Великолепно! - Страница 59
– Что за черт! – громко выругался он.
Следующий удар Данфорда оказался настолько силен, что чуть не сбил виконта с ног. Он невольно ослабил хватку, и Белл, вырвавшись из его рук, метнулась обратно в комнату.
Решив, что настала наконец его очередь, Алекс ринулся вперед и ударил Вудсайда в солнечное сплетение, отчего тот на мгновение потерял способность дышать.
Все же виконту удалось каким-то образом выхватить пистолет, и когда в коридоре прогремел выстрел, Алекса отбросило назад, после чего он распластался на полу.
Разумеется, Эмма слышала как возню в коридоре, так и следовавший за ней звук выстрела, но, будучи связанной, она ничего не могла сделать. В отчаянии вцепившись зубами в кляп, она ждала развязки.
– А ну слезь с меня! – закричал Вудсайд и с нечеловеческой силой повернулся, стараясь ослабить хватку Данфорда, державшего его за шею. Последним, отчаянным усилием он стряхнул с себя Данфорда и отшвырнул к двери. При этом Данфорд выронил пистолет, и тот, отлетев, оказался в комнате, прямо у ног Белл.
Лицо Вудсайда озарилось мрачной улыбкой; подняв свой пистолет, он прицелился в Данфорда.
– Вы очень большой глупец, приятель, – проговорил он тихо, готовясь нажать на спусковой крючок.
– Не больший, чем вы, милорд. – С этими словами Белл подняла пистолет Данфорда и прицелилась в Вудсайда.
– Если вы выстрелите в него, я выстрелю в вас, – сказала она твердо.
Лицо Вудсайда приняло обеспокоенное выражение, но он тотчас же взял себя в руки.
– Право же, леди Арабелла, – произнес виконт снисходительно, – леди столь благородного воспитания не способна выстрелить в человека, не так ли?
– А это мы сейчас узнаем! – Белл нажала на курок. Раздался выстрел, и виконт вздрогнул от резкой боли – пуля Белл попала ему в ногу. Не дожидаясь, пока Вудсайд придет в себя, Данфорд бросился на него, стараясь вырвать у него пистолет, и в этот момент прогремел еще один выстрел. Алекс, лежа на полу, испустил вздох облегчения, после чего дымящийся пистолет выскользнул из его пальцев.
После этого в коридоре все словно замерло. В наступившей тишине Белл еще некоторое время не мигая смотрела на последствия сражения, затем ее пальцы разжались. Пистолет выпал из ее руки и с глухим стуком ударился о пол.
– О Боже! – выдохнула Белл, окидывая взглядом сцену недавней потасовки. Алекс неподвижно лежал на полу, тогда как Данфорд распростерся под телом рухнувшего на него Вудсайда. Одна Эмма продолжала сидеть на кровати: видимо, осознав, что опасность миновала, она издавала какие-то невнятные звуки, явно намекая на то, что пора избавить ее от пут.
Заметив это, Белл тут же бросилась развязывать кузину. Первым делом она вынула кляп изо рта Эммы и тотчас же раскаялась, что сделала это.
– Что случилось? Где Алекс? Он ранен? Постой, я ничего не вижу…
– Послушай, ты не можешь немного потерпеть? – Белл стала торопливо освобождать кузину от повязки на глазах.
Наконец ей это удалось, и Эмма, моргая, энергично завертела головой.
– Что это было? Я слышала несколько выстрелов. И где Алекс? – Как только Белл перерезала оставшиеся веревки, Эмма стремглав бросилась в коридор. – Господи, Алекс! Ты ранен!
Отбросив ногой тело Вудсайда, преграждавшее ей путь, Эмма подбежала к мужу и, опустившись на колени, прижалась ухом к его груди. Убедившись, что сердце его ровно бьется, она заключила лицо Алекса в ладони:
– Дорогой, ты в порядке?
– Кажется, да, – произнес герцог хрипло. – Посмотри, что с Уильямом.
– Обо мне не беспокойся. – Спихнув с себя Вудсайда, Данфорд медленно поднялся и, прихрамывая, подошел к Эмме, которой никак не удавалось остановить кровь, струившуюся из раны.
– Дайте-ка мне осмотреть его. – Данфорд склонился над другом. – Я кое-что знаю о том, как обрабатывать огнестрельные ранения.
Быстро осмотрев герцога, Данфорд повернулся к Эмме:
– Алекс потерял довольно много крови, но рана несерьезная. Скоро он будет бегать не хуже оленя.
