот результат — затяжная неизлечимая болезнь. Коул был благодарен матери за то, что та помогла ему встать на ноги. Однако теперь все ее труды пошли насмарку. Вместо того чтобы двигаться дальше, Коул завяз в Мемфисе, как в болоте, откуда так просто не выбраться.

Неожиданно он улыбнулся и потрепал Валери по волосам. Валери едва не упала от неожиданности и разочарования. Она-то думала, что Коул наконец, начал прозревать, раз решился обнять ее.

— Не грусти, малышка! Конечно, все будет хорошо. Мы с тобой покорим мир, — шутливо произнес он. — А сейчас нужно думать только о предстоящем празднике. Восемнадцать — это здорово! Самый лучший возраст. Теперь ты совершеннолетняя, тебе можно танцевать в клубах всю ночь, гулять допоздна и даже заниматься сексом. Впрочем, что касается последнего пункта, вряд ли современная молодежь ждет восемнадцатилетия.

Валери хохотнула, хотя ей было не до смеха. Коул не подозревал, как близко он подобрался к опасной теме. Она-то действительно ждала этого дня рождения: Коул был много ее старше, и связь с ним была под запретом. Зато теперь, когда Валери достигла совершеннолетия… О, уже никто не посмеет упрекнуть Коул а в том, что он связался с малолеткой!

— Что ты так на меня смотришь? — спросил он.

Валери загадочно улыбнулась и, прежде чем спуститься с дерева, прошептала Коулу на ухо:

— Пожалуйста, ничего не говори моим братьям про секс. Иначе они никогда не выпустят меня из дому. Даже когда мне исполнится тридцать.

Вечеринка была в разгаре, когда Валери заметила, что Коул собирается уходить. Он искал свою куртку в мешанине верхней одежды, наваленной грудой на диванчике в холле.

Валери чуть не выронила бокал из рук. Куда это Коул собрался? Нет, она ни за что его не отпустит!

— Эй, тебе скучно? — Она подошла к нему и оттеснила его поближе к гостиной, где веселились гости.

— Нет; что ты! — Коул виновато взглянул на нее. — Праздник удался на славу. Все очень здорово…

— Тогда почему ты уходишь?

— У меня дела.

— Какие еще дела? — Валери очень старалась не нервничать, но у нее плохо получалось держать себя в руках. Еще чуть-чуть, и она полностью поддастся панике.

Коул вздохнул. Он явно не хотел ничего объяснять, но знал, что Валери все равно от него не отстанет.

— Я чувствую себя не в своей тарелке.

— Что это значит? — Валери захлопала длинными ресницами.

Коул запустил пальцы в свою густую шевелюру, как всегда, когда злился или нервничал.

— Все только и говорят о планах на будущее. Мне очень тяжело, Валери. Я-то не могу поделиться своими мечтами. На меня смотрят с сочувствием и даже ни о чем не спрашивают, потому что знают, что уж я точно ничего в своей жизни поменять не смогу.

— Коул, у тебя паранойя. Никто тебе не сочувствует! Многие, наоборот, завидуют. В свои двадцать шесть лет ты добился гораздо большего, чем иные в сорок.

— Стать управляющим захолустным супермаркетом, по-твоему, предел мечтаний для жителей нашего района?

— Для многих — да.

— Я с удовольствием поменялся бы своей судьбой с этими многими, — раздраженно произнес Коул и снова принялся искать куртку.

— Какая глупость!

Валери схватила его за руку, развернула лицом к себе. Он недоуменно нахмурился.

— Позволь мне уйти.

— У меня день рождения. Ты единственный, кого я действительно хочу видеть на этом празднике. Прошу тебя, сделай мне подарок, останься!

На несколько секунд он закрыл глаза, борясь с собой, а потом покорно кивнул.

— Хорошо. Но только потому, что я очень люблю тебя.

Валери так сильно стиснула его ладонь, что он поморщился от боли.

— Любишь?

— Разумеется, люблю. Для меня нет никого ближе и роднее тебя и твоих братьев.

Валери разочарованно вздохнула, но заставила себя улыбнуться.

— И я тебя люблю, Коул. — Ее признание звучало совсем иначе. Она произносила эти слова со всей страстью, на которую была способна.

Коул как-то странно посмотрел на Валери и хотел что-то сказать, но ему помешал Эдвард, выскочивший в холл и взорвавший хлопушку.

Валери исправно подливала Коулу вина, а тот и не думал отказываться. Видимо, он решил утопить свое горе в бокале или просто хотел забыться и не слышать чужих веселых разговоров, полных надежд. В конце концов Коул просто уснул, сидя на диване в гостиной, хотя оглушительно играла музыка, гости шумели, а Эдвард то и дело взрывал петарды.

— Мне кажется, Коулу следует остаться у нас, — сказала Валери Джасперу, поймав того возле кладовки, в которой хранилось вино.

— Я и не думал выдворять его из дома, — усмехнулся тот. — Пусть ляжет в комнате для гостей. Я сейчас попытаюсь перетащить его туда.

— А я приготовлю ему постель, — встрепенулась Валери и убежала.

Комната для гостей находилась в дальнем конце коридора на втором этаже. То есть в противоположной стороне от спальни самой Валери. Пробраться туда ночью ничего не стоило. Мать и братья спали очень крепко. А Одри жила на первом этаже, в комнате рядом с кухней. Валери была уверена, что никто и ничто не помешает ей осуществить грандиозный план, к которому она готовилась почти год.

Коул нисколько не возражал, когда Джаспер предложил ему отправиться в спальню для гостей. А Валери постаралась свернуть вечеринку в кратчайшие сроки. К великому сожалению Эдварда, у которого открылось второе дыхание, гости начали расходиться уже через час.

— У меня страшно голова болит, — пожаловалась Валери, закрывая дверь за последним гостем. — Умираю от усталости. Но это того стоило. Спасибо за прекрасный праздник, милые мои.

Она расцеловала братьев, пожелала матери спокойной ночи и отправилась к себе в комнату. Пришлось ждать еще как минимум час, пока домочадцы улягутся и уснут. Валери и саму одолевал сон, но она мужественно с ним боролась.