Великий и Могучий - Страница 5

— Разумеется, версия у меня есть, — уверенным голосом сообщил он.

— Продолжайте, уважаемый Павел Дмитриевич, не тяните время, — попросил Рогов. — Я слушаю вас предельно внимательно.

Лучше бы я хоть какое-то подобие версии слепил, а не вспоминал, как едва не попал на зону, укорял себя Павел. Ладно, зона так зона.

— Всё дело в зоне, — загадочно сообщил он.

— В какой ещё зоне?

— Что значит «в какой»? В обычной! — вовремя всплывший в памяти институтский курс физики подсказал ему продолжение. — О зонной теории металлов слышали?

— Нет, — растерялся Рогов, чего, собственно Павел и добивался.

— Это очень сложно объяснить непосвящённому, но ведь в директорском кабинете наверняка есть металл!

Зонную теорию металлов толком не знал даже студент Воронцов, не говоря уже о Верховном Маге, которым он стал через два с лишним десятка лет, успев за этот срок изрядно растерять институтские знания. Но для его целей обширных знаний и не требовалось.

— Конечно, там есть металл, — подтвердил капитан. — Но металл там был всегда, а безобразия начались только в последнее время.

— Металл — самый лучший проводник для электромагнитного поля, — вдохновенно продолжал нести чушь Павел, впрочем, ни на шаг не отклоняясь от истины. — Это все знают. Так вот, металл часто является своего рода антенной, и при этом образуются зоны.

— Я ничего не понимаю, — признался капитан. — И у меня полноценное впечатление, что вы мне вешаете лапшу на уши. Не рекомендую. Если не сможете объяснить так, чтобы я всё понял, то продолжите это объяснение уже с налоговой.

— Ну что тут может быть непонятным? — искренне удивился Павел (изображая мага, он всё делал искренне, ведь иначе клиенты могут и не поверить). — Зоны там образуются, в которых никто не хочет руководить!

— Эти, как их, геопатогенные? — припомнил мудрёное словечко Рогов.

— Точно! Именно они! Я и не знал, что вам известен этот термин! — Павел ругал себя за то, что сам забыл о такой роскошной фигне, на которую всегда можно свалить абсолютно всё, что душа пожелает.

— И что из этого следует?

— Возможно, в директорском кабинете есть такая зона, которая побуждает человека менять мировоззрение. Возникла она недавно и до сих пор действует.

— Нет, вы всё-таки вешаете мне лапшу! Вы что, утверждаете, что эта самая аномальная зона способна повлиять на человека в течение нескольких часов, да ещё при этом действует исключительно на директоров? Думаете, дурака нашли? Кстати, пока мы тут общаемся, я в интернете посмотрел, что такое зонная теория. Вас не сильно удивит, что она не имеет касательства к геопатогенным зонам? Знаете, Павел Дмитриевич, вы меня очень обидели таким отношением. Мне кажется, вы решили выдумывать для меня всякую ерунду, пока мне не надоест и я не оставлю вас в покое. Так вот, уважаемый Верховный Маг, уверенно вам заявляю: не выйдет! Меняем условия сотрудничества. Я вам даю неделю на расследование. Если ровно через семь суток вы не находите решения, за вас берутся фискальные органы. Когда в результате налоговой проверки вы окажетесь на зоне, а в этом случае вы там непременно окажетесь, можете попытаться применить к ней свою зонную теорию. До свидания через неделю!

— Анатолий Семёнович, ну вы хоть основные факты мне расскажите! Что за институт, кто эти директора, пропуск к ним внутрь тоже не помешал бы…

— Зная, что это за институт, легко выяснить, кто там был директором в последнее время. Вот только название института — это совершенно секретная информация, и я, к сожалению, не вправе её разглашать лицам, не обладающим допуском соответствующего уровня. Воспользуйтесь магией, которой вы, без сомнения, в совершенстве владеете, раз уж вы не шарлатан. И я не думаю, что отсутствие пропуска может остановить какого угодно Верховного Мага. Удачи, Ваше Превосходительство! — капитан Рогов прервал связь.

— Ну, ты и чушь нёс! — прокомментировала проснувшаяся к тому времени Нина. — Надо же, зонную теорию металлов приплёл! Не металлов, а твёрдых тел, к слову. И вообще, с какого края она относится к геопатогенным зонам, даже если считать, что оные существуют в реальности, а не только в чьём-то воспалённом воображении? Честное слово, Пашенька, слушая тебя, можно было подумать, что говорит какой-то вшивый гуманитарий!

