Великий натуралист Чарлз Дарвин - Страница 7
Дарвин вместе со всеми гордился порядком и дисциплиной на своем «славном кораблике», как он его называл, восхищался видом города, гор, моря, блеском солнца.
И всё это затмилось двумя небольшими пакетами — письмами от сестер Каролины и Катерины.
Сначала он решил только взглянуть на подписи, посмотреть, от кого получены письма, и снова любоваться прелестным видом.
«Но ничего не вышло. Я послал к лешему, — пишет Дарвин Каролине в ответ, — и лес, и пальмы, и соборы и помчался вниз, чтобы насладиться весточкой обо всех своих. Вначале представление о родном доме, так ярко промелькнувшее перед внутренним взором, придало еще более романтический оттенок моему теперешнему образу жизни, но затем чувства раздвоились, и мною овладело желание увидеть тех, с кем связаны все дорогие сердцу воспоминания».
За время отсутствия Чарлза случилось немало нового. Шарлотта, кузина Дарвина, вышла замуж. Дочь соседа Дарвинов по Шрусбери, Фанни Оуэн, также не называется больше «мисс Оуэн»: она — миссис Биддульф.
Может быть, и сестра Каролина, которой Дарвин пишет «мисс Дарвин», уже носит другое имя? А сестра Сюзанна «…имеет честь представляться как госпожа Дж. Прайс?» — шутит Дарвин.
Новости из дома занимают его, волнуют, спутывают мысли и чувства так, что он плачет и смеется, желая всем родным спокойной ночи и заканчивая свое письмо сестре Каролине 5 апреля 1832 года из Рио-де-Жанейро.
Ей же пишет Дарвин через полтора года в письме из Буэнос-Айреса: «Мне часто наш сад дома представляется раем. Как бы мне хотелось появиться привидением среди вас, работающих в саду, в один прекрасный летний вечер, когда поют соловьи! Эта радость у меня всегда впереди, где-то далеко за гигантскими просторами Тихого и Индийского океанов».
Глава IV
Детские годы
…единственными задатками, обещавшими что-либо хорошее в будущем, были сильно выраженные и разнообразные вкусы, ревностное отношение к тому, что меня интересовало, и чувство удовольствия, которое я испытывал каждый раз, когда мне удавалось понять какой-нибудь сложный предмет.
Заглянем в тот уголок Англии, который представлялся Чарлзу Дарвину раем.
Мы в столице графства Шропшир, городе Шрусбери, маленьком тихом городке. В начале XIX столетия в нем было едва пятнадцать тысяч жителей.
Шрусбери стоит на высоком берегу очень живописной реки Северна, на полуострове, образованном большой излучиной, которую делает здесь река.
Улицы города поднимаются к вершине холма. Переброшенные через Северн мосты связывают город с его предместьями.
Некогда Шрусбери был сильной крепостью с хорошо укрепленным замком, развалины которого всё еще хранят весьма внушительный вид.
В городе сохранилось аббатство, выстроенное в 1083 году, много старинных домов, относящихся к XVI столетию. Ни в одном из городов Англии не осталось таких красивых старинных построек, как в Шрусбери.
Развалины аббатства
Замок на утесе
Шрусбери на реке Северне, в графстве Шропшайр, в Англии
Старинный дом
В древности еще римляне выстроили недалеко от того места, где позднее был основан Шрусбери, укрепленный лагерь. Потом они превратили его в город Урикониум. Теперь на его месте деревня Рокчестер. В Шрусберийском музее хранится много древнего римского оружия, утвари и других предметов, найденных при раскопках на месте Урикониума.
Когда-то сражения происходили под стенами Шрусбери…
Постепенно он утратил свое боевое значение и стал тихим, спокойным городком. Великолепный парк, с липовой аллеей в полкилометра длиной, украшает его. За рекой раскинулись роскошные луга с пасущимися на них многочисленными стадами. Здесь приготовляется бóльшая часть сыра, широко известного под названием «честера».
Тихие улицы и дома с красивыми расписными стеклами, тяжелыми резными дверями из дуба, роза, высеченная над главным входом в аббатство, в течение нескольких веков изумляющая своей красотою, чугунные решетки, зубчатые стены укреплений — всё это немые свидетели прошлого.
В 1787 году в Шрусбери поселился молодой врач Роберт Дарвин. Первые же пациенты нашли, что он осторожно и с большим вниманием лечит и потому заслуживает полного доверия и уважения. Слава о хорошем враче быстро разнеслась по всему городку. Вместе с известностью пришел и хороший заработок.
Вскоре Роберт Дарвин женился на Сусанне Веджвуд, дочери друга своего отца. Молодая чета решила обосноваться в Шрусбери на всю жизнь и построить себе дом.
Место для постройки было выбрано на вершине крутого обрыва к Северну. На обрыве высекли уступы и проложили по нему дорогу к дому. Дом был трехэтажный, просторный, из красных кирпичей.
Весь нижний этаж обвивал роскошный плющ.
При доме был большой сад с прекрасными плодовыми деревьями, которые очень любили доктор и его жена.
Сад содержался в полном порядке. Красивые деревья и кустарники украшали его. К дому примыкала оранжерея. В нее попадали через дверь одной из комнат первого этажа.
Дома зажиточных людей в Англии, особенно в провинции, строились в два — три, а иногда и в четыре этажа, хотя в каждом этаже нередко была всего одна комната. Таким образом, комнаты шли снизу вверх, а не располагались рядом, как у нас.
Дом Дарвинов
Таким был и дом, в котором родился Чарлз Дарвин.
Постучав молотком во входную дверь, посетитель попадал в убранные растениями сени, называемые у англичан «Hall». Лестница вела во второй этаж. Полы устланы коврами и половиками.
Центр дома — столовая или гостиная во втором этаже, которую тогда в Англии называли «Parlour», что в буквальном переводе означало «разговорная».
В ней бросался в глаза очень большой камин. Зимой он топился с раннего утра до позднего вечера.
У камина собиралась вся семья для завтраков, обедов и ужинов.
Мебель расставлялась вдоль стен, средина комнаты оставалась свободной.
В «Parlour» стояло фортепьяно. По вечерам сестры отдыхали, слушая музыку, тихо беседуя между собой, читая или отдаваясь размышлениям.
Эти вечера, интимные и спокойные, часто возникали в памяти Чарлза в то время, как маленькая утка «ныряла в волнах океана».
«…Очень заманчиво представить себе всех вас вокруг камина, быть может упрашивающих бабусю[6] сыграть что-нибудь. Такие воспоминания особенно ярки, когда корабль ныряет в волнах, а я страдаю от морской болезни и холода», — писал Дарвин Каролине с Фольклендских островов в 1833 году.
На пятом году путешествия Дарвин пишет:
«Я с жадностью думаю о фортепьяно. Помнишь ли ты, моя бедная бабуся, как я терзал твою тихую душу каждый вечер?»
«Parlour», камин, фортепьяно, родные лица, сад, в котором Чарлз знает и помнит каждый куст, бесконечно милы и дороги ему. «Каждая мелочь, касающаяся Шрусбери, становится всё величественнее и прекраснее в моем воображении», — заявляет молодой путешественник. «Я вполне убежден, что наши акация и бук — два великолепных дерева».
В восторге от воспоминаний о доме и радующийся тому, что через год он увидит родину, Дарвин восклицает: «Что касается вида за домом, то я никогда ничего подобного не встречал».