Вены магии (ЛП) - Страница 57

Но потом она въехала в замок, и все слова пропали из ее разума.

Там был бал. Красивые мужчины и женщины кружились в красках, которые она не могла толком воспринять. Вино текло из статуй, смех гремел под потолком.

Фейри носили прекрасные маски, металл был тонким, напоминал провода. Их платья были чистыми, а движения — грациозными.

Они были так пьяны, что не заметили ее.

Гнев горел так сильно, что Сорча не могла собой управлять. Она склонилась, сунула руку под тарелку, которую нес слуга, и опрокинула все бокалы на пол. От грохота даже музыканты замолкли.

Теперь они ее видели.

Толпа расступилась, и она посмотрела в глаза Фионну, расслабившемуся на троне.

— На твоем пороге война, Мудрый король, — насмешливо сказала она. — Или ты не заметил кровь на твоей лестнице?

— Короли не сражаются.

— Нет, но королевы, похоже, так делают, — она потерла кровь на щеке, указала на него ладонью, с которой капала морская вода. — Я пришла забрать свое.

— Ты думаешь забрать этот трон? — сказал он, смеясь. — Ты просто человек.

— Мне нет дела до кресла. Кристальный мужчина рядом с тобой мой, и я хочу его забрать.

— Нет, — Фионн встал и указал бокалом вина в руке. — Стражи, уберите женщину.

Никто не двигался.

— Стражи! Уберите этого человека с глаз долой!

Сорча прорычала:

— Сядь, Фионн.

— Ты не можешь мне приказывать, повитуха.

— Я сказала: сядь.

— Нет! — гнев покрыл его лицо красными пятнами. — Ты не имеешь права тут быть, вмешиваться во все! Ты должна быть на коленях, обращаясь ко мне!

— Это ты, ложный король, встанешь на колени!

Ее визг разнесся эхом по залу. Нити в ее разуме вспыхнули, и она потянула за них силой, сжала в кулак и жестоко повернула. Она хотела, чтобы они ощутили боль ее души.

Все фейри упали на четвереньки.

Тяжело дыша, Сорча сжала кулаки и соскользнула со спины келпи. Ее броня звякнула о камень, она приближалась к Фионну. Яркий гнев дышал жаром на ее шею, бил по ее разуму, просил выпустить его.

В ней было столько боли, что гром звучал в ушах. Она прошла по ступеням к Фионну, сжала ладонь на его горле. Души обвили ее руку, придавая ей нечеловеческую силу. Она прижала его к спинке трона и сдавила.

— Твое время вышло, — прорычала она.

— Никогда, — прохрипел он.

Не отпуская его шею, она потянулась за голову и вытащила стрелу из колчана.

— Тебя судили и посчитали виновным, Фионн Мудрый. Твои преступления: рабство, — она вонзила стрелу в трон рядом с его головой, взяла другую и продолжила, — жестокость, — эта стрела чуть не задела его ухо. — И ложь.

Она сбила корону с его голову и вонзила последнюю стрелу так близко, что она срезала часть его волос.

Сорча смотрела в его глаза пылающим взглядом и подняла корону, чтобы он видел.

— Это не твое.

Она повернулась к толпе фейри за ними, опустила корону на свое колено и разбила пополам. Два куска упали на пол и скатились по ступеням. Она посмотрела в глаза каждому стражу, ощущала страх в их глазах, ощущала его грудью.

Сорча щелкнула пальцами и потянула с силой за нити их существования.

— Ведите своего короля в подземелье и обмотайте его железными цепями.

— Нет! — закричал Фионн. — Не слушайте эту женщину!

— Если будет слишком громко кричать, скажите мне. Я дам ему травы, от которых его язык опухнет так, что он едва сможет дышать.

Стражи схватили Фионна под руки и потянули из комнаты. Его протесты никто не слушал.

Но фейри и не могли не игнорировать его, верно? Она не оставила им выбора.

Сорча опустилась на трон Фионна с тяжким вздохом.

— Прочь. Все вы.

Фейри поднялись на ноги и ушли в такой спешке, что через три удара сердца она осталась одна.

Всхлип разбил тишину. Ее агония вышла вперед.

— Я стала всем, чем не хотела быть, — рыдала она.

Ее руки дрожали, она перестала дышать, повернув голову и посмотрев в холодные и пустые глаза Эмонна.

