Верь в меня - Страница 8

— Значит, ты пользуешься ее доверием? Она делится с тобой своими мыслями?

Криста помолчала. Многое ли можно сказать? Как далеко зайти в своей откровенности?

— Я всего лишь служанка, милорд, но уверена, что знаю мысли моей госпожи на этот счет, потому что она не делает из них тайны.

Он посмотрел на море, потом снова обратил взгляд на девушку.

— И у нее нет никаких сомнений… никаких колебаний?

— Ах, ну само собой, замужество несет с собой много перемен, не правда ли? Особенно брак в далекой стране и с совершенно незнакомым человеком. Но моя госпожа твердо намерена сделать все от нее зависящее, чтобы между вами было понимание.

— Ее приезд был бы первым шагом к этому.

Голос лорда звучал скорее неспокойно, чем сердито. Быть может, даже озадаченно.

— О, но ведь она непременно приедет. И я уверена, что очень скоро. Это… как бы сказать… Она все время жила среди одних и тех же людей, ей нелегко расстаться с ними. Она чувствует себя обязанной устроить все так, чтобы о них заботились.

— Да уж, в особенности от се сводного брата… как его там… кажется, Свена… следует ожидать доброй заботы о людях.

Криста снова помолчала, лихорадочно думая, что сказала бы о Свене служанка. Она виделась со своим сводным братом всего трижды в жизни: в первый раз после смерти отца, во второй — когда ее вызвали, чтобы представить Вулфу Хаконсону, и в третий — когда Свен сообщил, что ее выдают замуж за хозяина Хоукфорта. Несмотря на столь беглое знакомство, Криста успела проникнуться к Свену неприязнью. Не человек, а сплошные пустые, ничего не значащие улыбки и еще более пустые обещания.

— Даже если это так, господин, я верю, что леди Криста чувствует личную ответственность за своих людей.

То была чистая правда, потому что Криста не успокоилась до тех пор, пока несколько дюжин семейств, обитавших в ее имении, не были как следует устроены у своих родственников в отдаленных деревнях.

— Это… хорошо.

Криста хотела улыбнуться, но Хоук неожиданно добавил:

— Если, конечно, не суетность…

— Суетность? — изумилась девушка. — Разве заботиться о людях значит быть суетной?

Хоук передернул плечами.

— Иногда трудно сказать, где кончается забота и начинается надзор.

— Уверяю вас, что леди понимает разницу между тем и другим.

Лорд кивнул с таким видом, словно принимал се слова к сведению, но не считал себя обязанным верить им.

— Ты предана ей, как и следовало ожидать.

— Я не просто предана, милорд. Я знаю леди Кристу и могу вас заверить, что никакой надзор ее не занимает.

Хоук смерил ее взглядом, от которого Криста задрожала всем телом.

— Она не слишком придирчивая?

На этот раз Криста крепко сжала губы и перевела дыхание, прежде чем заговорить:

— Смею ли я спросить, милорд, почему вы интересуетесь такими вещами?

— Большинство людей нуждаются в том, чтобы их жизнь направляли. В то же время многим не по душе, когда им постоянно указывают, что делать, когда и как. Ну и так далее. Она не такая?

Терпение, подсказал Кристе разум. Надежда, шепнуло сердце.

— Нет, милорд, она не такая.

Хоук нагнулся, поднял блестящий камешек, которым Криста любовалась несколько минут назад, и, размахнувшись, пустил его по воде так, что тот подпрыгнул пять раз, пока не скрылся из виду.

— Какая же она?

Жест мальчугана и вопрос мужчины.

— Она… заботится о своих людях, как я уже сказала. Хочет мира между норвежцами и саксонцами. Она будет скучать по родному дому, но постарается найти новый здесь.

Она рассуждает разумно, подумал Хоук. Вот и еще одна женщина, которая станет скучать по родному дому. Он внимательно посмотрел на девушку, общества которой не намеревался искать, имени которой намеренно не спрашивал. Девушку с зелеными глазами и веснушками на переносице. Она по-своему красива, не той ошеломительной красотой, какой обладала его сестра Кимбра, чье присутствие приводило мужчин в оцепенение, но все равно хороша. Особенно когда улыбается… или задумывается… или просто смотрит на него так, как сейчас.

