Великие завоевания варваров. Падение Рима и рождение Европы - Страница 48

В-третьих, тот факт, что честолюбивые короли, желавшие переселиться с периферии в приграничные регионы, не могли собрать войско нужных размеров только из своих личных военных отрядов, объясняет другую особенность больших групп – наличие в них женщин и детей. В результате мы получаем миграционный поток, который не принимал форму ни «волны продвижения», ни «переселения элиты». Небольшие семейные группы, передвигающиеся наугад по новым территориям, были бы с легкостью уничтожены карпами, сарматами или обитавшими близ Рейна и Везера германцами, а короли со своими небольшими отрядами не смогли бы одержать верх в масштабных сражениях, без которых нельзя было бы достичь цели.

Помимо создания новой модели миграции, учитывающей несомненные связи между миграцией и развитием, изменения, происшедшие в германском обществе в ранний римский период, имеют еще одно важное значение – это первые проблески всеобъемлющего процесса, который в конечном итоге устранит географически обусловленное неравенство в развитии, характерное для Европы начала 1-го тысячелетия. За пределами тех регионов, которые попали под непосредственную власть римлян, тесный контакт с империей вызвал к жизни силы, кумулятивное воздействие которых преобразило германское общество. В результате к IV веку, как мы уже видели, появились куда более серьезные политические структуры, охватывавшие больший процент населения. Действие этих сил наиболее отчетливо проявлялось вблизи границы, однако оно ощущалось и в других областях, по всей видимости благодаря сетям экономических контактов, например развернутым системам торговли рабами и янтарем, далеко протянувшим свои щупальца. Еще более важным было появление богатой внутренней периферии, окружавшей Римскую империю со всех сторон, которая породила тенденцию к хищнической миграции в эти регионы из внешней периферии. Таким образом, не только клиенты Рима, проживавшие на тонкой полосе приграничных земель, оказались охвачены трансформационными процессами, которые в конечном итоге подорвут господство империи в Средиземноморском регионе. Однако даже к позднеримскому периоду обширные участки Восточно-Центральной и Восточной Европы по-прежнему оставались не затронутыми трансформацией. Это обстоятельство изменится, лишь когда новый политический строй государств-клиентов, созданный миграционными потоками II и III веков, будет охвачен волнениями и кризисами IV столетия. Миграция пока играла второстепенную роль в развитии, однако это продлится недолго. Началась эпоха гуннов.

Приблизительно в конце лета 376 года большинство готских тервингов – главных клиентов Рима на границе по нижнему течению Дуная на протяжении почти всего IV века – собрались на северных берегах реки, прося предоставить им убежище. Их предводителями были Алавив и Фритигерн, а сама группа откололась от союза племен, которыми единолично правил Атанарих. Грейтунги – другие готы, раньше обитавшие дальше от границы, к востоку от Днестра, – вскоре последовали за ними. И тервинги, и грейтунги жили к югу и востоку от Карпатских гор на протяжении не меньше трех поколений, поэтому неудивительно, что их внезапное продвижение к Дунаю было сочтено началом новой волны беспорядков. Поразмыслив, император Валент решил принять тервингов в империю как федератов, дав им разрешение и помощь для переправы, однако грейтунги получили отказ. Последние, однако, вскоре нашли возможность пересечь реку без разрешения или помощи, и к ним присоединились другие непрошеные гости – таифалы, а также гунны и аланы в 377 году, новые аланы в 378 и некоторые из сарматских клиентов Рима, обитавшие в землях близ среднего течения Дуная, в 379 году. Давние внутренние клиенты вроде тервингов, таифалов и сарматов и внешние (грейтунги и аланы), а также впервые появившиеся здесь гуннские захватчики боролись за контроль над регионом к северу от восточной европейской границы Рима, и эта борьба распространилась постепенно на территорию империи.