— Говорил, что попало, — признал Павел. — Импровизировал. Сказать хоть что-нибудь надо, а сказать-то и нечего. Ладно, проехали. Этот Бонд дал нам неделю на то, чтобы выяснить, что к чему в этом дебильном НИИ, причём не сказал даже, как эта шарашкина контора называется. Что будем делать? — как и подавляющее большинство мужчин, Верховный Маг в сложных ситуациях пытался переложить ответственность на сильные плечи супруги.

— А что тут вообще можно сделать? — пожала плечами Нина, надевая халатик. — Чтобы этот мерзавец оставил нас в покое, его нужно уговорить, подкупить или запугать. Можно ещё и убить, но убийство мы оставим на самый крайний случай. Кстати, необязательно воздействовать непосредственно на него. Можно на кого угодно из числа тех, кто им командует. Мать, жена, начальник…

— Если запугать, то это к Вовчику. Сами же мы не станем этого делать, согласна?

— Хотя могли бы, — улыбнулась Нина. — Боксёр и самбистка — это страшная сила. Даже с учётом того, что почти не тренируемся. Но у нас духу не хватит на такое. Как, впрочем, и у Вовчика.

Вовчик был рэкетиром средней руки, «крышей», обеспечивающей защиту Павла от наездов. В основном, разумеется, от собственных. Ни Павел, ни Нина ни секунды не сомневались, что Вовчик со своей бригадой не посмеют связываться с организацией, представляемой капитаном Роговым.

— Над Вовчиком наверняка есть бандиты и покруче. Может, они справятся с этим типом?

— Есть и покруче, Паша, но неужели ты всерьёз думаешь, что они станут рисковать ради тебя?

— Нет, конечно. Вовчик защищает нас от себя и от всякой мелкой шпаны. Ожидать от него большего было бы глупо. Да и не те суммы мы ему платим, чтобы он или его криминальные шефы поднимали хвост на спецслужбы. Если такие суммы вообще существуют в реальности.

— Существуют. Не демонизируй спецслужбы. Ладно, а как насчёт того, чтобы напрямую подкупить этого рыцаря плаща и кинжала?

— Он не возьмёт денег, — уверенно заявил Павел. — Ему нужны не деньги.

— Деньги всем нужны.

— Да, но не всегда в первую очередь. Я по нему вижу, что для него сейчас гораздо важнее раскрыть дело. Уверен, что есть сумма, которая убедит его передумать, но не у нас.

— Тогда и уговорить его не удастся, — расстроилась Нина. — Наверняка можно найти общих знакомых, которые попросят его оставить нас в покое, но он их не послушает.

Тем временем Павел заварил кофе.

— Если бы ты ещё не встала, я бы подал тебе кофе в постель, — нагло соврал он.

— Конечно, — подыграла ему Нина. — Но если я сейчас лягу обратно, ты непременно пристроишься рядышком. В результате и кофе остынет, и проблему нашу мы не решим.

— А она, по-твоему, решаемая?

— Обычными способами — нет. Но мы попробуем решить её нетрадиционно.

Однажды Нина уже решила классическую семейную проблему нетривиальным способом. Закончив институт и придя по распределению работать на завод, супруги неожиданно выяснили, что в Советском Союзе зарплата двух начинающих инженеров не обеспечивает исполнения всех желаний. Неожиданность для них этого факта можно объяснить только тем, что в институте они оба учились весьма посредственно. Ведь все пять лет на лекциях по так называемым общественным наукам им твердили, что СССР — государство победившей диктатуры пролетариата, потому пролетариат должен зарабатывать существенно больше интеллигенции, к коей по недоразумению относятся и советские инженеры. Мимоходом мелькала даже фраза, что интеллигенция — это говно нации, но Паша и Нина не слышали и этого.

Не меньшим сюрпризом оказалось то, что поискать другую работу они не имеют права. Три года новоиспечённые инженеры, именуемые также молодыми специалистами, обязаны отрабатывать бесплатное высшее образование там, где им указано. На вопрос Нины, какое же оно бесплатное, если его нужно отрабатывать, никто отвечать не пожелал, а заявление Паши, что он в институте вообще не учился, а только дурака валял, полностью проигнорировали.