Хоук взглянул на собственную руку, которая потянулась к щеке девушки, и не мог понять, как это у него вышло.

Криста сглотнула и попятилась.

— Милорд…

— Ка-а-аррр!

Черные крылья прошелестели над ними. Хоук поднял голову и проследил полет ворона. Обернулся и увидел целую стаю птиц, усаживавшихся на прибрежное дерево. Черные тени среди зеленых ветвей.

— Ка-а-аррр!

Неужели в Хоукфортс всегда было так много этих птиц? Он не помнил, да и никогда о них не думал. Птицы прилетали и улетали.

Зеленоглазая девушка отнеслась к этому иначе. Сначала выглядела удивленной, потом рассерженной. Может, она не любит воронов?

— Мне надо идти, господин…

Это было сказано уже на ходу, потому что она успела пройти половину расстояния до деревьев. Хоук едва не двинулся с места, чтобы остановить ее, но удержался. Служанка его невесты? Глупость невообразимая!

Он еще немного побыл на берегу, пока нетерпеливое чувство долга не отправило его туда, куда он намеревался идти. Ворота Хоукфорта были открытыми. За пределами этих ворот раскинулся городок, а за ним — другие стены и другие ворота, хорошо охраняемые людьми Хоука. Городок, со всех сторон обнесенный стенами, был богатый и процветающий. Скоро, быть может, уже на будущий год, Хоуку предстоит начать строительство нового кольца стен, чтобы расширить пределы своих владений. Множество купцов приезжают сюда в поисках защиты, они богатеют под прикрытием его меча. Жили здесь и ученые, потому что Альфред ввел это в обыкновение, а Хоук с радостью ему последовал. Приезжали люди, на удивление хорошо разбирающиеся в книгах. Они рассказывали о делах давно минувших так, словно события происходили вчера. Хоук мог похвалиться лучшими кузнецами во всем Эссексе, если не за его границами. То же можно сказать о кожевниках, плотниках и прочих ремесленниках. Были и монахи, которые разрисовывали манускрипты в основанном Хоуком аббатстве, аптекари, способные лечить болезни людей, а еще люди, умеющие творить чудеса, дотоле в этих краях невиданные. Именно они подали мысль провести каналы, благодаря которым хлеба зеленели даже в засушливые годы.

Город являл собой нечто шумное и беспорядочное, но Хоук гордился им так сильно, как и не ожидал в своей жизни, казалось бы, предназначенной на заклание только крови и поту — не более. Благодаря заслугам Альфреда появилась надежда на лучшее, и Хоук был твердо намерен защищать это лучшее по всему побережью. Он двигался сквозь толпу людей спокойно и беспрепятственно. Он был одет в довольно поношенный простой плащ из коричневой шерсти без всяких узоров. Только меч сбоку на поясе намекал на его высокое положение, — меч и почтение, оказываемое лорду людьми. Перед ним снимали шляпы, ему приветливо улыбались, а какая-то старушка сунула в руку теплую булочку с изюмом. Хоук этому обрадовался, так как вышел из дома, не нарушив свой ночной пост. Он шел и жевал булочку.

Медленно двигаясь между рядов лавок и прилавков, он порой останавливался перемолвиться словом то с купцом, то с крестьянином. Было время, когда Хоук знал по именам всех обитателей Хоукфорта. Но город сильно вырос — теперь каждого не запомнишь.

Мужчина по имени Тоби, обняв за плечи своего рослого и крепкого сына, объявил, что юноша нынче начинает свое обучение ремеслу колесника. Лорд взъерошил парню волосы и выразил свои поздравления, чему шумно обрадовались не только отец с сыном, но и сторонние наблюдатели.

Хоук миновал таверну, давно облюбованную капитанами кораблей и матросами. Столы на козлах были уже выставлены наружу, и несколько завсегдатаев наслаждались утренней выпивкой. Хоук получил приглашение присоединиться, но добродушно отклонил его. Он поднимался по склону холма к крепости, когда уловил краем глаза какое-то движение. Невольно схватившись за рукоять меча, лорд остановился.

Торголд фыркнул. Выбрался из укромного местечка под каменной аркой, перекрывавшей часть прохода и улыбнулся: