Верни мои крылья (СИ) - Страница 9

На пруду мы проводим больше часа, кормим этих чертовых уточек (как же без них) и пытаемся поговорить. Я понимаю, она хочет отвлечься от предстоящего разговора, который вряд ли пройдет без последствий. А я готов ей в этом помочь, даже если это уточки, бл*.

— Марк, я тут подумала…

— Продолжай.

— Я могу приехать к тебе на квартиру? — ее голос настолько звучит тихо, а слова кажутся миражом, что я, застыв на миг, как истукан, перевожу на нее растерянный взгляд.

Она не смотрит на меня, просто делает вид, как сильно её интересуют уточки. А может, они действительно круче моей удивленной физиономии?

— К нам, Лисёнок. Это наша квартира, и ключи у тебя есть. Всегда есть.

— Прости. Просто я считаю, точнее, не я. А Аида, она мой психолог, хорошая девочка. В общем, она посоветовала поговорить с тобой на той территории, которую я хорошо знаю. А это твоя, точнее, наша квартира. Так вот… я подумала и решила, что пора. Пора идти страхам навстречу, начать их истреблять и объявить им войну. Но мне нужен сильный напарник, такой как ты, понимаешь?

— Я должен принять в твоем лечении прямое участие?

Сказать, что я ошеломлен ее заявлением? Да ни хрена. Я надеялся на подобное, почему-то мне казалось, что смогу ей помочь побороть страхи, которые так глубоко сидят. Но для этого она должна мне довериться, как сейчас.

— Д… да. — Лиза всё это время смотрит на грёбаных уточек. И только сейчас закрывает глаза и на выдохе произносит своё желание: — Да, все именно так.

— Хорошо. Что от меня требуется, Лисёнок? — интересуюсь тихо, понимая, что счастье еще возможно.

Во мне столько любви, что я просто обязан поделиться ею с ней. Лиза единственная, кому я позволил вить из себя верёвки. До сих пор…

— Я веду дневник. Каждый день ставлю по две цели и выполняю их. Одну уже выполнила. Я сейчас нахожусь в одном из красивейших мест мира и рядом со мной самый лучший мужчина. — Она смотрит прямо мне в глаза не моргая, а на её щеках появляется румянец, по которому я так скучал.

Улыбаюсь как идиот. Я счастлив.

— А вторая? Ты говорила о двух целях на день. Вторая какая?

— Обними меня, Марк…

Твою мать… Я смотрю на неё ошалевшим взглядом и не верю в то, что услышал. Два года, грёбаных два года я мечтал об этом. А сейчас очкую, как подросток перед первым своим разом.

Лисенок смотрит на меня тревожно, в её глазах виден страх и желание. Хреновые, мало совместимые вещи.

Глубокий вдох — выдох. Шаг к ней, моей маленькой девочке. Нет, за это время она не выросла, всё так же не дотягивает мне и до подбородка. Грубыми пальцами убираю прядь её волос, которая так и норовит попасть ей в глаза, за ушко. Такой простой жест раньше будоражил ее сознание, в принце, сейчас мало что изменилось. Лиза глубоко вдыхает аромат моего парфюма, её любимого, и закрывает глаза с лёгкой улыбкой на лице. Не спеша, касаюсь её мягких волос и зарываюсь своей пятерней в мягкие густые локоны с запахом кокоса. Дышу ею. Другой рукой нежно обнимаю за талию и притягиваю к себе.

Лисёнок постепенно расслабляется в родных объятиях. Я чувствую её почти ровное дыхание на своей груди. Своими маленькими пальчиками она пробирается к моей спине, сцепляет пальцы в замок. Мы часто любили так стоять, дышать и чувствовать друг друга. Лиза говорила, что так она лучше улавливает моё настроение. Хотя мне всегда казалось, что она просто любит обниматься.

Мы стоим так пару минут, а кажется, будто прошла вечность. Мне ужасно мало…

— Марк, мне пора, — посмотрев на меня снизу вверх, она улыбается.

Она счастлива, по-настоящему сейчас счастлива.

Я не тороплюсь её отпускать, так и держу в своих объятиях, только боюсь крепче обнять. Не хочу ее пугать своей одержимостью.

— Конечно, Лисёнок. Только подари мне ещё несколько минут.

Снова притягиваю её к себе, а она и не сопротивляется.

Из парка мы выходим за руки, как парочка в букетно-конфетный период.

— Мне на Летнюю. Отвезёшь?

