Великий поход династронавтов - Страница 45

Спорить никто не стал, потому что никому не верилось, что собака может бежать быстрее паровоза.

- А какой поезд наш? - спросил кто-то. Оглянулись. Вокруг было великое множество поездов, людей, чемоданов, тележек для багажа. В самом деле, в какой поезд садиться?

И вдруг на третьей платформе скрипнул колёсами длинный состав, в котором было два пассажирских и с десяток товарных вагонов.

- Сюда! - завизжал Кынчо и первый ринулся к поезду.

Майор помчался за ним, нагнал последний вагон, схватился за поручни и подтянулся. С его помощью вскочили в вагон и все остальные. Поезд набирал ход и вскоре уже быстро летел вперёд.

Запыхавшиеся, раскрасневшиеся бородачи огляделись: вагон был товарный, большой, крытый, из тех, на которых написано: "66 человек, восемь лошадей". По стенам слева и справа тянулись скамьи. Середина пустая. В вагоне - никого. Они побросали рюкзаки на пол и сбились у открытой двери за низкой перекладиной, которая загораживала вход. От волнения никто не мог произнести ни слова: последние огни Софии исчезали из виду, где-то вдали таяла тёмная громада Витоши, сверкали алыми огоньками антенны телевизионной башни. Темнота сгущалась, громко стучали колёса, вагон качало и трясло.

Очень долго никто не раскрывал рта. Они смотрели. Смотрели на родной город, убегавший от них всё дальше и дальше...

Первым нарушил молчание Кынчо. Он спросил тоненьким своим голоском:

- А мы что - по правде уезжаем?

- А ты как думал? - отозвался Майор Димчо.

- Я думал, понарошку!

И вдруг до всех разом дошёл тот очевидный факт, что они едут! В самом деле едут! И поезд не игрушечный, а настоящий.

Им стало страшно.

11, О ТОМ, КАК НАЧАЛАСЬ ЭКСПЕДИЦИЯ ВТОРОЙ АФРИКАНСКОЙ БРИГАДЫ.

Тщетно проискав Никижа ещё минут десять, усатые поспешили занять места в составе, уходившем к южной границе. Это был новёхонький, сверкающий электропоезд. Мест было сколько хочешь, и они заняли купе поближе к выходу.

Несколько пассажиров заглянули было к ним, но, завидев странных гномов с усами, прошли дальше.

Электровоз засвистел, дежурный дал сигнал к отправлению. Игорёк с беспокойством выглянул в окно, оглядел перрон:

- Никижа нету.

- Ничего! - бодро сказал Наско. - Никиж - верный пёс и непременно нас разыщет. Хотите на спор?

Желающих спорить не нашлось, потому что никто не верил, что собака может мчаться быстрее электропоезда, даже если эта собака - Никиж.

Поезд тронулся. Усатые интербригадовцы с любопытством прильнули к окну. Стремительно убегали назад кварталы города, а там, вдалеке, медленно уплывала во тьму алая верхушка телевизионной башни. Все молчали. Наверно, каждый в эту минуту думал о том, что поезд взаправду уносит их к южной границе, где им придётся выйти, долго брести в ночной тьме, добираясь до Стамбула, а там разыскивать посольство Гвинеи, потом ехать из Стамбула в Гвинею и дальше, дальше, через Танганьику, до самой Претории... И не понарошку, а на самом деле!

У Саши Кобальт Болокуду тоже сжималось сердце, но он не подал виду, бросился на мягкий диван и стал подскакивать на пружинах. Остальные последовали его примеру. Один лишь Рони Дакалка свысока поглядывал на эти детские шалости.

Постепенно тревога улеглась. Видя, что ничего страшного не происходит, принялись, по предложению Рони, за ужин. Ели, как было условлено заранее, только хлеб и сахар. Надо экономить продовольствие: неизвестно, что их ожидает в пограничных районах.

Некоторое волнение было вызвано появлением проводницы. При виде необычных пассажиров её взяла оторопь. Она даже зажмурилась от неожиданности. Однако ничего не сказала, проколола билеты и ушла. Она тоже слыхала о том, что в Софии гастролируют французские артисты, и потом сообщила начальнику поезда, что в её вагоне едут парижские гномы с такими вот усищами!

Убедившись, что с поезда их снимать никто не собирается, "гномы" с комфортом расположились на мягких диванах.

Монотонно постукивая по рельсам, поезд стремительно мчался сквозь ночную тьму. По обе стороны железнодорожного полотна проносились стальные мачты электропередачи, поблёскивали окошки деревенских домиков. Неподалёку бежала, извиваясь, река.

- Глядите, глядите! - закричал вдруг Рони Дакалка, не отходивший от окна ни на секунду.

Все повскакали с мест, прижались носами к стеклу. Вдали открывалась панорама гигантского завода, освещённого великим множеством мощных прожекторов. Вспыхивали огни электросварки, ослепительно сверкали жерла высоких печей, извергавших расплавленный металл, пролетали над землёй вагонетки, внизу ползли грузовики; человеческие фигурки казались крохотными, не больше муравья, А посередине вздымалась к небу стройная тонкая труба, на верхушке которой то загорались, то гасли буквы "БКП1".

Никогда династронавты не видели более грандиозного зрелища.

- Это Кремиковцы, - авторитетно объяснил Рони Дакалка.

Поезд быстро промчался мимо завода, и усатые путешественники снова развалились на мягких диванах. А так как колёса стучали ласково, убаюкивающе, то интербригадовцы, один за другим, незаметно задремали...

Проснулись они оттого, что кто-то царапался в дверь.

Наско Некалка вскочил, открыл дверь, наклонился: Никиж кинулся ему на грудь и лизнул в щёку.

Появление собачонки вызвало взрыв бурного восторга. Её окружили со всех сторон, живо обсуждая великое спортивное достижение - догнать электропоезд. Это вам не шутка!

- Я же говорил, - самодовольно сказал Наско. - Никиж - псина верная. А скорость у него сто километров в час, самое меньшее.

Все снова уселись, стали кормить собаку. Но Никиж был неспокоен, есть не хотел и всё порывался выйти. Раза два подбегал к двери и возвращался обратно, словно приглашая своих друзей следовать за ним.

- Ему, наверно, нужно по делам, - сказал Рони Дакалка.

Тогда Наско, которому тоже захотелось кой-куда, пошёл вместе с собакой в конец вагона. Но Никиж перед туалетом не остановился, а затрусил дальше, к соседнему вагону. Озадаченный странным поведением собаки, Наско последовал за ней.

В вагонах народу было сравнительно мало, в коридорах полутьма и безлюдье, пассажиры спали в купе. Никиж продолжал бежать вперёд, время от времени оборачиваясь, как бы проверяя, идёт за ним