Вены магии (ЛП) - Страница 8

Сорча вздохнула.

— Что такое любовь, если не пылающая страсть и мимолетные мгновения? Я знала его мало времени и не могу сказать, люблю его или впечатление о нем.

— Он тебя любит.

Ее сердце остановилось. Ее желудок сжался, ладони задрожали. Она сунула их под руки, замотала головой.

— Что?

— Он тебя любит. Фейри ничего не делают наполовину, и ты ему сильно нравишься.

Она хотела вернуться в Гибразил. Так сильно, что едва дышала. Но его там уже не было. Ее дом, ее народ были уничтожены красивым королем и его золотой армией.

Что она могла сделать? Ничего не осталось, кроме фейри, который хотел трон, брат которого хотел ему смерти.

Она вздохнула.

— Хотела бы я, чтобы мы дольше были вместе, но я не могу вернуться. Как мне его найти?

— Я в тебя верю.

Сорча повернулась уходить, но замерла на краю поляны. В этом месте менялась ее жизнь. Она оглянулась на деда. Он должен был находиться в ее жизни с детства.

— Что может Ткач?

Он сверкнул улыбкой.

— Не просто так друидов изгнали из Другого мира и охотились, пока они чуть не пропали навеки. Они связывают фейри с людьми, но могут и управлять ими.

— Они могут управлять фейри? Для этого нужно имя фейри.

— В друидах есть капля крови фейри. Одни управляют природой, другие меняют облик вещей или себя. Но Ткачи? Ткачи могут управлять фейри, не зная их имени.

Она сжала сосуд, что мог спасти ее людей. Лицо Эмонна вспыхнуло перед ней. Кристаллы на его теле сверкали в свете меча его брата. Она помнила, как Благие фейри относились к другим, как испорчен был замок Неблагой королевы. Их боль звала ее.

Она могла покинуть поляну и не вернуться. Она могла исцелить свой народ и стать известной. Ей не нужна была помощь фейри. Сорча могла забыть о них, раз они забыли о ней.

Ее ладони дрожали, и она повернулась к деду.

— Покажи мне.

* * *

Резкий удар молота попал по коленям Эмонна сзади, и он упал, кряхтя, кристалл гремел о камень. Его раздражал резкий звук, с каким не падали обычные фейри. Не было боли и неудобство, его колени даже не дрогнули.

Как далеко он был, раз не ощущал боли?

— Так это король?

Низкий голос Лорда под горой грохотал. Этот голос Эмонн знал, хоть не ожидал, что снова услышит.

Он поднял взгляд на трон. Дворф сидел на золотом монолите, был высоким, по сравнению с его народом. Его борода была короткой, а не собранной в длинную косу. Его волосы ниспадали на плечи, на которых не было брони, только туника без рукавов. Черные татуировки извивались узорами от его плеч до кончиков пальцев.

— Ангус, — сказал Эмонн. — Как повезло.

Дворф за ним толкнул его в плечи.

— Общайся с лордом с уважением!

— Я буду уважать его, когда он слезет с трона.

Лорд под горой щелкнул пальцами.

— Тебе плевать на голову на твоих плечах? Я могу в любой миг приказать страже убрать ее, и они не станут мешкать.

— Я бы хотел посмотреть, — Эмонн отклонил голову, показал неровную рану на шее. — Это уже пытались сделать несколько раз.

— Айе, я помню, как ты там висел.

— Я помню, как тебя утащили в цепях.

— Жаль, никто из нас не добился свободы в тот день.

Дворф за ним вдохнул, будто жалел, что не понял раньше, что они знали друг друга.

Эмонн расправил плечи и упер ладони в бедра.

— Ты оставишь меня на коленях до конца разговора?

— Мне нравишься ты на коленях.

— Чтобы ты мог смотреть мне в глаза?

Ангус фыркнул и спрыгнул с трона. Его тяжелые сапоги ударились об землю с эхом. Он замер перед Эмонном, упер руки в бока и покачал головой.

— Жаль, что ты прав. Тебе придется потерять ноги, чтобы ты не смотрел на меня свысока.

— Будто ты мне позволишь.

— Хорошо, что ты красивый. Встань.

Дворфы вокруг них охнули, Эмонн поднялся во весь рост. Он шлепнул ладонью по плечу Ангуса и улыбнулся.

— Тебе повезло, что я узнал тебя, иначе дело дошло бы до ударов. Ты изменился, старый друг.

