Велесова Книга - Страница 4

… было понуждение отскочить до Лясия, там живем ловлей. Рыбалим. Былому могли от страсти уклончиво. Так о былом единую тему. Начали города ставить, огнища повсюду раскладывать, по другой теме был холод велик. Потащились самостоятельно до полудня, там ведь места злачные (есть). Там ты, ронмеист, скотину нашу ел десятками, сколько угодно. Щами были нам слова обещанные. Подтягиваемся мы до полудня на зеленотравие. Имеем скотины много …

Молим Велеса, отсюда наш, да потянет в небе комночь лучезарную. Давно идут на нас лучи вечности золотой, кругом вращается солнце наше, которое светится на дома наши, перед ним лик бледный, лик огнищ домашних, этому Богу Огнику Семарглу говорим, показывая. Восстаньте небеса. Этим взойди аж до мудрого света.

Наречем ему имя его Огнебоже.

Идем трудиться, как и всякий день, помоления сотворя, телесами едим. Идем до полей наших трудиться, как Боги велели всякому мужу, который здоровый есть, трудиться на хлеба свои и Дажьбовы внучата, любимчики божеские. Божеские орала вы, так десница держится эта, воспоем Славу суражью. Также мыслим до вечера. Пятикратно Славим Богов, в единстве пьем либо сурицу в знак благости.

Об ценности с Богами, которые либо ведь во Сварге также пьют за счастье наше, воспоем Славу суражью. Те Конь золотой суражский, вскачет в небеса (закатом), к дому идем, потрудившись, там огонь разводим. Едим покорм наш, говорим, какова есть ласка божеская до нас. Отойдем ко сну, дню убыль придет. Темень ест…

Также дадим десятину отцам нашим. Сотую на власть. Так пребудем Славны потому, что Славим Богов наших. Молимся с телами, омытыми водою чистою…

По чести жив, о трудностях.

То был в степи болярин Скотень, тот либо не подлегши до хазар, был иронцем, от Ирони помощи просил. Тому конница послана была.

Иранцы о том решили иначе:

— Боятся русы, боятся русы остаться под хазарами. Кий либо долез до града Киевского, там уселись ежели русичи, которые не валялись под хъариями, идут до Скотеня. Так Русь стерло, ваша коли иронцы не хотели, с веков наша, одерень не брали. Так оставим русам жизнь русско-хазарскую и берем эти дары свои.

Дерень. Дети. Женам великое зло было. Творилось зло, оттого горя годь налезла на Русь и колу Скотеня. Тот измечился. Порассуждав, наши потянулись на них, тогда конница иронцев утратилась. Разбили годь, расколоты были годи. Бежали с поля окровавленные, это лилово-черная земля была ерунами, росла Русь землею годьскою. Мечами зницы всякой и земля их не вмещала.

До своих арии, а тут хазары поят нас, вече утратили нам. Налезли на него, тут русы завраждовали до брани:

— Какая левая рука, пропадем, как же Перун до нас, не два, то имя помогает. Годь была у рождения. Хазары первые, так как «уси» праху. Были первые и разделены. То Русь затихла до их Арии и толи еще будет.

Хазары, либо отойдя, добрались к Дону. Донцу там срам имели. То у себя воины их, опускали на землю мечи свои. Ходили около нас, разглядывая, тот раз годь сместилась. Отошли до полуночи. Там из Гмизе, идя далее, Русь либо устроилась в этой земле, взяты и как о русе, кроми рек своих пойдут говорить.

Разговор придет о милостыни божественной, хвалим Дажьбо нашего. Перуна, который был с нами. Так первые спели Славу Богам на земле чужой, называя Русь колунь, та и земля. Там это потчевали велико. Быстро утверждались земли наши там, хазары были до земли, потели и на Колке, и Волге, Русколунь боялись, утверждали годи,

многие мечутся, идя с нами, также потрудятся. Оттого были они вольны. Зуровяне в пращурах, пока Велес обучил тех землю пахать. Зерно сеять, так в расход того и пращуры огнищанами стали. Были земледельцами, говорим, либо как это говорят, в наших землях. Но не как греки, жаждущие в русской земле корыстно.

