Великий пост - Страница 9

Далее, Господь научает нас отрешать свои сердца от земных сокровищ и от земных пристрастий, и побуждает желать и искать сокровищ небесных, во-первых потому, что души наши — небесного происхождения и бессмертны, а земные блага, как грубые, тленные и преходящие, не достойны нас, сотворенных и искупленных кровью Сына Божия для наслаждения духовными и вечными благами, — а во-вторых потому, что, прилепляясь сердцами к земным благам, мы чрез то и их делаем земными, грубыми, низкими, страстными, и себя — неспособными любить Бога и ближнего, — тогда как в любви состоит главная цель и обязанность нашей жизни. "Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают, и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляет, и где воры не подкапывают, и не крадут. Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше". Св. Иоанн Златоуст витийствует об этом так: большой для тебя вред, если ты прилепишься к земному, будешь рабом вместо свободного, отпадешь от небесного, не в состоянии будешь помыслить о горнем, а только о деньгах, о процентах, о долгах, о прибытках и гнусных корчемствах. Что может быть бедственнее сего? Такой человек впадает в рабство тягчайшее рабства всякого раба, и, что всего гибельнее, произвольно отвергает благородство и свободу, свойственные человеку. Сколько ни беседуй с тобою, но ты, имея ум, пригвожденный к богатству, не можешь услышать ничего полезного и необходимого для тебя…ибо где сокровище твое, там и сердце твое… Но если положишь сокровище посредством милостыни — на небе, то не только сподобишься за это небесных почестей, но еще и здесь получишь награду, возносясь на небо, помышляя и заботясь о небесном. Ибо очевидно, что ты туда же перенесешь и ум свой, куда положишь свое сокровище; и напротив, ты будешь испытывать совершенно противное, когда свое сокровище положишь на земле.^{(Толк. на Ев. от Матфея)}

Итак, приложим к сердцу учете нашего Спасителя, предложенное нам в нынешнем Евангелии касательно прощения обид, касательно богоугодного поста и отрешения сердца нашего от земных сокровищ, и любви к благам небесным, нетленным. Постараемся, скажу словами Златоустаго, приготовить самих себя к отшествию отсюда. Ибо хотя день всеобщей кончины еще не настал, но конец каждого, и старца и юноши, уже находится при дверях…

Итак, пока имеем время, предуготовим себе дерзновение пред Богом; запасем елея с изобилием, перенесем все на небо, дабы нам в свое время, и когда особенно будем иметь нужду, всем сим насладиться, благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Коему слава и держава и ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Нынешнее воскресенье называется в просторечии прощеным воскресеньем, потому что сегодня положено читать Евангелие, заповедующее нам прощать согрешения против нас ближних, чтобы и нам простил Отец наш небесный бесчисленные наши согрешения. Вследствие этого, с древних времен между благочестивыми христианами ведется обычай в нынешний день, да и во всю сырную седмицу, просить друг у друга прощения, в чем кто погрешил один против другого. Обычай прекрасный, истинно христианский, потому что кто же из нас не погрешает против ближнего своего или словом или делом, или помышлением; и испрашивание прощения у другого доказывает нашу веру в Евангелие, наше смирение, незлобие и миролюбие; напротив не желание просить прощения у тех, против кого мы действительно виноваты, показывает в нежелающем примирения маловерие, гордость, самомнение, памятозлобие, непокорность Евангелию, противление Богу, согласие с диаволом. А мы все чада Отца небесного по благодати, члены Христа Бога, члены единого тела Церкви, которая есть тело Его, и члены друг другу;Бог есть любовь^{(1 Ин 4,8)}: и более всех всесожжений и жертв требует от нас любви взаимной, любви, которая долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит и никогда не перестает.^{(1 Кор 13,4–8)}Весь закон Божий состоит в двух словах: люби Бога и ближнего. Между тем сердце человеческое крайне самолюбиво, нетерпеливо, своенравно, зло и злопамятно: оно готово сердиться на ближнего не только за прямое зло, но и за мнимое, не только за обидное слово, но и за неприятное, или правдивое, резкое, — даже за взгляд, показавшийся недобрым, или двусмысленным, лукавым, гордым, едва не сердится даже за самые помышления ближнего, которые оно воображает в ближнем. Сердцеведец Господь так говорит о сердце человеческом: из сердца исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство^{(Мк 7,21.22)}.

Но против сильного недуга, должны быть и средства сильные; великой злобе человеческой противопоставлена бесконечная благость и всемощная благодать Божия: при помощи ее удобно побеждать всякое зло и в себе и в других, — кротостью, незлобием, уступчивостью, терпением и долготерпением. Я говорю вам, вещает Спаситель, не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую;и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду^{(Мф 5,39.40)}: За прощение грехов ближним обещано нам прощение грехов Отцом небесным, помилование на страшном суде, — вечное блаженство: милостивые помилованы будут^{(Мф 5,8)}. А непримиримой злобе угрожаете праведный суд Божий и вечная мука. Выслушайте одну повесть, из которой видно, как Бог наказывает еще здесь людей злобных и непримиримых между собою. В Киево-Печерской лавре, в древние времена были два инока, т. е. монаха, священник Тит и диакон Евагрий. Живши несколько лет дружелюбно между собою, они из за чего-то возымели потом вражду и ненависть друг к другу; взаимная злоба продолжалась весьма долго; и они, не примирившись между собою, дерзали приносить бескровную жертву Богу. Сколько братья не советовали им, чтобы отложили гнев и жили между собою в мире и согласии, но все было напрасно. Однажды священник Тит тяжко разболелся. Отчаявшись в жизни, он начал горько плакать о своем согрешении, и послал к недругу своему просить прощения; но Евагрий не хотел и слышать о том, и начал жестоко проклинать его. Братья, соболезнуя о таком тяжком заблуждении, насильно привлекли его к умирающему. Тит, увидев врага своего, с помощью других встал с одра, и пал пред ним, слезно умоляя простить его; по Евагрий был так бесчеловечен, что отвернулся от него и с остервенением воскликнул: ни в сей, ни в будущей жизни не хочу примириться с ним! Он вырвался из рук братии, и пал на землю. Иноки хотели поднять его, но как изумились, увидев его мертвым и столько охладевшим, как бы он умер задолго перед этим! Их изумление умножилось еще более, когда священник Тит, в то же самое время, встал с одра болезни здоровым, как бы никогда и не был болен. В ужасе, от столь необыкновенного происшествия, они окружили Тита и один за другим спрашивали: что значит это? Он отвечал: будучи в тяжкой болезни, доколе я, грешный, сердился на брата моего, видел Ангелов от меня отступивших и плачущих о погибели души моей, а нечистых духов радующихся — вот причина, почему я более всего желал примириться с ним. Но как скоро привели его сюда, и я поклонился ему, а он начал проклинать меня: я увидел, что один грозный Ангел поразил его пламенным копьем, и несчастный повергся мертвым на землю; а мне тот же Ангел — подал руку, и восстановил от одра болезни. Иноки оплакали лютую смерть Евагрия, и с того времени более прежнего начали блюстись, чтобы никогда солнце не зашло во гневе их.