Примерно через двадцать лет после событий 376 года установившийся порядок в землях за центральноевропейской границей Рима (бассейн в среднем течении Дуная, к западу от Карпат) потерпел крах. Возможно, в процессе принимали участие и менее значительные племена, однако главные роли достались четырем крупным союзам варваров. Сначала группа, состоявшая преимущественно из готов, под предводительством некоего Радагайса пересекла Альпы и вторглась в Италию в 405–406 годах. За ними в конце 406 года последовал союз вандалов, аланов и свевов, которые переправились через Рейн и вошли в Галлию, а оттуда – в Испанию, сея на своем пути хаос. Вскоре после этого смешанное войско гуннов и скиров вторглось в восточные римские земли Балканского полуострова, захватив крепость Кастра Мартис в Дакии. Наконец, бургунды прошли мимо своих западных соседей, алеманнов, и расположились на берегах Рейна близ Шпайера и Вормса. Точная дата нам неизвестна, однако несомненно, что они двинулись в путь в период между 406 и 413 годами. В условиях IV века мы получаем интересную смесь народов – приграничные племена-клиенты (свевы), племена, иногда попадавшие в дипломатические сети Рима (бургунды и вандалы), и чужаки, впервые появившиеся в регионе близ среднего течения Дуная (аланы)[163].

Но для Рима последовательное падение восточной и центральной европейских границ было только началом проблем. Тервинги и грейтунги, пересекшие Дунай в 376 году, в конечном счете заключили мирный договор с Римской империей в 382 году, после шести лет войны, в ходе которой погиб император Валент и уцелела всего треть его войска, – речь идет о битве 9 августа 378 года. Некоторые из них – о более точном числе речь пойдет позже – с 395 года начали собираться вокруг Алариха и его последователей. Это войско двинулось сначала по Балканскому полуострову, затем дважды вторглось в Италию и, наконец, в Галлию, где они с 418 года осели уже более прочно, по новому соглашению – в Аквитании. От этого поселения в конечном счете берет начало Вестготское королевство – первое государство – преемник Западной Римской империи. Схожую способность к продолжительному продвижению продемонстрировали некоторые другие народы, внесшие свой вклад в падение центральной европейской границы Рима. Прежде всего это касается вандалов и аланов, которые сначала в 409 году оказались в Испании, а затем переправились на кораблях в Северную Африку, где в конечном счете образовали независимое королевство. Бургунды тоже двинулись дальше, пусть они и преодолели более скромное расстояние. Потерпев сокрушительное поражение от гуннов, многие поселились близ озера Женева в конце 430-х годов. В дальнейшем здесь появится третье государство – преемник Западной Римской империи.

Расстояния, пройденные некоторыми группами, поражают. Общий путь тервингов и грейтунгов с северо-западного побережья Черного моря до Аквитании составляет в целом две с половиной тысячи километров (по прямой, хотя готы, разумеется, так не ходили). Вандалы, добравшиеся из Словакии до Туниса, через Испанию и Марокко, преодолели чуть меньше 4 тысяч километров, а аланы, поначалу сопровождавшие их, и того больше. До 376 года Дон был западной границей аланских земель к северу от Черного моря, а оттуда до Карфагена путь составил целых 5 тысяч километров.

В соответствии с традиционной точкой зрения на историю 1-го тысячелетия эти бурные события на европейских границах Рима провозглашались началом Великого германского переселения народов (Völkerwanderung) – даже несмотря на то, что не все группы, принимавшие в нем участие, были по происхождению германскими. Готы, вандалы, бургунды и многие другие, о которых мы будем говорить в этих двух главах, считались полноценными народами, состоявшими из людей обоих полов и всех возрастов, с устоявшейся групповой идентичностью, которые целенаправленно передвигались организованными объединениями из одних земель в другие. В процессе они лишили Римское государство господства в Западной Европе – что, по утверждению отдельных исследователей, является завершением борьбы, начатой еще в 9 году н. э., когда войско Арминия нанесло поражение Вару и трем его легионам в битве в Тевтобургском лесу. И, словно этого мало, события, ассоциируемые с падением Римской империи, сыграли, как мы уже видели, еще более важную роль в представлении создания современной Европы. Модель переселения целых народов, которая якобы появилась в те времена, применялась ко всем случаям передвижения племен в Европе без разбору, причем таковые описывались в терминах миграции, вторжения и «этнической чистки». Вторжения на территорию империи в позднеримский период, таким образом, служат прецедентным случаем в этом вопросе. Были ли они предприняты большими группами населения разного пола и возраста или же нет?