Из груди Эммы вырвался вздох облегчения, и она нежно поцеловала мужа в губы. Однако едва она отстранилась, как Алекс вытянул здоровую руку и крепко сжал ее подбородок.
Потрясенная этим жестам, Эмма уставилась в изумрудные глубины глаз Алекса, которые вдруг стали ясными и ничуть не затуманенными болью.
– Я собираюсь… запереть… тебя.
– О Данфорд! – воскликнула Эмма, и глаза ее засияли. – Теперь с ним точно все будет в порядке!
На третий день после ранения Алекс уже чувствовал себя вполне выздоровевшим, но ему были так приятны заботы Эммы, что он никак не мог заставить себя встать с постели. В первые сутки Эмма ни на миг не отходила от него, осторожно обмывала его рану, следила, чтобы рана не открылась снова. Она знала по опыту, что Алекс спит неспокойно, мечется и ворочается, и не хотела, чтобы он потерял еще больше крови.
На следующий день она продолжала оставаться при нем, если не считать времени, потраченного на сон, и теперь, когда Алекс проснулся, у него возникло ощущение, будто из нее в его тело струится жизненная сила и любовь. Эмма выглядела столь маняще, что Алекс не выдержал и, подтянув жену к себе, уложил ее рядом с собой на постель.
Ему так не доставало близости ее тела, теперь уютно свернувшегося рядом с ним.
Когда Уильям вошел в комнату, Эмма спала, и Алекс заботливо укрыл ее одеялом. Правила хорошего тона требовали, чтобы их беседа состоялась в другом месте, но Алексу не хотелось вылезать из постели, а своему другу он доверял безраздельно. Обсуждая последние события, они говорили шепотом, и Алекс узнал, что Данфорду удалось добиться того, чтобы Вудсайда, который в это время залечивал свои раны, выслали из Англии.
По поводу того, чтобы обратиться в суд, Белл решила, что скандал ей ни к чему. Вудсайд был так помешан на титулах и аристократизме, что, как она сказала Данфорду, жизнь в Австралии будет для него худшим наказанием, чем тюрьма.
Через десять минут, объявив, что намерен проспать всю следующую неделю, Уильям вышел из комнаты и направился в свою спальню.
На третий день Эмма проснулась и очень удивилась, обнаружив, что лежит в кровати совершенно раздетая.
– Ты проспала почти сутки, – сообщил ей Алекс с улыбкой и поцеловал ее в кончик носа.
Эмма удовлетворенно вздохнула и, свернувшись калачиком, прижалась к его теплому телу.
– Как ты себя чувствуешь?
– Намного лучше. Рана уже почти не болит.
– Я рада, – пробормотала Эмма, просовывая голову под его здоровую руку и опираясь ею о его грудь. – Знаешь, ты заставил меня поволноваться: было столько крови…
– Дорогая, тебе не понять смысла слова «волноваться». Видела бы ты меня в тот момент, когда я узнал, что вас с Белл захватил Вудсайд. Не хотелось бы мне снова испытать эти чувства…
Эмма перевернулась на живот и теперь лежала, опираясь на локти.
– Этого и не случится, – сказала она тихо, заглядывая мужу в глаза. – Обещаю.
– И пожалуйста, не отправляйся никого навещать под влиянием минуты. В доме без тебя очень одиноко. – Алекс на мгновение задумался. – Разумеется, ты права, когда говоришь, что для тебя здесь нет дела. Мне стыдно, что я не понял этого раньше. Возможно, выход в том, что ты могла бы управлять нашими имениями. Время от времени тебе придется туда ездить, чтобы проверять работу управляющих на местах, встречаться с арендаторами и все такое. Думаю, для них также очень важно сознавать, что мы интересуемся ими.
Эмма подняла голову и пристально посмотрела на Алекса:
– А ты будешь ездить со мной?
– Конечно. – Он лукаво улыбнулся. – Без тебя постель очень холодная. И я не мог бы спать в ней один.
– О Алекс! – воскликнула Эмма, обвивая его шею руками, совершенно забыв о его ране. – Я так скучала по тебе! Софи сказала, что мне следует оставаться вдали от тебя не более пяти дней, но я и этого не смогла. Я собиралась провести только день с кузенами и сразу отправиться домой. Я слишком тебя люблю, чтобы вытерпеть долгую разлуку.