— А если бы не узнал? Мы бы одолели тебя толпой.

— Только с кирками. И то это вряд ли помогло бы.

— Точно, — Ангус с тревогой покачал головой. — Стало хуже.

— И будет становиться еще хуже.

— Так это не проклятие?

— Нет.

— Жаль, — Ангус повернулся к своим и взмахнул руками. — Идите. Дальше я сам.

— Но, сир…

— Я сказал нет, Кейт, — сказал он ей с теплом. — Ты постаралась на разведке. Вернись на тренировку.

Она фыркнула и ушла с остальными, оглянувшись на пороге.

Стало тихо. Группа Эмонна молчала, все глядели на Ангуса и него, словно на их ладонях сверкала магия.

Циан первым нарушил молчание:

— Что это было?

— Это Ангус, — Эмонн повернулся с рукой на плече дворфа. — Старый друг со времен, когда я служил прошлом королю.

— Когда вы бились с Неблагими?

Он кивнул.

— Ангус был одним из редких дворфов, которые пошли в бой по своей воле. Он был отличным воином.

— И остался, — сказал Ангус. — Не сомневайся в моих способностях.

— Знаю по своему опыту, сидя на троне, меч не заточишь.

— Ты мало сидел на троне, — голос Ангуса стал тверже. — А твой дурак-близнец — плохой пример короля.

— Тут наши взгляды совпали, — Эмонн указал на фейри, которых привел с собой. — Еда и отдых?

— Конечно.

Пока Ангус отдавал приказы своим слугам, Эмонн готовил своих.

— Они принесут еду и воду. Я не знаю, насколько они будут гостеприимны, но хотя бы дадут кровати. Отдохните хорошенько.

— Я останусь с вами, — Циан поправил плащ с гримасой. — Не хочу, чтобы вы остались без одного из нас рядом.

— Ангусу можно доверять.

— А вы не всегда принимаете правильные решения, когда не мыслите здраво.

— Это мой бой, друг, — Эмонн хлопнул по его плечу. — Я ценю волнение, но ты нужен мне здоровым в пути.

Циан проворчал, но пошел за маленькой женщиной-дворфом, которая увела всех из тронного зала.

Ангус прислонился к подлокотнику трона, окидывая Эмонна оценивающим взглядом.

— Ты выглядишь так, словно катался со свиньями в грязи.

— Я был на Гибразиле.

— Одно и то же.

— Можно и так сказать, — Эмонн поднял руки. — Я пришел с миром.

— Но Окрас на виду. Будто намеренно.

— С дворфами нужно быть настороже.

— Это точно, — колено Ангуса подпрыгнуло. — Почему ты тут, Эмонн?

— Я хочу убить короля.

Тишина после этого была оглушительной. Эмонн сжал кулаки и заставил себя стоять на месте. Ангус не откажет ему. Ему повезло, что Ангус стал Лордом, а не кто-то из его многочисленных братьев. Ангус сам знал, что Фионн мог сделать с Благими фейри.

Дворф вытянул нож с пояса и стал чистить им ногти.

— Ты идешь против крови? С каких пор?

— Фионн перешел черту.

— Он не перешел ее, попытавшись тебя повесить?

— Не думай о моих ошибках. Он — мой брат, Ангус. Я не хотел отворачиваться от оставшейся семьи.

— Так что же изменилось?

— Он напал на мой дом, — прорычал Эмонн. — На мой народ.

— Я ценю перемену мнения, но это на тебя не похоже. Тебе никогда не было дела. Он играл тобой. Что же сделало тебя мягче?

Он увидел рыжие волосы, которые трепал ветер, кожу с веснушками, такую белую, что почти полочную. Грязные ногти с засохшей под ними кровью от помощи в исцелении его народа, хоть он этого от нее не хотел. Эмонн слышал, как ее имя танцевало в воздухе и ощущалось как солнце на его языке.

— Я узнал другой взгляд.

— Ты встретил женщину.

Эмонн нахмурился.

— По моему опыту, только это заставляет мужчину изменить взгляд на жизнь. Она — поразительная фейри, раз убедила тебя вернуть дом.

— Она не фейри.

— Человек? — нож Ангуса соскользнул и порезал его большой палец. Капли крови капали на пол, но он не замечал. — Ты влюбился в человека?

— Я ни в кого не влюблялся.

— Человек, Эмонн? Грязное существо из тех, что кишат в их мире и уничтожают все на своем пути?

— Она не такая.