— Любовь моя, — всхлипнула она. — Я пришла за тобой.

Она встала с трона, обвила руками его плечи и прижалась губами к его губам. Холодные кристаллы впивались в ее плоть. Такие знакомые и нет. Его грудь не двигалась, его сердце не билось, его глаза не были полными нежности, к которой она привыкла.

Сорча прижалась ртом к его рту снова.

— Хотела бы я тебя спасти. Любовь моя. Мое сердце.

Слезы лились из ее глаз, капали на холодный камень.

Гнев снова полился из нее. Так было не честно. Неправильно, что она была так близко к нему, но и так далеко. Он больше не посмотрит на нее с любовью. Не коснется ее плеча, не намотает ее кудри на палец.

Это было жестокой насмешкой мира над ней.

Она развернулась, смахнула еду и вино со столика Фионна. С визгом гнева она упала на колени радом с ним и сжала Копье Луга.

— Этому тут не место, — закричала она.

Копье словно поняло, что она хотела, древко укоротилось, уже не поддерживало Эмонна. Она дернула изо всех сил, вытащила копье из сердца Эмонна.

Оно со звуком упало на пол, и ее гнев угас, вытек из ее глаз слезами. Что ей делать? Похоронить его в земле? Оставить перед замком как следящую горгулью?

Она заскулила и снова обняла его.

— Прошу, mo chroí. Я хочу услышать твой голос в последний раз. Я люблю тебя.

Сначала она не заметила, что ее губы прижались к шелковистым волосам. Она услышала треск кристалла, его пальцы пошевелились.

Сорча отшатнулась, упала на попу и смотрела огромными глазами, как кристалл разбивался. Он падал с его тела кусками, оставляя теплую карамельную кожу. Он стряхнул камни с плеч, отвернулся от нее, чтобы сорвать доспехи и поднять ладони к лицу.

Кусок кристалла упал на пол, кусок с его лица. Холодные пустые глаза смотрели на нее, словно он просто снял маску. Сорча охнула и прижала ладони к губам, глядя большими глазами, как он смотрел на свои руки, а потом повернулся к ней.

Он был идеален. Утомленный и потрепанный, но без всяких изъянов. Его лицо было гладким, горло — без шрама. Ни одного кристалла не осталось, даже маленькие не виднелись в дырах на рубахе.

Она смотрела, как он сглотнул.

— Сорча?

Она застонала и поднялась на ноги. Она бросилась в его объятия, прижалась лицом к его теперь гладкой шее и вдохнула его запах.

— Я думала, что потеряла тебя.

— Я думал, что умер, — Эмонн прижался губами к ее плечу, сжал ее крепче. — Как такое возможно?

— Не знаю, но я благодарю всех богов, что они вернули тебя мне, — она отклонилась и обвела пальцами его лицо, незнакомое, но такое же любимое. — Это на самом деле ты.

Он молчал. Эмонн прижал ладонь к ее макушке, прильнул к ее губам своими. Теплый, чудесный и невредимый. Она прижала ладони к его щекам, благодарила за их воссоединение.

13

Коронация

Сорча не могла отпустить его. Она должна была ощущать гладкую кожу, чтобы верить, что он был тут, что как-то кристаллы пропали. Бог улыбнулся им и исцелил все их раны.

Было сложно поверить.

Они вышли из тронного зала, обвивая друг друга руками, и она поняла, каким слабым он был. Его мышцы дрожали, ноги сотрясались, он прислонялся к ней для поддержки. Она помнила не такого короля, но он таким станет.

Он вышел из замка и поднял ладонь, закрываясь от солнца.

Фейри были на землях перед ними. Все остались посмотреть, что сделает дальше Королева-друид. Они охнули, поняв, что она была не одна.

— Фионн? — крикнул кто-то.

— Нет, — ответил Эмонн. — Ваш высший король.

Сорча ощутила дрожь в его теле от имени. Он взглянул на нее.

— Что случилось?

— Твои кристаллы, Эмонн. Их нет.

— Нет? — он провел рукой по лицу, дрожа, коснулся горла. — Они на самом деле пропали?

— Я не знаю, как или почему, но ты переродился новым.

Он сглотнул, и Сорча не знала, когда привыкнет к тому, что его кадык двигался. Было странно видеть столько кожи после всего времени.