Булгары починят, нужны свои скирды кормовые в полях злачных. Выборы имели от своих старейшин, от рода до рода, так эти права за десять веков забыли, новые свои. Так роды живут обособленными племенами, называются те поляне, как северяне. Древляне то ведь ваши русы, от Русколуни имеют то деление, как сумь, веси. Оттуда придет на Русь усобица.

Другое тысячелетие подверглись разделению. Убудет это само, тоньше. Стали одерень чужим делать, та сначала годи, которая крепче, и удерживается. А на других хазарином, так как того испугались каганата. То не родственники наши им, так как-то не рады наши им. Попервому стояли гостями на Руси, поначалу были велеречивые. Потом стали злиться. Русов отлучать стали, вроде стали теми:

— «Конем» грядем, от этого коня вот вольно берем. Сами в лице с Иры. Река божеская от нас поворачивает, так как на двадцати тысячах лет не могли сотвориться до русов.

Там пришел варяг. Берет таясь. Она с иного великая Русь, либо творится от полуночи, за это же не имеем может мысов лысых ильмерских творить. Там есть дом Киев, которому дана часть малая, там уселись. Варяги, которые ведь хищники, повесившие Свентояр живых, да увидит зрячий тело того тут боляра, Гордину нашего, который поразил годь со Скотицем. Была тайна славная деяний от прихода Славянских людей на Руси десять сто третьего года, либо нагло, грабя, налезли на нас (они).

Было то тогда Свенторебя, единое то княжество, которое собрали борусичи, там наши Русколуни. Так-то его взяли Русколуни ……… Боруси …, и собрав мечи, пошел на годь от Воронженца. М…… били там десятью тысячами отборных боянов-конников, никаких пеших. Так это ворожится на них. Та мощь была зла. Крепкая. Тайна эта у Зур жила до недавнего. Поражала годь этим.

Русь либо поссорилась на земле той до этого, в том времени шли к Киеву варяги с гостями. Былые хазары хазарами и обращаются до скотиней. Нам помочь помолились, отвергнув тайно скотеней. Сказали:

— У Боси, поможете сами своим, такое вече Русколунье имелось.

Раздаете колы свои, от этого ворожится сила, идет до земли Воронженца, так как Воронженец был древний, за многие века устроен. И окремлен от налезания по кругу рекой. Та Воряжина идет до Воронженца, поя той, и так усиливалась Русь, огражденная от запада солнца. Шли иные до Сури на полдне, Сурожь — град утверждался, кола у моря, который греки имели там, крепость — град Суражь белояр.

Криворог был тем временем князем русским. Белого голубя пускает коню, куда тот летит, туда идти. Тот летит на греков, Криворог налез на них. Разогнали. Тут греки как лисы очами вертят, дают Криворогу золотое руно. Коней стребных. Тем Криворога удержали на Сурожи, они же, греки, были на колунях, Криворог догадался. Была Русь отворена там.

— Также греки, наверное, на ней, воинов в железной броне побывало, Великая Воряжена есть краев русских донизу.

Несется стена, бьет русицом и лир мощи, кричат же вместе, глупцы.

— Сами притечем до вас помогать …

Почтем на память их, так как свою землю русскую удобрили. Есть свои, нашей старости свояки, либо истратили силы, Русь на тех запасищах с врагами нашими кровью их удобрила земли наши. Несутся либо Богу безымянные, с Перуном делают на наковальне мечи свои до врагов иных. Мы же им помолимся нам за помощь…

Сурожу святому быть над нами там. Мы идем Конем, видим земли гористые, отраженные лучи моря. И то всякий день к Богам смотрим, которые есть свет его же, произносим Перун, Дажьбо, Хор. Яр и иные имена, с которыми спеваем Славу Богам. Живем милостью божеской до нужды живота, сегодняшнего Сурожа были враги наши, которые ведь те змеями ползучими. Грозящие ведь нам болью. Маем Марою. Концом жизни всяческой явится Богу сильному. Были теми, мечем молниями. Та издохнет, сурья светит на нас. До нас. Видима всяческая первая. Первая либо Слава сурьи устилала Дидову тень, которая днем злая нам затея, тем исходит зло племени Дасуво. То зло племенное на пращуров наших не течет и … . налезет, множество учинит. Заморозит.