Смотрю на неё, вопросительно вздернув бровь. Ничего не понимаю.

— Лисёнок…

— Мне надо к Лене, у нас занятие…

Моя девочка смущается и мило краснеет. Аккуратно беру её нежные пальцы и переплетаю в замок со своими. Смотрю прямо ей в глаза со всей нежностью, что есть сейчас во мне. Хочу сказать, что она может мне доверять, как раньше, как всегда это делала.

— Маленькая моя, прости, но Лена — это у нас кто? — спрашиваю тихо, смотря в любимые глаза.

Да, знаю, я дурак, что ни черта этого не помню. А может, она и вовсе не говорила.

— Сексопатолог?

Она смотрит на меня стеснительно и, прикусив губу, отводит взгляд в сторону. Я хочу её поцеловать. Кое-как останавливаю себя и, прикрыв веки, перевожу дыхание.

— Тогда поехали.

Всю дорогу до нужно нам места я не отпускаю руку Лисёнка, просто не могу.

Лиза

Часто говорят, что кабинет психолога навевает тоску и желание как можно скорее его покинуть. Ведь мало кому нравится, когда из него вытягивают душу. Заставляют обнажиться перед посторонним человеком душевно. Вот и у меня так же было раньше — желание сбежать и скрыться.

— Тебе как обычно? — украдкой интересуется Лена, взглянув на меня из-за плеча.

— Да, конечно, — киваю и снова погружаюсь в свои мысли.

Светлый кабинет, оформленный в стиле минимализм с тропическими мотивами, по-своему действует успокаивающе. А мягкий диван нежно-салатового цвета так и вовсе действует расслабляюще. Стоит ли говорить, что заваренный девушкой чай с мелиссой и мятой вызывает доверие? Думаю, нет.

— Ну что ж… приступим. — Открыв блокнот для записей, строго произносит Елена Константиновка. Увы, в стенах кабинета только так.

— Да, давай, — делаю глоток чая и, смакуя вкус мяты на языке, продолжаю: — У нас была встреча… или свидание, я не знаю. Запуталась… Все начиналось как простая встреча, а потом он купил сладкую вату, буханку хлеба и мне шоколадку с водой. Понимаешь? Шоколадку и воду! Он ВСЕ ПОМНИТ! ВСЕ! Я не знаю, что делать… и так боюсь его потерять…

— Это ведь не все? — профессионально намекнув на недоговоренность, девушка мило улыбается и вдыхает аромат мелисы и мяты.

— Нет, не все, — прикрываю глаза и глубоко вдыхаю, а затем на выдохе произношу то, что так греет душу последние полтора часа. — Мы обнимались.

— Хорошо, — взяв ручку и записав данную новость в блокнот, строго продолжает: — Ты поговорила с ним?

— Попросила его помощи, — стушевавшись, обнимаю себя за плечи и смотрю в окно, где солнце прячется за крышами домов.

— Лиза, пойми, что это нужно тебе и только тебе! По твоим словам, он ничего не знает, понимаешь? Мужчины, они такие, если им не рассказывать ВСЕ, они могут наворотить кучу ненужных дел. Много ненужных дел, Лиза. А Марк твой не такой! Он боится лишний раз сам к тебе прикоснуться, понимаешь? Недосказанностями ты делаешь только хуже.

— И что ты предлагаешь? Сказать ему, что я боюсь интимной близости? А причина? «Марк, прости, но меня “порвали”»? Ты издеваешься? — рявкаю, понимая, что это предел моей сдержанности.

— Расскажи. Ты смогла рассказать это мне… сможешь и ему, — пропустив мимо ушей мой срыв, настаивает на своем Лена. Прямо профессионал своего дела.

— Тебе легко говорить… — заключаю очевидное.

— Да, легко. Но такими вещами нелегко делиться. А ты смогла рассказать это маме, смогла принять это. И он поймет, я уверена в нём. — И взгляд такой честный-честный, аж тошно становится.

— Я знаю, что должна. Но не могу вот так вот сразу с обрыва в воду! Это будет больно! Понимаешь? — Она кивает, и я понуро продолжаю: — Я сказала ему сегодня, что мы должны поговорить. Просто Марк, он бывает слишком импульсивен, я боюсь за него. — Ставлю локти на стол против правил этикета и закрываю ладонями лицо.

Сердце разрывается на мелкие кусочки только оттого, что понимаю, какую невыносимую боль причиняю Марку. Он и так себя винит в случившемся, а тут еще с продолжением проблем.